Под знаком Стрельца
Шрифт:
– Как вы не понимаете, что я некрасив! Ведь я совсем некрасив, скажите, вы видите меня настоящим уродом, верно? – запальчиво говорил Шлом.
– Никакой ты не урод, а по-моему, вполне симпатичный мужчина, правда? – посмотрела на Ерума Коб. Тот кивнул.
– Был бы ты уродом, как говоришь, мы не пошли бы с тобой на задание! – прогремел голос Петра в помещении. – Кто сказал, что ты урод, покажи мне его!?
– Нет, все с тобой в порядке. Бывает и хуже, – вставил Мартин.
– Да вы ничего не понимаете! – махнул ручкой Шлом, когда все приблизились
Ама лишь усмехнулась и показала на створки в дальней части помещения.
Группа во главе со Шломом прошла в регенераторную.
– Не будем спорить, дорогие мои, – заключил он и приложил к шаровидному туловищу короткие руки. – Вы видите меня, сейчас я лягу в регенератор. И очень прошу: измените меня настолько сильно, насколько позволят возможности. Я устал в этом теле, мне в нем совершенно не везет, я как отверженный.
– Не вопрос, изменим, раздевайся! – рявкнул Петр.
– У меня даже никогда не было девушки! – с надрывом воскликнул Шлом, снимая одежду. – Помогите мне, и я этого никогда не забуду! Главное, сделайте меня красивым!
Мартин пожал плечами:
– А нам что? Как скажешь, так и сделаем. Мы не считаем тебя уродом, но если хочешь измениться до неузнаваемости – в этом нет ничего сложного.
Мартин подошел к устройствам на стене и стал вводить команды, чтобы изменить программу и настроить изменения внешности.
Шлом полез в цилиндрический аппарат, Коб и Ерум помогали ему, что было не таким легким делом, учитывая природную неловкость Шлома. Наконец он залез внутрь аппарата, и тот герметично закрылся.
Петр подошел к Мартину.
– Чего возишься?! – зарычал Петр. – Не знаешь, как это работает?
– Не то что не знаю, но тут программа другая, нежели у нас на Эриде. И термины отличаются, а я думал, они будут хотя бы похожи, – признался Мартин.
– А ну, дай сюда! – рыкнул Петр, потеснив Мартина.
Он уставился на устройство с панелью для ввода команд, мерцавшей разноцветными огоньками, как будто мог заставить ее работать одним своим взглядом. Простояв минуту в неподвижности, он еще больше насупился и наконец застучал грузными пальцами по панели. Через минуту объявил:
– Готово! Не знаю, так или нет, но должно быть как-то так!
Петр кивком головы подозвал Мартина. Тот подошел к панели устройства и через мгновение кивнул. Процесс регенерации начался.
Вся группа устроилась на сиденье, обсуждая предстоящее преображение Шлома.
– Красавчик будет, можете мне поверить! – сказала Коб и взглянула на Петра.
Петр сидел насупившись.
– Скоро увидим, – огрызнулся он.
– Чем пахнет? – спросил Ерум, принюхиваясь к странному запаху.
– Свежим мясом! – моментально повеселел Петр.
– А вы знаете, что корабль ползунов улетел, как только Земля и Марс оказались очищены от машин? – перевел разговор на другую тему Мартин.
– А зачем они теперь нужны? – фыркнул Петр. – Теперь нужна разведка и кому, как не нам, в нее идти?!
Коб и Ерум поддержали Петра. Мартин меланхолично произнес, что впереди конференция, и на ней все решат, в том числе по поводу разведки.
Наконец, спустя час регенераторный цилиндр, где лежал Шлом, начал с шипением открываться, чтобы явить результат работы. Все тут же обступили его и, когда его створки полностью разошлись, удивленно оцепенели.
– Что это?! – прошептал Мартин в наступившей тишине.
– Похоже, эксперимент не удался, – проговорила Коб.
– Это что же за эксперимент такой! – не выдержал Ерум и отвернулся, чтобы не смотреть на отвратительное зрелище.
В регенераторе лежал Шлом. То, что это был он, не вызывало сомнений: у него были те же выразительные глаза, та же ярко-розовая кожа, почти те же черты лица. Но его тело претерпело ряд невероятных превращений, причем превращения эти выглядели не то что некрасивыми, а по-настоящему тошнотворными. Складки кожи висели, словно полы чудаковатой одежды, конечности налились жиром, как у слона, а руки оказались настолько вытянутыми, что они с трудом помещались в цилиндр.
Петр и Мартин помогли Шлому вылезти из аппарата.
Он встал на слоноподобные ноги и тут же начал заваливаться. Его крепко держали, не позволяя упасть. Руки уродливо болтались у самого пола. Как и ноги, они выглядели чрезмерно толстыми. Складки кожи неряшливо свисали с туловища, шеи, конечностей. Теперь это был не просто некрасивый человек – перед ними стоял настоящий монстр.
– Вот вам и красавец! – проревел Петр, поддерживая Шлома. – Ты можешь что-нибудь сказать? – рявкнул он ему в лицо.
В ответ Шлом издал булькающие, напоминающие отрыжку, звуки. Было видно, как он силился вымолвить хотя бы слово, но у него ничего не получалось.
– Чудовищная машина! – снова не выдержал Ерум.
Он и Коб отошли в сторону, чтобы не глядеть на все это.
– Кто же знал, что так получится, – вздохнул Мартин, поддерживая, как и Петр, Шлома, не давая ему завалиться на негнущихся ногах.
Петр и Мартин потянули Шлома назад к цилиндру, Ерум подошел помогать. Наконец они с трудом положили его внутрь, и створки сомкнулись. Вытерев пот, мужчины подошли к программной панели.
– Стоило ли начинать? – пробурчал Ерум, отдышавшись.
– Это похоже на гипертрофию, – высказался Мартин.
– Мне дела нет до того, на что это похоже! – взревел Петр, ударив с размаху по стене. Устройства, закрепленные на стене, задрожали. – Мартин, вспоминай, чему тебя учили в школе, иначе сам полезешь в цилиндр, раз не можешь его настроить!
Мартин вздохнул и принялся нажимать на панель, то и дело качая головой из стороны в сторону. Петр и Ерум стояли рядом и смотрели на него. Наконец Мартин утвердительно кивнул – и процесс регенерации запустился вновь.