Под угрозой скандала
Шрифт:
– Не беспокойтесь, Эмма, – сказал Дэвид.
Что ж, по крайней мере, он называет ее Эммой. Это определенно хороший знак.
Может быть, сейчас самое время спросить его о сокровищах и замке. Но лучше, наверное, сдержать свои порывы и проявить вежливость.
– Я читала, – сказала она, – и как раз подумала о мисс Мартон.
– У нее все хорошо. Как раз об этом я и хотел с вами поговорить.
– Я хочу извиниться за то, что вы увидели в книжной лавке, – быстро сказала Эмма. – Филип очень удивил нас своим визитом, а когда он увидел, что мисс
– Как его кузен, ваш муж?
Да, совсем как Генри. Эмма покраснела при мысли, что Дэвид так хорошо осведомлен о ее прежней семье.
– Что-то вроде этого. Но прошу вас поверить мне, сэр Дэвид, я никогда и ни при каких обстоятельствах не подвергла бы мисс Беатрис опасности. Она очаровательная, умная девочка, и я к ней очень привязалась.
Эмма взглянула на Дэвида и заметила, что четкие, строгие черты его лица немного смягчились.
– Да, Беатрис хорошая девочка, и я знаю, как ей нравится проводить время с вами. Теперь она мне все время рассказывает о Елизаветинской эпохе. Но у нее нет матери, и мне приходится проявлять двойную заботу о ней.
– Разумеется.
Дэвид откинулся на спинку кресла, побарабанил пальцами по деревянному подлокотнику.
– Я уверен, вы уже слышали о том, как я потерял жену.
Скандальный побег Мод Мартон.
– Да, и мне очень жаль.
– Беа, конечно, не знает правду, но я никогда не позволю снова причинить ей подобную боль. Не позволю, чтобы ее коснулся хоть один скандал.
– Понимаю, – медленно сказала Эмма. Ей захотелось обнять себя за плечи, чтобы сдержать охватившую ее дрожь. – Вы хотите сказать, что я могу вовлечь вашу дочь в скандал, если она будет проводить время со мной?
Дэвид нахмурился. Эмма отвернулась к пылавшему в камине огню, боясь взглянуть на Дэвида.
– Вы очень нравитесь Беатрис, – осторожно проговорил Дэвид. – Фактически со дня смерти ее матери вы первая, кому удалось вызвать на ее лице улыбку и вернуть ей интерес к жизни. Я бы хотел, чтобы вы и дальше давали ей уроки, если вы согласны. Однако нам следует быть… осторожными.
Эмма обернулась.
– Потому что ваша невеста может не так понять?
Дэвид удивленно посмотрел на нее:
– Моя невеста?
– Мисс Хардинг, – ответила Эмма, чувствуя боль при мысли, что слухи могут оказаться правдой.
– Мисс Хардинг? Но я не помолвлен с мисс Хардинг и ни с кем-либо еще. Почему вы так решили?
– Ну, я… – Эмма смущенно умолкла.
– Уверяю вас, я не помолвлен с мисс Хардинг. Моя единственная забота, Эмма – моя дочь. Надеюсь, вы поймете меня правильно.
– Я не… конечно, я понимаю. Я… – Эмма была в растерянности. В присутствии Дэвида она всегда терялась. – Но вы должны на ком-нибудь жениться. Все так говорят.
Дэвид вскочил, на его лице отразился гнев.
– А вы? Вы выйдете снова замуж? Только потому, что все говорят, будто это необходимо?
– Одного брака мне оказалось вполне достаточно, – горько усмехнулась Эмма.
– Мне тоже. Вы не должны полагаться на слухи, Эмма. Кому, как не нам с вами, знать, насколько ошибочными они бывают.
Эмма покачала головой и спрятала лицо в ладони. Ей вдруг захотелось, чтобы все оказалось сном, чтобы она могла начать жизнь сначала.
– Вся моя жизнь, сколько себя помню, была окружена слухами. От них нигде не укрыться. Я думала, если вернусь домой, слухи улягутся, и я смогу все начать сначала. Но все оказалось гораздо хуже. В Европе, по крайней мере, меня никто не знал, а здесь, рядом с людьми, которые мне небезразличны…
Эмма отвернулась, не в силах более смотреть Дэвиду в лицо. Она едва не выдала себя. Атмосфера в ее маленькой гостиной сгустилась, как перед грозой.
– Люди, которые вам небезразличны? – мягко переспросил Дэвид.
В напряженной тишине комнаты он приблизился к Эмме, она ощутила исходящее от него тепло. Откуда он знает? Наверное, догадался по ее поведению, что она к нему неравнодушна. Все то, что отталкивало в нем Эмму, когда она была молоденькой девушкой, – спокойное достоинство, стремление опекать окружающих, тонкий юмор, – теперь, напротив, привлекало ее.
Она желала его, и те чувства, что он в ней вызывал, сводили ее с ума. В его присутствии Эмме всегда страстно хотелось стать лучше, достойной его, но она не знала, как это сделать.
– Я никогда не хотела причинить вред Беатрис, – сказала Эмма. – Я знаю, вы думаете, что я – неподходящая для нее компания. Вы дали мне шанс, а я все испортила…
– Вы понятия не имеете, о чем я думаю, Эмма, – вдруг взорвался Дэвид и схватил ее за плечи, повернув к себе лицом. Эмма с изумлением смотрела на его потемневшее лицо и сверкающие глаза. – Вы понятия не имеете, что я чувствую.
– Потому что вы не даете мне возможности понять, увидеть! – закричала она и всхлипнула. – Вы никого к себе не подпускаете.
– Я не могу позволить себе открыться, Эмма, – сказал Дэвид. Она чувствовала, как напряжено его тело. – Я не могу позволить себе утратить контроль над собой, слишком многое от меня зависит. Но у меня есть чувства, Эмма. Клянусь богом, чувства просто обуревают меня, особенно когда вы рядом. Я никогда не встречал женщину, похожую на вас. Я слишком много и слишком часто о вас думаю. Я не могу быть как…
По щекам Эммы катились слезы, она не могла больше их сдерживать. Эмоции захлестывали ее.
Близость к Эмме словно прорвала невидимую плотину, слова лились из Дэвида нескончаемым потоком. Эмма молчала и слушала, надеясь лучше узнать его.
– Как кто? – всхлипнула она.
Вместо ответа, Дэвид крепко прижал ее к себе.
Глава 15
Он осушил ее слезы поцелуями, прижался губами к ее губам.
Как Эмма тосковала по его поцелуям! Как мечтала о них бессонными ночами. Сейчас ей казалось, что на целом свете для нее нет человека ближе Дэвида, и ее гнев сменился страстным желанием.