Подарок от лепрекона
Шрифт:
— Миссис Ксуйская точно не причастна к убийствам, ваше внимание к ней кажется весьма подозрительным. Хелен, идём, нам пора в особняк Хэйсов.
— И еще журналисты, — влез Шон. — Мы связались с проверенными людьми, они быстро зададут вам несколько вопросов, это не займет много времени, зато поможет Хэйсам. Почему вы сбежали от них? Это было так глупо, Хелен, невероятно глупо. Мы же обо всем договорились!
Этот мелкий толстяк так наседал на ведьму, прыгал вокруг, теребил, нисколько не обращая внимания на ее бледность и круги под глазами. Гаррет
— Мы не договаривались о вопросах на тему русской разведки и мафии. Я не могу говорить за всю страну, простите.
— Никаких выступлений перед прессой! — Гаррет оттеснил скачущего Шона и встал так, чтобы смотреть в глаза Хелен. Та не злилась и не психовала, хотя в такой ситуации было бы вполне простительно, но выглядела уставшей.
— Хелен, поймите, не стоит светить свое лицо и внешность ребенка, вы же начертите чертову мишень прямо на лбу, — он даже постучал себя между глаз для убедительности. — На вас налетят со всех сторон и будут клевать так долго, насколько это возможно. А еще многие захотят присосаться к капиталам. Готовы отбиваться от женихов, Хелен? Или быть похищенной ради выкупа? Или обливаться слезами, когда пришлют отрезанный палец вашего ребенка?
— Что за чушь, мы не допустим подобной оплошности! — все, Адам разозлился. Не надо было давить на его профессионализм. Но у Гаррета был свой интерес и просто так отдавать им на растерзание русскую ведьму он не собирался.
— Ой, я вас умоляю! Я увел Хелен из людного места меньше, чем за две минуты, и никто из вас не вмешался. Дилетанты!
— Она просто не смогла отказать стражу!
— И мы еще выясним, почему в свое рабочее время вы похищаете женщин, вместо расследования преступлений, гард О’Келли! — поддакнул Шон. — Как только мы доберемся до особняка, миссис Ксуйская напишет официальную претензию вашему начальству и…
— Нет, — ведьма не поднимала голос, но замерли все. — Никаких жалоб. Я взрослая и адекватная женщина и сама решила ехать с мистером О’Келли. А сейчас мы с ним прогуляемся до озера, при этом ваши люди, Адам, постараются быть незаметными и ненавязчивыми, они это умеют, я знаю. После же я вернусь, сяду в выбранную вами машину и поеду к особняку Хэйсов в полной тишине. Такой вариант всех устроит?
Бейкер кивнул, отдал распоряжения своим людям и отступил назад. Нормальный мужик, хоть и не рыжий.
— Это все прекрасно, но нам нужно обсудить кое-какие детали интервью, — Шон попытался повиснуть на другой руке Хелен, но та умело делала вид, что не замечает его попыток.
И сейчас она не походила на ведьму, скорее — королеву. Такую, у которой в родословной пара сотен правителей, а за спиной годы воспитания с гувернантками и личными учителями. Гребанный Донован Хэйс был прав: за такую женщину придется расплачиваться сердцем, деньгами откупиться не выйдет. Возможно поэтому именно ей Дон завещал все капиталы: хотел откупиться от погибельной магии?
— Никаких интервью, никогда. Ваши люди могут подготовить перечень вопросов и согласовать их с каким-нибудь солидным печатным изданием, я отвечу. Но без снимков. И все, что касается моей страны, будет согласовано с пресс-службой российского посольства.
Договорила и отвернулась от Шона, чтобы сделать несколько шагов по пути к озеру. Гаррет встряхнулся и поспешил за Хелен. Только недавно прошел дождь, отчего трава и камни отчаянно скользили. Нужно следить за безопасностью ведьмы, не хватало еще, чтобы она упала по его вине.
— Вы не можете единолично принимать подобные решения, Хелен! Я уже решил и договор…
— В отличие от всех вас, — она перебила Шона еще строже, чем говорила до этого. Черт его дери, но Гаррет чувствовал в голосе русской настоящую сталь, — я точно знаю, кто отец моего ребенка. И это Дон. Вы уверены, что хотите ссориться с человеком, который будет кормить вас, Шон? Или, возможно, место у Хэйсов не такое и теплое?
Толстяк осекся и поджал губы. Гаррет же повернулся к нему и одними губами произнес: "съел?", но тот закатил глаза: “ты и сам с ней хлебнешь”.
Дорожка петляла между камнями и кустарниками, невероятно скользкая и ненадёжная. Гаррет крепко держал руку Хелен, но та шла уверенно, только иногда останавливалась, чтобы перевести дыхание или полюбоваться каким-нибудь растущим в камнях цветком или травинкой. А после попросила Гаррета влезть на валун, одиноко торчавший среди зарослей вереска и изобразить древнего лучника, якобы это нужно ей для референсов. Будто всего прочего мало, ведьма ещё и рисовала на досуге. А чтобы добить Гаррета она несколько минут рассматривала его ладони. Сухие и с жёсткой кожей, двумя почти негнущимися пальцами на левой руке: безымянным и мизинцем; подстриженным под корень ногтями и глубокими, будто порезы, линиями на ладонях.
Но Хелен с интересом рассматривала его кисти, бережно обнимая своими тонкими и светлыми ладонями, водила пальцами по линиям и вертела, изучала со всех сторон. Гаррет же не шевелился, боялся спугнуть ведьму, остаться без ее теплых и невесомых прикосновений, от которых будто разрядами прошибало. А ещё Хелен в задумчивости прикусывала губы и беззвучно шептала что-то. Настоящая магия, в которую Гаррет с каждой секундой верил все сильнее. Должно же быть логическое объяснение его противоестественной привязанности и дрожи, что бежала по телу от близости ведьмы.
— Черт, Хелен! — он выдернул руки из ее ладоней и почти отпрыгнул назад. — Если вы продолжите в том же духе, мой стояк будет виден из вашей Сибири!
— В таком случае из него выйдет отличная ирландская достопримечательность, — рассмеялась она. — Вы разбогатеете, мистер О'Келли. И прославитесь. Так, возможно, мне стоит ещё немного поглядеть на ваши кисти, Гаррет?
— Э, нет!
Те самые кисти он неосознанно спрятал в задние карманы джинсов. И только потом дошло, что полы куртки при этом разъехались, открывая для ведьмы вид на тот самый стояк. Но она беззаботно отмахнулась и повернулась к озеру.