Под угрозой (в сокращении)
Шрифт:
Объединенная антитеррористическая группа, членом которой она была уже более полугода, собиралась каждый понедельник в 8.30. Цель встреч состояла в том, чтобы скоординировать операции, касающиеся террористических сетей, и разработать план оперативных мероприятий на неделю. Группой руководил сорокапятилетний начальник отдела Чарльз Уэдерби, и состояла она из следователей и контролеров МИ-5, а также представителей МИ-6, Центра правительственной связи (ЦПС) и специальной службы лондонской полиции. По мере необходимости приглашались также представители министерств внутренних
К своему облегчению, Лиз увидела, что двери в зал заседаний были открыты и никто еще не сел за стол. Благодарю тебя, Боже! Ей не придется сносить подчеркнуто терпеливые взгляды мужчин, провожающие ее к ее месту за длинным овальным столом. Стоя прямо в дверях, дуэт быкообразных сотрудников лондонской полиции потчевал одного из коллег Лиз подробностями передовой статьи в «Дейли миррор» — какой-то мутной истории, в которой фигурировали ведущий детской телепрограммы и оргии с крэком в одной манчестерской гостинице.
Чарльз Уэдерби расположился в ожидании у окна, его выглаженный костюм являл собой немой укор одежде Лиз, с которой насыщенный паром воздух ванной так и не смог сотворить чудо. Тень улыбки, однако, коснулась его неправильных черт.
— Мы ждем людей из Шестерки, — пробормотал он. — С ними будет кто-то новый — их человек из Пакистана. Бруно Маккей.
— И что говорят об этом Маккее?
— Он закончил Харроу.
— Как в том анекдоте: женщина входит в комнату, где находятся три выпускника разных школ. Итонец спрашивает ее, не хотела бы она присесть, винчестерец пододвигает стул, а выпускник Харроу…
— …садится на него, — сказал Уэдерби с едва заметной улыбкой. — Точно.
Лиз взглянула в окно на размазанный дождем облик громады Ламбетского моста. Она была рада, что ее начальником был человек, с которым она могла вот так просто разговаривать.
— Думаю, все наконец собрались, — пробормотал он, глядя ей через плечо.
МИ-6 представляли Джеффри Фейн, бывший там координатором антитеррористических операций, и новое лицо — Бруно Маккей. Все обменялись рукопожатиями, и Уэдерби, энергично пройдя через комнату, закрыл двери. У каждого места лежала сводка еженедельных рапортов заграничных резидентур.
Маккея поприветствовали от имени Темз-Хауса и представили группе. По словам Уэдерби, сотрудник МИ-6 только что возвратился из Исламабада, где отличился, работая заместителем резидента.
Маккей воздел руки в скромном возражении. Загорелый и сероглазый, во фланелевом костюме, явно купленном на Савил-Роу, он являл собой эффектную фигуру в этом обычно безликом собрании. Но для Лиз, проникнутой сдержанной культурой Темз-Хауса, он казался одетым слишком дорого, а его приятная внешность — густой загар, выразительный нос и рот — была слишком яркой. Это была запоминающаяся личность — и каждая унция ее профессионального
Покончив с формальностями, группа приступила к разбору докладов из-за рубежа. Первым был Джеффри Фейн. Высокий, с орлиным обликом, Фейн сделал свою карьеру в Ближневосточном отделе МИ-6, где приобрел репутацию человека решительного и безжалостного. Он занимался ИТС — исламским террористическим синдикатом, — как называли совокупность таких групп, как Аль-Каида, Исламский джихад, ХАМАС и бесчисленное множество других.
Закончив говорить, Фейн бросил патрицианский взгляд на своего младшего коллегу. Подавшись вперед, Бруно Маккей поправил манжеты и начал говорить, поглядывая в свои заметки.
— Представители пакистанских спецслужб, — начал он, — сообщили об обнаружении Дауда аль-Сафы. В их рапорте говорится, что аль-Сафа посетил тренировочный лагерь около Тахт-и-Сулеймана на северо-западе страны и, возможно, вступил в контакт с группой, известной как «Дети небес».
К сильному раздражению Лиз, Маккей произносил исламские имена так, чтобы было очевидно, что он знает арабский. Что же такое с этими людьми? — подумала она. Почему все они считают себя реинкарнацией Лоуренса Аравийского?
— Мы в Воксхолле думаем, что это событие очень важно, — продолжал Маккей. — По двум причинам. Во-первых, главная роль аль-Сафы — курьер, который перевозит деньги между Эр-Риядом и азиатскими террористическими группами. Если он трогается в путь, значит, затевается что-то грязное. Во-вторых, «Дети небес» — одна из немногих групп ИТС, которые предположительно имеют европейцев в своих рядах.
Он расправил на столе перед собой загорелые пальцы.
— Мы опасаемся, что противник собирается заслать к нам «невидимку».
Он сделал небольшую паузу. «Невидимки», как называли их в ЦРУ, были настоящим кошмаром разведки: это были террористы, которые, будучи этническими уроженцами целевой страны, могли незаметно пересекать ее границы, беспрепятственно передвигаться по ее территории и легко проникать в ее учреждения.
— Исходя из этого, — плавно продолжил Маккей, — мы предлагаем привлечь к этому делу Иммиграционную службу.
Человек из министерства внутренних дел нахмурился:
— Что вы думаете относительно вероятных целей и времени нападения? Мы, скорее всего, должны будем повысить уровень безопасности во всех государственных учреждениях с черного до красного, но я не хочу начинать слишком рано.
Маккей заглянул в свои записи:
— Пакистан уже занимается этим делом. Они проверяют списки всех пассажиров, выезжающих за границу. Какие будут цели, пока не известно, но мы будем держать ухо востро. — Он взглянул через стол на Уэдерби, затем на Лиз. — И мы должны также находиться в постоянном контакте с нашими агентами здесь, в этой стране.
— Что-то уже происходит, — сказал Уэдерби, посмотрев вопросительно на представителя ЦПС. Он нерешительно сжал губы, затем сказал: — Мы наблюдаем немного больше фонового шума, чем обычно. Однако это совсем не тот уровень активности, которым должна сопровождаться такая крупная операция.