Подарок из космоса

Емец Дмитрий Александрович

Для Соболева все происходило как в тумане. Два взрослых глотуна остановились поодаль, шагах в пяти, и, казалось, внимательно разглядывали его. Их детеныш, узнав мальчика, уже устремился к нему и теперь восторженно носился у него над макушкой.

«Вот дела! Куда уехала моя крыша? Над головой у меня носится восторженный кирпич!» – подумал Фома.

Он

вдруг понял, зачем глотуны телепортировали его сюда. Чтобы он попрощался. Попрощался со своим четырехугольным приятелем. Вначале улетят глотуны, а за ними заспешит и Флюк. Приключения, чудесные приключения закончатся.

Соболев приготовился к неминуемой разлуке. Глаза у него защипало, хотя мальчик и не собирался плакать.

– Песок попал! – буркнул он.

3

Крубс внимательно посмотрел на Фому.

– Эге, да ты никак страдать вознамерился? До чего же вы, земляне, любите страдать. Вас хлебом не корми, дай только часик-другой помучаться! Небось и океаны у вас такие глубокие оттого, что вы слишком много хныкали.

– Но ведь ты улетаешь! – глухо отозвался Фома.

– Улетаю, – охотно подтвердил Флюк. – У нас небось уже вся планета на ушах – не поймут, куда я делся.

– И глотуны улетают?

– Вроде того. Им охотиться надо. Они же вернули ваше земное вещество и теперь снова голодные, – согласился Флюк.

– Ну вот, я же говорил, что вы все улетите, – сказал Фома, глядя себе под ноги.

Инопланетянин загадочно посмотрел на него.

– Все, да не все!

– Как это не все?

– А так! Кое-кто остается! И этот кое-кто, кажется, тебе давно об этом намекает.

И прежде чем Фома успел сообразить, кто этот «кое-кто», маленький глотун спикировал ему в руки и довольно заурчал.

– Он остается? Остается? – не поверил Фома.

– Ну разумеется! До чего бестолковый ты дылда! Я же сам читал тебе в энциклопедии, что маленьким глотунам в первые годы жизни нужна кислородная атмосфера.

– Но

это же ненадолго: на год или на два, а потом глотун все равно улетит.

Флюк подбоченился и фыркнул, оборачиваясь к взрослым глотунам:

– Нет, вы видали такого? Все они, дылды, такие. И кому вы только доверяете своего детеныша?

Произнеся эту укоризненную реплику, крубс вновь повернулся к Фоме:

– Знаешь, что такое для глотунов «первые несколько лет жизни»? Это тысяч сто ваших земных лет, не меньше.

Фома не поверил своим ушам:

– Сто тысяч?

– Не меньше. Так что ты особенно не вешай нос. За сто тысяч лет вы еще успеете друг другу надоесть, – заверил его Флюк.

В этот момент оба взрослых глотуна ненадолго подлетели к малышу, прощаясь, потерлись об него боками, и мгновенно пропали.

– Небось уже в другой галактике гоняются за метеоритами, – сказал крубс. – Но ты не волнуйся: они ненадолго. Лет через тысячу они его навестят, это железно.

Вернув Фоме обе липучки, Флюк потрепал его по колену.

– Ну все! Пока, дылда! Я тоже полетел! Если захотите связаться со мной, то возьмите с Нинкой обе липучки, поднесите ко рту и говорите. Я все услышу. Только при этом сильно не орите, а то я оглохну.

– До свидания, Флюк! – сказал Фома.

Инопланетянин неуклюже забрался в тарелку и высунулся из нее, готовясь захлопнуть люк.

– До свидания! Эй, а с тобой я не прощаюсь, маленький обжора! А ну брысь отсюда! – внезапно завопил инопланетянин.

Вопль его был вызван тем, что подрастающий глотун, времени не тратя даром, принялся отъедать у его тарелки одну из трех коротких опор.

Люк захлопнулся, и маленькая летающая тарелка взмыла в небо. Сначала она стала крошечным пятнышком, а потом и вовсе растаяла в небе.

На каменистом пляже остались двое – Фома и его друг глотун.

– Кажется, нам пора подумать, как вернуться домой, – сказал мальчик.