Под тихое мурчание...
Шрифт:
Стоило Егору в тот день начать думать о том, как он сбежит из кошачьего «почтового ящика», вырвется на свободу и сможет снова жить хоть в Красноярске, хоть в любом другом городе и сколько угодно путешествовать по стране, его мысли перекидывались на другое. На то, что там, за пределами городка, его никто не ждет, на то, что его единственный друг, месяц назад ставший бывшим другом, так и не заявил о его пропаже и теперь в одиночку управлял их фирмой и вряд ли обрадовался бы, если бы брошенный им в лесу напарник внезапно «воскрес из мертвых». И на то, что раньше, «на свободе», у него не было ни одного близкого человека, кроме этого так называемого «друга», да еще нескольких приятелей, которые тоже до сих пор не начали беспокоиться из-за его пропажи, а здесь, в закрытом городе, он за короткое
Вновь выехав на центральную улицу, отличавшуюся от других улиц лишь тем, что она была на пару метров шире, шофер невольно залюбовался встретившими его яркими разноцветными огнями. Город кошек вовсю готовился к Новому году и Рождеству, и утром, за завтраком, Таисия упомянула, что им стоило бы обсудить, как они будут отмечать эти праздники. Раньше Егор не любил шумные торжества: несколько раз он отмечал и Новый год, и собственный день рождения в дороге, иногда с напарником, иногда один, и эти праздники казались ему гораздо более радостными и интересными, чем посиделки в большой компании за столом, с глупыми тостами, играми и прочими традиционными развлечениями. Но теперь, когда подобные развлечения предлагала Тая… Почему-то они уже не казались молодому человеку скучными и глупыми. Во сяком случае, их действительно стоило обсудить с девушкой, высказать ей собственные идеи о том, как можно провести праздник, выслушать, что хотела бы устроить она… Тем более, что вечером у них будет для этого самый подходящий момент.
«В конце концов, перед Новым годом слинять точно не удастся, — думал Егор, проезжая по главной улице и продолжая поглядывать на сверкающие повсюду гирлянды, огромные серебристые снежинки и прочие украшения. — Василий с Димкой только что вернулись из внешнего мира с выпивкой и всякими вкусностями, а в следующий раз поедут туда хорошо если в конце января. К этому времени мы, наверное, разберемся с европейскими «ревизорами», и городу больше никто не будет угрожать. Так что пока можно не дергаться, спокойно отметить праздники и отдохнуть после них. А для начала — договориться о том, чтобы отметить их с наименьшими потерями».
Он проехал еще несколько кварталов по главной улице, теперь уже не просто глазея по сторонам, а внимательно изучая расположенные на ней кафе и маленькие ресторанчики. Тая ничего не говорила о том, где хотела бы встретиться, и скорее всего, имела в виду, что они могут уединиться в коридоре необитаемого крыла пансионата, но у Егора на этот счет была идея получше. В конце концов, они с Таисией были знакомы уже достаточно давно, чтобы он мог пригласить ее в кафе, и что-то подсказывало молодому человеку, что она от этого не откажется.
Оставалось только выбрать самое подходящее для свидания место. Денег у Грушева хватало — платили шоферам, как и всем остальным, в городе кошек очень даже неплохо, а перед Новым годом еще и выдали всем тринадцатую зарплату. Можно было бы пригласить Таисию в самый большой ресторан городка — по сравнению с красноярскими он все равно был довольно скромным, но по местным меркам считался шикарным заведением. Но, поразмыслив, Егор пришел к выводу, что лучше выбрать для встречи одну из менее пафосных, но зато гораздо более уютных и симпатичных кафешек — словно специально предназначенных для приятных тихих бесед, без яркого света и громкой музыки. Таких мест в городе было три или четыре, все по-своему привлекательные, и Грушев, в конечном итоге, выбрал кафе-кондитерскую, где продавались маленькие пирожные, каждое из которых было украшено или какой-нибудь ягодой, или цветочком из крема или взбитых сливок. Он уже давно обратил внимание, что Полуянова любит сладкое — за завтраком она всегда выбирала или пончики, или пирожки с каким-нибудь вареньем, а в кофе бросала целых три кусочка сахара. Да и вообще подобная кафешка, с вышитыми салфетками, фарфоровыми чашками, свечами и прочими «девчоночьими» атрибутами, должна была, по его мнению, больше всего понравиться молодой девушке.
Сейчас Егор как раз проезжал мимо этого кафе и, бросив взгляд на его дверь, украшенную искусственными еловыми ветками с золотыми стеклянными шарами, и на окна, к которым были приклеены огромные бумажные снежинки, он лишний раз убедился, что выбрал хорошее место. Очень «кукольное», слащавое — но для девушки в самый раз. И угощения там будут наиболее для нее подходящими — маленькие пирожные, которые Тая будет «клевать, как птичка», не боясь, что ее посчитают обжорой. Сам Грушев, конечно, предпочел бы съесть что-нибудь более существенное, но один вечер можно было и потерпеть.
Довольный своей изобретательностью, молодой человек поехал дальше по залитой теплым золотистым светом улице мимо других кафешек и магазинчиков, каждый из которых тоже подготовился к приближающимся праздникам. Витрины и окна встречали прохожих снежинками, искусственным инеем и тщательно нарисованными морозными узорами, перила на крыльцах обвивали колючие зеленые ветки, рядом с некоторыми дверями стояли маленькие искусственные елочки, сплошь завешенные разноцветными игрушками и блестящей мишурой… Первое время, когда Егор только начинал знакомиться с городком, все эти маленькие домики, скамеечки возле них и прочие красоты казались ему чересчур «игрушечными» и порой вызывали раздражение, но теперь он как будто привык к местным видам и, пожалуй, даже начал относиться к ним симпатией. И это было еще одним тревожащим его «звоночком» — стоило ему представить себе большой город с широкими улицами и несущимися по ним на полной скорости машинами, и он чувствовал, что ему не так уж и хочется туда возвращаться.
Свернув в очередной переулок, Грушев сбавил скорость — впереди была школа, в которую он привез новогодние украшения и подарки, и на дорогу могли выскочить резвящиеся и не видящие ничего вокруг дети. Они вообще доставляли шоферу больше всего проблем, в отличие от кошек, которые во множестве бродили по улицам и по крышам домов, но никогда не выбегали на проезжую часть, а переходили дорогу только по переходам и на зеленый свет.
Егор заехал в небольшой школьный дворик, припарковался у самого входа в здание и, подойдя к одному из окон на первом этаже, два раза стукнул в стекло. Появившееся в окне недовольное лицо завхоза тут же расплылось в улыбке — Егор уже как-то привозил в эту школы какие-то продукты, и его здесь помнили. Следующие полчаса они с завхозом и парой пойманных за школой с сигаретами старшеклассников разгружали машину, стаскивая в актовый зал многочисленные коробки, а потом Грушев снова сел за руль и рванул с места, торопясь приехать к питомнику до ужина и позвать Таю в кафе.
Его план удался — девушка как раз заходила в пансионат с сумкой-переноской, из которой доносилось недовольное мяуканье одного из ее подопечных, и к предложению поужинать в кафе отнеслась вполне благосклонно. Договорившись встретиться с ней на выходе из питомника через час, Егор вприпрыжку бросился к себе в комнату — надо было привести себя в порядок после длинного рабочего дня. Не то чтобы ему нужно было для этого так много времени, но почему-то теперь, после того, как Таисия согласилась встретиться с ним в неформальной обстановке, молодой человек разволновался, и ему стало казаться, что он может ничего не успеть и опоздать к назначенному времени. А такая перспектива стала вдруг сильно пугать его, и чем дальше, тем больше он переживал, что или опоздает, или во время встречи что-нибудь пойдет не так.
Однако поначалу все шло просто отлично. Они с Таиской доехали до кафе по заснеженным и по-прежнему залитым ярким и теплым светом улицам и сели за столик в углу, на котором официантка тут же зажгла маленькую витую свечу, опоясанную хвойной веточкой с искусственными красными ягодами. Им принесли кофе с пирожными, и Полуянова заулыбалась, глядя на венчающую ее десерт — маленький кубик бисквита с кремовой прослойкой — крупную клубничину. За окном медленно кружились хлопья снега, по кафе разгуливала пушистая белая кошка, со стороны соседних столиков порой доносился негромкий веселый смех…