Подкидыш
Шрифт:
Глава 36
Как-то незаметно наступил месяц май…
Итак, подумал Новицкий одним прекрасным утром, вот и наступает решительный момент. Зря, что ли, в свое время Шекспир устами Гамлета интересовался — быть, значит, или не быть? Или кто-то другой, не то Толстой, не то Тургенев — тварь я дрожащая или что-то умею? Передо мной тоже как-то раз встал похожий вопрос, и сейчас выяснится, готов ли я к ответу на него.
Сергей привстал и еще раз осмотрел площадку, на которой прямо под открытым небом располагалась его наконец-то собранная установка.
Восемнадцать
Посередине площадки лежит пятиугольник силового контура с обмоткой, от нее на шестах идут толстые медные шины к батарее конденсаторов. В центре силового контура, но выше его плоскости сантиметров на двадцать — управляющий, он тоже пятиугольный, но смотрится тут довольно чужеродно, потому как пластиковый, имеет светодиодную индикацию и вообще изготовлен в двадцать первом веке. Позади всего этого — место оператора, то есть стул, столик и лежащие на нем планшет с контроллером.
Справа — преобразователь напряжения, от него тянутся толстые изолированные провода к генератору и совсем тонкие — к каждой паре конденсаторов. Все это хозяйство висит на столбиках, которые вроде должны обеспечить необходимую изоляцию, потому как надеяться только на нитки нельзя.
Самое интересное, подумал Сергей, состоит вот в чем. Увидь эту картину Саломатин, он был бы в полном восторге. Правда, при очень внимательном рассмотрении гад мог бы заметить тонкий оструганный и ошкуренный прутик высотой примерно в метр, торчащий из земли рядом с внешней границей силового контура. Такой детали в плане установки не содержалось, но, с другой стороны, она вроде и повлиять ни на что не могла.
И вот когда этот хмырь спросил бы, зачем здесь эта деревяшка и что означают нарисованные карандашом буквы "П", "А" и "Д" на ней, он услышал бы ответ:
— Это всего лишь очень грубый измеритель. Первая буква означает "питекантропы", вторая — "австралопитеки", а третья — "динозавры". Понял? Чувствую, что нет. Но ничего, скоро поймешь, а пока не мешай…
Сергей помотал головой, отгоняя сладостное видение. Рано еще радоваться, хотя, кажется, давление в котле уже поднялось, и с минуты на минуту машинист будет пускать пар.
Вот со скрипом сделал первый оборот генератор, а потом пошел крутиться все быстрее и быстрее. Один из планшетов сейчас отображал показания приборов и датчиков, и молодой человек с волнением смотрел на экран, одновременно прислушиваясь к шуму генератора. Ибо паровик — вещь дубовая, ломаться там нечему, это уже проверено. А вот про генератор такого никак не скажешь, больно уж на высоких по здешним меркам оборотах он вынужден крутиться.
Так, обороты достигли двух с половиной тысяч, напряжение перевалило за семьдесят вольт, и пора запускать преобразователь напряжения. Перекидываем тумблер… есть! Преобразователь
На исходе шестой минуты заряд на каждом конденсаторе достиг полутора киловольт, что означало — энергия накоплена, пора пускать ток через катушки силового контура. Рывок рубильника — и напряжение проседает до сорока двух вольт, а ток при этом чуть-чуть не дотягивает до ста ампер. Теперь — малый контур.
Сергей вдруг заметил, что у него, кажется, немного дрожат руки. Заметит управляющая программа, что три сигнала из шести на самом деле подменены, или пропустит? Черт ее знает, какие там зашиты способы контроля, в такие тонкости курсанта номер семь не посвящали. Так, пискнула и зажгла зеленый огонек — ах ты моя прелесть! Будь эта программа материальной, так и поцеловал бы ее во что-нибудь. Считает, родимая, что все идет нормально, и рекомендует приступить к поочередному разряду конденсаторов. Еще чуть-чуть, и все!
Штатно сработавший маяк дал бы аппаратуре, оставшейся в двадцать первом веке уже другого мира, привязку, по которой она смогла бы настроиться на самое ближайшее по отношению к ней прошлое, что и являлось задачей, для выполнения которой Новицкого снабдили всем необходимым и закинули в прошлое. О том, что запуск маяка прошел успешно, Сергею сообщил бы подключенный к контроллеру планшет, но главный признак он должен был увидеть сам. В центе силового контура, то есть там, где стоит управляющий, при штатном срабатывании маяка возникнет зона фиолетового сияния, направленная вниз. И если она будет не меньше трех сантиметров в длину, то задачу можно считать выполненной.
Но после изменений, внесенных Сергеем в схему подключения управляющего контура, сигнал сместит настройку аппаратуры Центра не вперед по оси времени, а назад. И фиолетовое сияние окажется направленным вверх, а высота, до которой оно поднимется, покажет, как сильно в прошлое окажется отброшенной привязка. Для хоть какого-то измерения ее и предназначался шест с буквами.
Около двадцати сантиметров — это пятьдесят тысяч лет назад, когда по Земле еще бродили питекантропы. Чтобы выбраться оттуда, даже в самом лучшем случае Центру придется последовательно организовать не меньше десяти маяков. А учитывая, сколько времени на подготовку требует хотя бы один заброс и каких денег он стоит, то вернуться в интересующий его интервал времен Центру будет очень непросто. Это, так сказать, программа-минимум.
Однако более вероятным был иной результат, при котором свечение поднялось бы сантиметров на семьдесят. Это означало миллион лет плюс-минус сотня тысяч в любую сторону. И уж от австралопитеков выбираться придется очень долго, тут десятью забросами не обойдешься, потребуется несколько сотен.
Наконец, имелась хоть и небольшая, но отличная от нуля вероятность идеального срабатывания аппаратуры. Тогда сдвиг произойдет на десятки миллионов лет, и Центру, если его вдруг почему-то не разгонят, останется только снимать документальные фильмы про динозавров. Если свечение поднимется до вершины шеста, то так оно и будет.