Подёнка - век короткий
Шрифт:
Ничего Настя теперь так не хотела, как вставать рано по утрам, шагать короткую дорогу от избы к свинарнику, шагать лицом к ясной утренней заре, засучив рукава приниматься за работу, с любовью, с лаской обхаживать скотину, знать, что ни один из дней не пропадет даром, каждый приносит пользу сало, мясо, деньги колхозу, знать, что у тебя за спиной твой дом, семья, ждут детишки (рано ли, поздно они появятся), у этих детишек судьба краше, чем у тебя, - не узнают лепешек из круглины и крапивы, тяжелых, как камни, черных, как сопревший навоз, и отца им не придется провожать на войну, и не услышат они отцовское с горьким наигрышем: "Иль грудь в крестах, иль голова в кустах..."
А сегодня Костя возится с новым мотоциклом. Вчера в районе купила Настя. Мотоцикл с коляской, такую вещь не сразу достанешь, если и появляются в магазинах, то нарасхват. Выручил Тужиков: он помнил хлеб-соль да крепкую бражку на свадьбе, едва Настя проговорилась: "Хотелось бы..." - как по щучьему велению... Прими, Костя, в подарок машину. Тоже, поди, мечтал...
Никакой другой жизни не хочет Настя, только такую - без шума, без славы, в мире, в радостях, с ломотцой в костях к вечеру, с крепким сном, с чистой совестью. И начать бы эту жизнь сейчас, не откладывая, но нет...
К вечеру снова придется надеть праздничное платье и ехать в другой конец района, в колхоз имени Второй пятилетки, там запланировано выступление. Ей, знатной свинарке, некогда заниматься сейчас своими свиньями. Павла, о которой не пишут в газетах, кого не посылают в командировки, не встречают с почестями, должна кормить и холить ее свиней. А ей, Насте, нужно славить свои животноводческие подвиги. И скоро начнется долгожданное совещание в области...
А пока оттолкни жмущегося к тебе Кешку, спеши в село - там тебя ждет Артемий Богданович, ему нетерпится потолковать с глазу на глаз: что видела, что узнала, как принимали колхозного посла? Услышишь, ей есть что сказать.
Артемий Богданович при параде, потеет в темном костюме. Встречая, сиял распаренным лицом, жал руку, похлопывал по плечу, придвигая стул, заглядывал в глаза. Но когда начался разговор, притих, посерьезнел, шевелил короткими пальцами на столе.
Настя рассказывала о механизированном свинарнике Ольги Карповой. Артемий Богданович не перебивал.
– Хошь не хошь, - говорила Настя, - рано ли поздно придется строить такой. А коли нет, то пошумим, побурлим, пыль в глаза пустим, а потом скиснем. На ура-то долго не продержишься, Артемий Богданович. Они при механизации - хоть лопни от натуги - нас быстро обскачут. Вижу, считаешь да прикидываешь. А ты не прикидывай - дорогонько стоит такой свинарник, узнавала, но за год, за два, ручаюсь, оправдает себя с лихвой...
Артемий Богданович не перебивал, слушал и соображал.
– А коли решаться, то надо решаться теперь, чтоб к весне, в крайнем случае к лету стояло новое помещение. Только тогда марку выдержим...
– К весне иль к лету?..
– подал голос Артемий Богданович.
– А что ты, Настя, скажешь, ежели я тебе этот свинарник спроворю к зиме, к самому началу?..
– Ежели б к зиме, то куда лучше. С таким-то свинарником я бы, пожалуй, снова на зимний опорос рискнула.
– А почему бы и нет, - Артемий Богданович оживился, начал жмуриться. Мы, сама знаешь, наметили строить новый скотный, уже фундамент заложили. Тоже с водопроводом, с колодцами, с навозохранилищами внизу... Но вот поставили не умно, скот на выпасы придется гонять через поля - значит, устраивай прогон специальный или посевы топчи... Не перекроить ли нам этот скотный в показательный свинарник, пока не поздно?
– И окупится быстрей. Свиньи-то у нас породистые, а коровы местные корма на навоз переводят.
– И окупится... Добро. Покумекаем. Только тебе на работу-то ходить придется за семь километров. Как тут?
– А я дом свой перевезу поближе к свинарнику. Поможете, чай?
– Как не поможем... Ладно, буду ставить вопрос на правлении.
"Буду ставить вопрос", а это почти значило - вопрос решен. Раз Артемий Богданович поставит, правление не возразит.
17
Областной театр драмы и комедии сияет огнями. 0бластной театр - здание с колоннами, ставленное еще в прошлом веке, с тех пор несколько раз перестраивавшееся. Архитекторы и строители сделали все возможное, чтобы человек здесь чувствовал себя празднично. Ковры на полах, искрящиеся люстры под потолком, мрамор стен, обширные зеркала...
И сейчас празднично в фойе, толкотня, суета, раскинуты пестрые лотки с книгами и брошюрами, в толпе мечутся как угорелые газетные репортеры. Празднично, но собрались не на праздник - на деловое совещание. Да и оснований для празднования нет.
Когда-то эти места на всю Россию славились заливными лугами, особой породой коров; на масле, мясе, кожах местные купцы наживали миллионы. Одно время область повернули на зерно: стране нужен хлеб, распахивай, что можно. И заливные луга распахали. Потом спохватились, да поздно - луга заболотились, зарастали кустарником, породистые стада захирели, в колхозах появилась мелкая непривередливая скотинка, которая обходилась жестким сеном с лесных покосов. Но и эти лесные покосы год от году затягивало мелколесьем. Пора бить тревогу, - совещание собралось не для торжества, многие на нем получат крутые нагоняи.
Но Настя-то прибыла сюда не для нагоняев и проработки, нет, еще до начала совещания ее нарасхват: "Просим зайти в областной отдел сельского хозяйства"... "Просим побывать на курсах зооветтехников"... В обкоме партии с ней разговаривал сам первый секретарь, корреспонденты газет, радио с утра дежурили у дверей номера гостиницы. И номер ей дали особый, с ванной, с телефоном, с солидным письменным столом и с видом из окна на центральную городскую площадь. Артемий Богданович жил в номере по соседству вместе с секретарем райкома Пухначевьм. Артемий Богданович очень заботился о Насте, даже вместо нее принимал газетных репортеров, чтоб не надоедали лишка.
А на совещании Настю выбрали в президиум. Шла через весь зал на сцену, а на нее смотрели: Неспанова-Сыроегина из Загарья, не шути.
Стол под красным сукном. Рядом с Настей бок о бок седой человек в очках, профессор, руководит кафедрой в институте, даже Настя - образованна, что скрывать, не шибко, - даже она читала брошюрки по кормовым рационам, написанные этим профессором. И вот она рядом с ним за почетным столом. Из темного зала - сотни лиц, среди них где-то затерялся и Артемий Богданович, и секретарь их райкома Пухначев, и много других председателей колхозов, секретарей райкомов, все они там ниже, Настя над всеми. И докладчик несколько раз назвал с уважением фамилию Насти. И когда объявили перерыв, все стали расходиться, на лесенке, ведущей со сцены, седой профессор вежливо придержал ее за локоть:
– Осторожно, не упадите.
А потом заговорил:
– Много о вас слышал. Рад познакомиться.
Они вместе вышли в фойе, под горящие люстры, а там на них набросились фоторепортеры:
– Одну минуточку! Всего минуточку! Не задержим!
А утром Артемий Богданович принес ей свежую газету:
– Союз науки с практикой, так сказать.
Под руку - две знаменитости.
А на следующий день ее попросили непременно выступить. "Нет, нет, никаких отговорок, без вашего выступления невозможно..."