Под звуки сагатов

Питкевич Александра

— Отдыхай.

Моя щека соприкасалась с кожей, в ухо набатом отдавало размеренное сердцебиение.

— Тебе будет неудобно защищаться, если нас заметят.

— Если тебя скинуть в воду, то мешать не будешь, — усмехнулся мужчина, внимательны взглядом окидывая спокойную водную гладь. Не смотря на волнение и будоражащую близость Кирчу, глаза вскоре закрылись.

Ведьма спала, прижавшись ко мне, не как опасное существо из легенд, а как маленькая женщина. Был приятен такой контраст и многогранность ее натуры. Очень успокаивало нервы, что она сейчас здесь, на моих коленях, а не бродит ночами одна где попало. Конечно, близость волновала, но желания подавлялись, во много из-за опасности

нападения местных обитателей. Вероятно, Тирма не знала, но помимо всяких рептилий и рыб в этих водах обитали и люди. Чуть глубже в сердце болот жило племя маленьких людей с красной кожей. В прошлое посещение мня нашпиговали как иголочную подушку короткими дротиками с яркими красными перьями. Очень кстати оказались мои способности легко переносить отравления. Тирма вздохнула во сне, чуть потершись носом о грудь, вызвав прилив тепла и улыбку.

Внезапно на самой периферии зрения зафиксировал какое-то движение. Под высокими деревьями в плоскодонной лодке стояли, не таясь, пара местных. Короткие штаны из шерсти, плетеные жилетки, веером торчащие черные волосы с обилием перьев и два длинных копья. Не ожидал видеть их так далеко от поселения.

Перехватив Тирму удобней, чтоб освободить одну из рук, высоко поднял кулак над головой, призывая тень. Огромное темное облако, не имеющее четких границ разрослось за спиной, распахнув желтые глаза. Мгла моргнула, раскрыла гигантскую пасть и неслышно выдохнула. Ведьма поежилась во сне. Местные, с мгновение постояв неподвижно, склонились в поклоне, ожидая, пока не пропали из вида. Они знали откуда это воплощение. Прошлый раз я не просто отсюда выбрался. Меня выпустили, научив призывать мглу. Умение оказалось весьма полезным в критические моменты. Только сил пожирала немерено, хорошо что все обошлось демонстрацией.

Еще часть пути прошла спокойно, а ближе к закату между лопаток засвербело предчувствие. Слегка встряхнул ведьму, оглядывался по сторонам в поисках источника беспокойства. Чиванка сонно заморгала, широко зевнув. Мгновение — и она уже проснулась, внимательно прислушиваясь. Никаких колыханий и долгого пробуждения.

— Что?

— Слушай.

Где-то за нами, не сильно далеко, раздался едва различимый плеск и шелест. Так как на этих болотах было весьма тихо, только стрекот насекомых устойчивым гулом сопровождал нас, звуки были хорошо слышны. Через несколько минут под нами пронеслась громадная тень с длинной мордой.

Мы все замерли, чувствуя угрозу. Усну замер на поверхности воды бревном, не шевеля ни лапами ни хвостом.

Сделав круг, водное создание вернулось, еще раз проплыв под нами, на этот раз медленнее. Заходящее солнце давало мало света, рассекаемого стволами деревьев, расстилая над водой золотистые полосы.

— Нам еще далеко до берега? — голос у Тирмы был хриплый со сна, но весьма спокойный. Как я и думал, женщина вполне адекватно реагирует на опасность. Если это только не твари Четвертого мира.

Подняв клинок, указал ей острым носом на пригорок, до которого еще минут двадцать по водной глади. От души ругнувшись, ведьма подняла взгляд на меня.

— Есть шанс, что не нападет?

— Сомневаюсь. У меня очень сильные ощущения, свойственные бифштексу.

— И насколько ты хорош в бою на воде? — прямо спросила, закатывая рукава своей темной рубашки. Не желая ерничать, демонстративно скривился.

— Скорость не та совсем. От вас с Усну отвлечь могу. Потом как получиться.

— Как получиться… — задумчиво произнесла она, — не самый лучший вариант. Усну, давай плавно к берегу. А ты отмахивайся сверху если что. Мне далековато, конечно, но попробуем. О Ясноокая матерь, благослови эту воду, чтоб стала святой…

Ведьма тихо напевала, спустив ноги в воду. Присмотревшись, заметил как рисунки на ногах слабо-слабо засветились бирюзовым. На руках, открытых до локтей узоров не было, но были какие-то белые полосы на внутренней стороне. Сунув руку за пазуху, жрица вынула совсем короткий ножик, больше похожий на игрушечный, но от него исходила такая темная сила, что даже я чувствовал вибрацию.

— Когда я скажу, рванете к берегу с максимальной скоростью. Я в безопасности буду. Пока до земли не доберусь. Потом позаботься обо мне, пожалуйста, — прервав тихие бормотания на низкой ноте, предупредила Тирма. Вынув одну из ног из воды, жрица полоснула ножиком по собственной ступне, явно делая такое не в первый раз. Я сжал зубы, но не мешал. Она точно уверенна в правильности своих действий, а я могу в это ситуации либо о себе, либо о ней позаботиться. Если б я хоть немного поспал, был бы совсем иной вариант, а сейчас и силы не те, и реакция плохая.

Стоило Тирме проделать то же со второй ногой, как на нас понеслась огромная тень. Зубастое земноводное набрало разгон и собиралось плотно отужинать.

— Давай! — крикнув, ведьма перекинула ноги на одну сторону, и буквально выскользнула из моих рук, резко погрузившись под воду. Времени думать об этом не было. Последние секунды я потратил на та, чтоб убрать Усну с траектории движения зубастой пасти. Когда челюсти громко клацнули в полуметре от нас, подняв приличную волну, я вскочил на спину куджана, готовясь защищать ездового ящера.

Стоило воде немного успокоиться, под поверхностью стало различимо бирюзовое свечение от тела ведьмы. Светлое облако достигло дна, почти скрывшись в темноте, а затем стремительно понеслось к верху. Через несколько мгновений Тирма беззвучно поднялась над поверхностью. Еще миг, жрица снова чертыхнулась и полоснула кинжалом по ладоням. Возобновив песнопения и воззвания к своей богине, жрица, не выпуская ритуального ножа, оперлась о воду ладонями, как о пружинистый матрац и выбралась на поверхность. Это, видимо, было не так просто, так как под коленями водная поверхность сильно прогибалась, норовя прорваться. Оказавшись на четырех конечностях, как лягушка, чиванка стала петь громче, от чего усилилось свечение, распространяясь под воду. В какое-то мгновение жидкость под ней приобрела молочно-белый цвет, став мутной как молокою. Только тогда Тирма поднялась, выискивая и нас и зверя, желающего напасть.

Когда наши глаза встретились, жрица, не прекращая молитвы, прогоняющее махнула рукой. И правда, в темной воде снова появилась черная тень.

— Усну, ускорься, если не хочешь оставить свой хвост тут, — я присел на корточки, стоя на седле и одной рукой удерживаясь за сумку с вещами.

Тирма топнула ногой по воде, от чего гладь заколыхалась, распространяя круги по озеру. Привлекая внимание хищника, жрица следила за нами, не сходя с места. Темная масса неслась прямо не нее. С пальцев ведьмы упала очередная черная капля крови.

Огромная темная масса с разгону влетала в мутное молочное облако под ногами жрицы. Не было ни всплеска ни какого иного звука. Тирма все так же неподвижно стояла на воде, напевая. А вот за пределами белого острова поднялась волна, кругами расходясь в разные стороны.

Волна догнала нас, подталкивая к берегу. Под мутной поверхностью, на которой стояла жрица стали растекаться темные пятна. Через мгновение по волнению и всплескам стало понятно, что хищник разбил свой нос о преграду. Рассвирепевшее животное нарезало круги вокруг островка Тирмы, полностью игнорируя нас. Усну оставалось до берега всего пара сотен метров. Я не отрывал глаз от нее, следя. На таком расстоянии еще мог помочь. Даже если жрицу проглотят целиком.