Под знаменем пророчества
Шрифт:
Кайфат с сожалением вздохнул и попытался пробормотать оправдания, но наниматель его вновь прервал:
— Кстати, уважаемый К’ирсан, а не кажется ли вам, что вы обязаны сообщать мне, куда и зачем собрались? Или наш последний разговор ничему вас не научил?! — Барон говорил едко и зло, ожесточённо стиснув в руках снятый с полки томик.
Но капитан ничего не ответил. Он остался сидеть совершенно неподвижно, опустив голову и уперев взгляд куда-то в пол, но от его фигуры ощутимо повеяло напряжением и угрозой. Да только грасс Беора не особенно волновало проявление чувств его наёмника, и он продолжал
— Капитан, зачем вы встречались с этим выродком с Нолда?! Что он хотел, и о чём вы потом постоянно шептались с сержантом Согнаром?! Или мне стоит спросить уже его, а?
К’ирсан продолжал угрюмо молчать, и только по его телу изредка пробегала едва заметная дрожь. Подобное поведение только сильней распаляло ярость барона Орианга, и он, уже не сдерживаясь, проорал.
— Какого хфурга ты молчишь?! Совсем страх потерял или думаешь, я с Парсаном связываться не стану?! Ну, так тебя и многие другие ищут, уж я-то знаю…
Капитан медленно поднял голову, уставившись прямо в глаза побагровевшего барона, и слова застряли у крикуна в глотке. Хозяину замка вдруг показалось, что в чёрных глазах мага-самоучки загорелись зелёные огоньки, и на него посмотрела смерть.
— Г-господин… Беор, — прошипел-прорычал К’ирсан, словно никак не мог заставить себя говорить по-человечески. — Вы и раньше знали о моём бурном прошлом, и нечто новое здесь ничего уже не изменит. Враги останутся врагами, а друзей… друзей у меня почти и нет. И ваше предательство ничего не изменит: я просто уйду, а вот вы останетесь один на один уже со своими врагами.
Кайфат прервался и резко зажмурился, а когда он открыл глаза, то в них не осталось и следа от сверхъестественного свечения. Губы капитана медленно расползлись в мёртвой улыбке, и он продолжил:
— Единственная настоящая ценность, которую вы можете предложить моим недругам — это моя голова… Что ж, охотников её заполучить немало. Хотите стать ещё одним… желающим? Или признаем наш спор ошибкой и глупым заблуждением?
Грасс Беор, который ощущал, как его сознание медленно освобождается от животного, непонятного и необъяснимого ужаса, замотал головой. Нет, он ничего не желает, и вообще, у доблестного капитана нет лучшего друга, чем барон!
— Отлично, — с обычной вежливостью сказал К’ирсан. — И благодарю за книгу!
Приняв обшарпанный томик из подрагивающих рук всё ещё шокированного собственной впечатлительностью и пугливостью грасс Беора, Кайфат неспеша направился прочь из библиотеки. И его по-настоящему удивил внезапно заговоривший хозяин замка.
— Если уж вы заинтересовались бреднями безумных прорицателей, то советую поискать кого-нибудь из нынешних шарлатанов в Загорном Халифате. Там это занятное искусство пользуется изрядной популярностью, — откашлявшись, сообщил барон. Теперь он, похоже, страстно желал избавиться от непокорного капитана, а Орлиная гряда казалась лучшей защитой.
Подобные мысли К’ирсан разглядел без труда на бледном лице грасс Беора, но вот только пока уход в пустыни Сууда совсем не входил в его планы. Капитан, покачал головой и укоризненно заметил:
— Как вы можете, барон. У меня перед вами один неоплаченный должок, а я не люблю быть обязанным. Как закончу амулеты, вот тогда можно будет говорить о
Глава 15
Даже спустя две седмицы после встречи с льером Айрунгом, К’ирсан всей кожей ощущал нарастающее вокруг напряжение. Трудно постоянно ожидать удара от затаившего зло и обиду нанимателя, при первой же возможности готового жестоко отомстить. Сложно выискивать происки многочисленных врагов, готовиться к внезапной атаке. Но ещё сложней бороться с прорывающимся наружу из самых глубин души паническим страхом перед неизвестностью. Кайфат просто не знал, откуда придёт новый шквал смертельных неприятностей, чьё коварство переломит его волю.
А ещё капитан вновь стал видеть кошмары о драконах. Три бронированные туши Повелителей Небес легко рассекали небо и мчались к одним им ведомой цели. Старый, видевший сотни битв и сражений огнедышащий змей, молодая и агрессивная самка и пышущий злобой юнец… Крылатые ящеры, способные уничтожать целые города, чёрными тенями скользили меж туч, и не было силы, готовой сдержать их мощь. Лишь всадник способен усмирить своего дракона, но спины огнедышащих чудищ оказались пусты. Монстры искали свою жертву, и им не было дела до желаний презренных двуногих…
Вещие сны всегда казались К’ирсану несусветной глупостью, но и отбросить их он почему-то не мог. Каждое мгновение внутри всё сильней и сильней сжималась пружина тревоги, добавляя сумбура в мысли и чувства. И капитан истово верил, что гордые Повелители Небес собрались именно по его душу! Ведь каждый такой сон заканчивался видением жуткого хохочущего черепа дракона и злобным шёпотом: «Месть, как же сладка месть…»
И без того нелёгкий характер К’ирсана вскоре стал невыносим, и напряжение, которое накапливалось у капитана в душе, он выплёскивал на солдат. Одним приказом командир отменил увольнения и удвоил караулы, теперь уже на каждой башне разместил посты наблюдателей. Кайфат ждал удара, но его всё не было!
— Да ерунда это всё, К’ирсан! — вдали от чужих глаз пытался переубедить друга Тёрн. — Ты слышишь? Ерунда! Чудится тебе просто… Нет, я, конечно, верю в твои способности, но ведь и ты ошибиться можешь. Столько работал в последние дни, да ещё этот скандал с бароном и встреча с нолдским магом… Тут что угодно может померещиться!
Мрачный и раздражённый Кайфат вышагивал перед сидящим Согнаром, никак не реагируя на его слова. Иногда капитан останавливался и принимался кричать на Гхола, который ползал на коленях по полу и тщательно стирал линии колдовского рисунка, верно служившего его хозяину. Ученик Шипящего спешно завершил свои исследования и теперь вдумчиво уничтожал все следы запрещённой деятельности.
— Ну что ты молчишь?! — с досадой воскликнул Тёрн и встряхнул висящим на груди амулетом. — Ты как над этими проклятыми гномьими штуковинами работать закончил, так с тобой вообще разговаривать невозможно!
Новый всплеск недовольства друга К’ирсан игнорировать не стал и уставился на сержанта свинцовым взглядом.
— Эти амулеты, — капитан особенно выделил последнее слово, — отведут десяток-другой стрел, погасят молнию или отклонят огненный пульсар, а потом сами восстановят истраченный заряд!