Подарок от лепрекона
Шрифт:
— Не изучили мое досье? — я повернулась так, чтобы смотреть ему прямо в глаза. — Неосмотрительно, мистер Хэйс. Это помогло бы вам удержаться от необдуманных угроз. А пока простите, мне нужно одеться к ужину, и вряд ли дородовый бандаж также сильно взбудоражит вашу фантазию, как мои ноги.
После смерти Дона он почти не выходил из комнаты. Об этом знали, готовились, но до того самого дня, когда позвонили из больницы, Десмонд все ещё верил в чудо.
Вначале он похоронил брата и невестку, после, за три года — жену, отца, любимую девушку, а теперь ещё и сына. Из всей огромной семьи Хэйсов в живых остались только они с Кевином. По одному
Сегодня должна была приехать та самая русская, которая носит ребенка Дона. Которая носит его внука. Но сил встать и выйти к ней не было. Все дни Десмонд дисциплинированно просыпался в семь ноль-ноль, приводил себя в порядок. просматривал новости, особенно те, что касались мира скачек и компании Хэйсов, включал какой-нибудь сериал и выключал его вечером. Ел он только тогда, когда об этом напоминала Эмма. Выходил в коридор, когда появлялась неугомонная Шивон и просила освободить помещение для горничных. Вспоминал об окружающем мире, только когда тот нагло вторгался в его собственный, как случилось сейчас.
Кевин в своей привычной манере влетел в комнату без стука, рухнул на кушетку и уставился куда-то за окно, чтобы шокировать рвущимися с языка глупостями:
— Дорогой дядюшка Десмонд, мне нужен твой член. Желательно — в комплекте с твоим обаянием, харизмой, бицепсами и языком, который умеет молоть любимые женщинами глупостями. В общем, ты должен потрудиться на благо семьи.
— Ты первый Хэйс, который признал, что я могу быть полезен, пускай и в качестве говорящего члена.
— К делам бы я тебя не подпустил, здесь без обид, — Кевин развел руками и все же соизволил сесть. — Но всего-то и нужно, что охмурить русскую стерву, жениться на ней, усыновить юркий сперматозоид твоего юркого сперматозоида и вернуть в семью компанию и прочие капиталы. Ты же представляешь, о каких суммах идет речь?
Десмонд представлял, оба раза, когда приходил на оглашения завещаний, он готовился заполучить все эти активы себе, планировал, как распорядится ими, как будет управлять, как умножит и что это его имя впишут в список богатейших людей страны. Но вначале отец, чокнутый старикашка, поделил все между внуками, оставив большую часть Дону, меньшую — Кевину, а родному сыну — всего-то пожизненное содержание. Даже лошади, его лошади, заботливо выбранные и купленные, часто с большими проблемами, те самые, за которыми Десмонд ухаживал и которых любил, перешли Дону.
А после и сын, единственный и любимый, повторил поступок деда — передал большую часть наследства малознакомой русской, а меньшую — Кевину. Да дьявол их всех дери, если бы Десмонд и решился охмурить русскую, то женился бы на ней только в своих интересах. Ему скоро пятьдесят, жизнь и так стремительно проносится мимо, надеяться на то, что в дальнейшем все наладится — уже глупо, нужно действовать сейчас. Но Кевин не был бы Кевином, если бы предложил что-то просто так.
— Почему сам не женишься? — Десмонд понимал, ради денег племянник готов на многое, значит где-то в истории со свадьбой есть подвох. — Или она такая страшная?
— Эта Хелен вполне ничего, ладненькая такая. Хотя ты же по малолеткам, — скривился Кевин и почесал подбородок, разглядывая Десмонда, как перед покупкой. Впрочем, Кевин делал так всегда и со всеми. — А я, к сожалению, случайно забыл дома свою маску милашки, поэтому Хелен всерьез считает меня корыстным мудаком. Хитрая стерва, мне она даже нравится. С такой станется вышвырнуть все наши миллионы на благотворительность и сбежать в Россию. Помни об этом, дядюшка. Также помни о том, что если разорюсь я, то платить содержание тебе станет некому. А дорогих тебе лошадок я продам первыми, как самый капризный и непостоянный из активов.
После разговора с Кевином у меня будто вынули кости, лишили последних сил и воли. Выйти из комнаты казалось почти невыполнимой задачей, но остаться — значило бы признаться в своей слабости, сейчас близкой к отчаянию. Может в самом деле сбежать? Пока никто не запер в комнате и приковал к изголовью кровати, чтобы капиталы Хэйсов точно не ушли в чужие руки.
Я с трудом надела свитер и брюки, затем нашла в сумке смартфон и набрала номер российского посольства. Как оказалось, там уже знали мою историю и не отказали в общении. Особенно после рассказа, что собственный миллион я хочу потратить на организацию небольшого центра русской культуры в окрестностях Дублина. Чтобы за символические деньги обучать всех желающих нашему языку, балету и особым техникам росписи. И не отказалась бы от человека, который поможет разобраться со всеми формальностями, в том числе — с наследством Дона. В конце же попросила держать связь через номер особняка Хэйсов, потому что мой собственный смартфон барахлит в последнее время. Надеюсь, слуги здесь достаточно общительны и преданы Кевину, чтобы рассказать о звонке из посольства.
Сразу за дверью в самом деле ждал телохранитель, который любезно проводил до белой гостиной, где должны были накрыть ужин. Хотя от усталости и волнения во рту собралась горькая и вязкая слюна, а живот на мгновение будто одеревенел, затем снова стал мягким. Я даже остановилась и прислонилась к стене, чтобы перевести дыхание. Когда-то читала о ложных схватках, возникающих на поздних сроках, наверное, это они. Сходить бы к врачу, но я решила дождаться завтрашнего дня. Сегодня уже темнело, Грейстоун ужасно далеко от города, а боль потихоньку исчезала.
— Вам плохо? — моего локтя осторожно коснулся незнакомый мужчина и тут же отступил назад.
Красивый, импозантный, из той редкой породы людей, которые с годами выглядят только лучше, приобретая какой-то особенный шарм. Очень похож на Дона, только старше и глаза совершенно другие. Десмонд Хэйс, дважды оставшийся без наследства и дважды похоронивший любимых женщин. По пути в Ирландию я изучала всю доступную информацию о семье, частью которой невольно стала. Найти удалось не так много, но из этого следовало, что жена Десмонда погибла в автокатастрофе, слетев с обрыва. А через пару лет с его невестой жестоко расправился маньяк. Роковой мужчина, в самом неприятном смысле этого слова.
— Нет, все в порядке, — я помотала головой и все же оторвалась от стены, чтобы идти в гостиную. Надеюсь, Кевина там не будет. Точнее, лучше пусть там никого не будет. Надо было все же не играть в воспитанную леди и лечь спать. На таком сроке и после долгого перелета было бы вполне простительно.
— А вы настоящая красавица, — он подставил мне локоть и кривовато улыбнулся.
Сделать над собой усилие и положить кисть на его руку оказалось совсем непросто. Несмотря на все разговоры и грубоватость, Гаррет О'Келли казался простым и безобидным, от Десмонда же почти ощутимо веяло угрозой и беспросветной тоской. Глупо было ждать много, зная то, что недавно он похоронил сына, но в мужчине не чувствовалось даже капельки добра. Только затаенная где-то ярость и неудовлетворенная жажда. Не знаю, на что она была направлена, на меня или капиталы Хэйсов, но оставаться наедине с Десмондом и даже разговаривать с ним — настоящее испытание.