Подаренная чёрному дракону

Лунёва Мария

– Жду тебя, враг мой, - его губы скривились в ухмылке.

– Зачем? Жить надоело, - иронизировал Вегарт.

– Нет, узнал кое-что, а как сообщить не придумал. Нет у меня людей в замке, - Г устов развёл руками. Не знаю почему, но я действительно проникся к нему подобием симпатии.

– Что так? Разведчиков не оставил?
– Вегарт подался вперёд, он высматривал засаду, но я понимал, что её не будет.

Просто у медведя нет столько людей, чтобы выставить их против нас.

– Был человек, да пропал, - сознался он, - почти сразу. Даже тела не нашли.

– Что же ты узнал?
–

люди Орона заметно нервничали, поглядывая на воинов, они словно ждали нападения.

– Я располагаю сведениями о том, кто преемник моего отца, - заявил Г устов, - и раньше догадывался. Но как-то не верилось. Скажу даже так: мне известно, чья марионетка мой отец.

Услышав такое, я напрягся. Где-то за спиной заухала сова. Стремительно темнело.

– Вот как, - в голосе Вегарта звенело удивление.
– А у нас лис одержимый обнаружился.

– Не удивительно, - медведь скривился, он явно испытывал неприязнь к "бешеным".
– Если альфа уступает своему зверю, он ломает и тех, кто рядом с ним.

– Это нам известно, - я кивнул. Сам знал не понаслышке, о чём он толкует.
– И где же эта хвалёная армия перевертышей? Кто их ведёт? О ком ты толкуешь, Орон?

– Отряд есть, Вагни, и он не мал. В двух днях отсюда по южной дороге, - перевертыш, как-то не задумываясь, указал на юг. Напряжение между нами спадало. Его воины перестали вздрагивать от каждого звука.

– Это далеко, - Вегарт призадумался.
– Но откуда ты это знаешь?

– Врать не буду, - Густов как-то проказливо оскалился в улыбке, - я у них лошадок увёл. Мне нужнее. А когда возвращался, натолкнулся на отряд. Мы, понятно

дело, затихарились. При нас-то и ножа не было. И вот тогда я услышал, кого называют альфой. И кто отдаёт приказы.

– Не томи, медведь, - недовольно прорычал брат. Мои люди окружили его. Но Орон делал вид, что ничего не происходит. Его воины потянулись за ножами.

– Не стоит, - остановил я их, - ваши жизни нам не нужны. Мы пришли, чтобы поговорить. Орон почесал затылок и дал знак остальным отъехать. Видимо, не верил мне.

– Возвращайся домой, генерал, - его голос изменился, стал каким-то обречённо усталым.
– Скачи обратно пока не поздно, твой враг там.

– Не юли, мне нужно имя, - настаивал я.

Он засмеялся.

– У моего отца два сына, и только один пошёл против него. Второй верен себе и только себе. Он двуличен и очень опасен. Я уже и сам не понимаю, кто он есть на самом деле.

Я медленно закрыл глаза, сообразив, о ком он говорит. Мои руки дрогнули, ещё никогда я не желал так чьей-то крови. Вдох, и я пришёл в себя. Мне нужно было разобраться до конца.

– Что же ты не с ним?
– процедил я сквозь зубы.
– Почему не на стороне сильного?

– Одержимого, ты хотел сказать, Дьярви Чёрный. Нет. Я человек, зверь надо мной не властен. Я хозяин своего тела, своей жизни. И это правильно. Я лучше сдохну, чем стану красноглазым!

– Тогда ответь, почему не ушёл? Зачем мне сейчас всё это рассказываешь?
– я хотел понять, что движет им.

– Власть - это хорошо, - Густов закивал.
– Земля, замок, люди. Это мечта. Но, Чёрный, есть то, что мне дороже всего этого.

– И что же это?
– прищурившись, ждал ответ.

–

Любовь женщин, что называли меня братом. Я не готов принести их в жертву. А Ули уже в его руках, и мне страшно подумать, что с её рассудком. Она ведь только обретает зверя. Она неустойчива, как кусок глины. Эта девчонка всегда была проблемной. А теперь я не представляю, что с ней. И Розанна. Он всегда её хотел. Всегда пускал на неё слюни. Да только подступиться не мог. Мать Розанны заботилась обо мне. Растила, приняла как родного, но только меня. Чтобы про неё злые языки не болтали, а она была достойной женщиной. Ты не узнаёшь это место, генерал?

– Узнаю, - я внимательно осмотрелся, - здесь мы нашли Розанну, когда её похитили.

– Да, - медведь кивнул, - ты стоишь в паре метров от могилы её матери. Здесь она была убита. Я хоронил их. И её, и её любимого. Отец велел бросить их тела зверью лесному, а я не смог. Я любил эту женщину, любил как мать. А её дочь всегда будет мне сестрой. Чтобы ты не думал, Чёрный, а она мне родная. Розанна не слаба кровью. Её отец был не перевёртышем. Он сильный воин, равный тебе. Но не об этом сейчас. Я обещал ей присматривать за её дочерью. Она просила меня об этом каждый раз, как мы бежали к пруду. Леди Моргей опасалась того, кто был в нашей компании третьим. Она видела его насквозь. Спеши в замок пока не поздно, дракон.

– Свора меня раздери!
– прорычал я.
– Ты едешь со мной, Орон. Ты понял?!

– Убьёшь?

– Нет, я обещал, что ты будешь жить.

– Главное, чтобы она ещё была жива. Слишком поздно мне донесли, что драконы рыщут в лесу.

Кивнув, развернул коня. Всё куски, наконец, встали на свои места, и я понял, как близко от меня был враг всё это время. Одержимый! Их не распознать, пока сами не явят свою морду.

Я ведь рос рядом с таким. Мне ли не знать!

Глава 61 Розанна

Пообедав в одиночестве, я поняла, что мне совершенно нечем заняться. Кнесе давно ушла. Харда, наверняка, хлопотала на кухне. Сделав пару стежков, я отложила шитьё в сторону. Сидеть в четырех стенах совсем не хотелось.

Переодевшись в простую одежду, накинула плащ Дьярви. От него исходил нерезкий мужской аромат, ненавязчивый и такой приятный.

Погода стояла холодная, так что я решила спуститься в погреба и навести порядок в своей комнатке. Может, там уцелело хоть что-нибудь. В моей душе теплилась надежда, что не всё испорчено. Я ведь там больше и не появлялась, после той ужасной выходки Ули. Как она только решилась на такое. Сколько же злости в ней.

Спускаясь по лестнице, услышала тихий шёпот.

Остановившись, притаилась.

Кто-то миловался ярусом ниже. Испытывая смущение, решила не выдавать своего присутствия.

Слов слышно не было, но до меня отчётливо долетал мужской невнятный голос. Будто бы и знакомый. Но звучал он слишком тихо. Не разобрать.

Шаги. Парочка спустилась ниже.

Я пошла следом.

Нет, моей целью было не проследить, но любопытство разбирало. Спустившись в большой зал, заметила, как закрывается дверь. В проёме мелькнул плащ, прикрывавший подол ярко-красного платья.