Подарок Тартини

Наталис Наталья

– Что же это получается? – задумался Виталий Александрович. – Я могу посетить сны людей сразу у всего города. Невероятно! Стоит обвести код, и население, скажем, Воронежа, - он снял наугад одну книгу, - увидит во сне одного и того же человека. Да ведь это самое мощное оружие воздействия на психику людей! Вот где можно управлять, но, не дай Бог, в библиотеку заберутся президенты агрессивно настроенных держав! – вслух размышлял президент.

У самого Виталия Александровича были исключительно благие намерения. Он желал для своей страны лучшего, он не спал ночами, работая и готовясь к выборам. День инаугурации запомнился ему на всю жизнь. Всё было торжественно и волнующе, но Виталий Александрович отдавал себе отчёт в том, что кончится этот праздник,

начнётся безумно тяжёлая, трудовая и интереснейшая жизнь безызвестного прежде мальчишки, а теперь президента России. Виталий Александрович вздохнул и подумал о том, что четыре года промчались ещё быстрее, чем вся его жизнь, а планов, как вывести страну из темноты и пробудить в сознании народа, из которого был сам, светлые мысли и чувства, хватит ещё на несколько сроков. Думая об этом, взвешивая «за» и «против», президент потихоньку подбирался к мысли, зародившейся в нём несколько минут назад. Прямо предстать перед ней он не решался. Но чем больше он думал о ней, тем заманчивее она казалась. Если он приснится всей стране с тем, чтобы оставить у людей положительное впечатление, то сомнения в результатах выборов исчезнут. Виталий Александрович задумался. Наряду с заманчивостью эта же мысль казалась ему безумной. Но принимать решение приходилось немедленно. Если он решится на подобный шаг, то нужно делать его сейчас, пока не вернулась Дарья. Виталий Александрович не мог предвидеть её реакцию, но пусть лучше никто не знает о его поступке. Он решительно взял ручку с волшебными чернилами, и занёс её над кодом Воронежа. На секунду он задумался. «Сколько можно медлить? – пытался подбодрить он себя. – Я ведь уже решил. Любые мысли теперь бесполезны». Он трепетно прикоснулся к коду и обвёл его. Пространство привычно наполнилось размытыми сюжетами и спустя несколько секунд поглотило президента.

В домике на окраине Дарья разговаривала с юношей. Их долгий трепетный разговор, казалось, никогда не кончится, но девушка не замечала времени. В Мире Сновидений его не было.

– Мне неспокойно, - оборвав нить беседы, вдруг сказал Гипнос, - Дарья, что-то происходит. Ты чувствуешь волнение океана?

Даша встала и подошла к окну. На улицах подводного города вода крутила маленькие смерчи, мириады разноцветных огоньков колыхались словно от ветра, и цветы на клумбах боязливо прижались к земле, как будто их закрутило течением.

– Я должна вернуться в библиотеку, - сказала Дарья и посмотрела на юношу, - я боюсь за своего друга.

– Я не держу тебя, - он поднялся с кровати и приблизился к ней, - смерть отпустила меня. Твой поцелуй вдохнул в меня желание жить. Позволь мне отблагодарить тебя, - он коснулся её подбородка и поцеловал, потом окинул лицо девушки долгим нежным взглядом, - поторопись, иначе может случиться беда.

Дарья не без сожаления покинула Дворец, но теперь её сердце было спокойно. Тайны больше не существовало, и она спасла самое дорогое, что было у неё в этом Мире. Но почему же так волнуется океан?

Когда она снова вошла в помещение библиотеки, то не обнаружила в нём стеллажей с книгами. Из привычного остался только столик посередине, и на его поверхности лежала толстая чёрная книга. Всё остальное казалось взятым из кошмарных снов. Библиотека теперь была вовсе не библиотека, а какая-то средневековая комната для пыток. Страшные орудия всех времён и народов составляли целую музейную коллекцию, но выглядела она, как активно находящаяся в пользовании. В комнате было темно, лишь мерно, словно маятник, раскачивалась под потолком тусклая разбитая лампа. В этой режущей глаза темноте Дарья разглядела два силуэта. Опёршись о стул, в задумчивой позе застыл Гипнос. Когда свет лампочки достигал его, блестящая одежда вспыхивала и бросала тень на лицо юноши, не давая возможности разглядеть, в каком настроении он находился. Качнувшись в обратную сторону, свет выхватывал из темноты огромных размеров электрический стул и на нём – неподвижно сидящего человека.

Когда лампочка совершила свой ещё один молчаливый круг, Дарья

узнала президента.

– Виталий Александрович! – она кинулась к нему, но была остановлена повелительным жестом Гипноса.

Он встал между нею и президентом.

– Он жив? – с надеждой взглянула на юношу Дарья. – Что ты с ним сделал?

– Я жив, Даша, - раздался за спиной Гипноса бодрый голос Виталия Александровича, - со мной всё в порядке.

– Я рад, что ты появилась, - улыбнулся Гипнос и отошёл в сторону, чтобы Дарья смогла убедиться в целости и невредимости президента.

Она сделала к нему шаг и остановилась в нерешительности, переводя взгляд с одного мужчины на другого. Дарья не понимала, что происходит. Прикованный к электрическому стулу спокойный Виталий Александрович и дружелюбный Гипнос. Складывалось впечатление, что своим появлением она прервала их занимательную беседу.

– Это почти так, - угадал её мысли Гипнос, - но я думаю, мы ОБА рады, что ты пришла. Когда ты взяла на себя ответственность пригласить Виталия Александровича в Мир Сновидений, - без предисловия начал он, - я промолчал. Я знал, что тебе можно доверять. Но я не знал, что нельзя полагаться на земное чувство любви. Все влюблённые чересчур доверчивы и легкомысленны. Я понимаю, почему ты не побоялась оставить своего друга одного в самой главной комнате моего Государства. Ты любишь его. – Он пристально посмотрел на Дарью, но она выдержала его взгляд – ей нечего было стыдиться этого чувства. – Твой друг не оправдал твоих надежд. Вполне вероятно, что ему можно доверить управление государством, но стоит ли идти ради этого на то, на что пошёл Виталий Александрович? Я передаю Вам слово, - Гипнос повернулся к президенту.

Дарья терпеливо ждала.

– Что ж, я расскажу, - после долгой паузы твёрдо сказал Виталий Александрович, и поведал девушке историю о том, как можно повлиять на голоса избирателей, приснившись им незадолго до выборов, - во всяком случае, с жителями Воронежа у меня это получилось.

– До остальных городов дело не дошло, потому что появился я, - добавил Гипнос, - таким образом, предвыборная кампания в рамках страны провалилась. Вы совершили чудовищное преступление, Виталий Александрович, и будете занесены в Чёрную Книгу.

Дарья опустилась на первый попавшийся табурет и обхватила голову руками.

– Зачем Вы это сделали, Виталий Александрович?! – вопрос был обращён не к президенту, а, скорее, к чувству любви к этому человеку. – Вы понимаете, что Мир Сновидений не прощает пренебрежительного отношения и Явь может оказаться гораздо более страшной?

– Мне уже всё равно, - тихо ответил Виталий Александрович, - я не приобрёл голосов избирателей и потерял тебя, Дарья. Гипнос сказал, что с этой ночи мои прогулки по его владениям закончены. Мы больше не сможем встречаться с тобой наяву в Мире Сна. Я предвидел, что ты попытаешься защитить меня, но несколько минут назад здесь были произнесены слова о том, что твоё решение не будет иметь никакой силы.

Дарья взглянула на Гипноса и помедлила с ответом.

– Да, он прав, - наконец, сказала она, - моё решение в данном случае никого не волнует.

– Я защищаю свой мир, - бесстрастно сказал Гипнос, - я думал, мы вместе будем делать это.

– Не ставь меня перед выбором, - жёстко ответила Дарья, - я его уже давно сделала.

На несколько секунд в комнате стало тихо.

– Не стоит портить отношения из-за меня, - примиряюще сказал Виталий Александрович.

Гипнос и Дарья одновременно посмотрели на него.

– Мы не ссоримся, - подчёркнуто сказала она, - я всего лишь подтвердила своё согласие. Я намерена быть спутницей Гипноса до скончания Вселенной.

Глаза юноши радостно вспыхнули. Он приблизился к Дарье и протянул было ей свою ладонь, но вдруг вспомнил о том влиянии, которое оказывают на неё его прикосновения, и отступил. Всё же даже на этом расстоянии она почувствовала мощный поток прохладного тепла, и её охватила внутренняя дрожь. Она вспомнила поцелуй юноши из Дворца и покраснела.