Подлеморье. Книга 1
Шрифт:
— Смотри, Ганьча, какой ты. Кормилец. И когда успел?
Из подполья вылезла Вера. Сияет.
— Отнеси рыбу-то в чулан, да грейся едой.
Анка тряхнула кудлатиной и повела отца в угол.
— Вот, стой здесь!
Повернулась к матери за подтверждением такого «сурового наказания».
Вера рассмеялась.
— Так, так, доча! Правильно. Пусть долго не ездит по тайге. Совсем про нас забыл.
Анка подошла вплотную к отцу, задрала головку, погрозила пальцем.
— Во-от! мамка велит!.. Не бегай от нас!..
У Волчонка почему-то нехорошо заныло сердце.
Вера смотрит вдаль, где на белоснежном полотне моря быстро удаляются от нее три всадника. Поравнялись со скалистым мысом, скрылись за ним…
Вера в изнеможении опустилась на лед.
— Матушка царица небесная! — стонет она. — Сохрани и помилуй мужа моего! Отведи от него напасти черные!.. Возверни мне Волчонка!
Непрошеная слеза катится по смуглым щекам.
Откуда-то едет Макар Грабежов. Вера вскочила.
— Р-реви, сука! Но, хоронить собралась, дур-реха? Распазила свой «березник» на всю дорогу!
Тайга всю ночь стонала от порывов свирепого сивера. Откуда-то пригнало тучи, и перед утром выпала небольшая переновка.
А днем стих ветер. Тайга перешла от рева на таинственный шепот.
Волчонок оглядел горы, решил проехать еще немного по тракту и потом уже свернуть в тайгу. Ехал он медленно. Не мог понять, почему так ноет сердце.
Вдруг из-за поворота с шумом выскочил обоз. Кони-звери! Так и норовят затоптать сани перед собой. Кошевки большущие. В них сидят люди, закутанные в волчьи дохи. Даже лиц не видать. Кто они? Да, бог с ними! Какое ему дело до них? Проехали, прошумели…
Вдруг самая задняя кошевка остановилась. Скинул человек с себя доху — оказался господином Лозовским.
— Мэндэ, Волчонок!
— Мэндэ, Михаил! — хмуро буркнул Магдауль.
— Аяльди?
— Аяксот!
— Ты это куда? — купец говорил на тунгусском.
— На «охоту» накопытился. На двуногих… которые Кешке Мельникову глаза выкололи…
С укором взглянул на Волчонка сразу погрустневший Лозовский.
— Думаешь, только тебе больно? Вот где все зверства людские, — Лозовский приложил руки к груди. — Э-эх, Волчонок, зачем ты-то лезешь в эту войну? Пусть русские дерутся. Побереги себя.
— Худо баишь, Михайло! Драться надо, чтоб жизнь без обмана была. Чтоб не было таких, как ты, — кровососов. Воуля моего доконал кто? Ты. Всю жизнь на тебя и я и он мантулили. Не хочу, чтоб Ганька трубил на тебя.
Магдауль поднял глаза к небу. Солнце бьет, а само в черных ободьях. Хвоя зеленая, а тоже вроде почернела…
— О эльдэрэк! Смотрите-ка на него! — Лозовский растерялся, зябко передернул плечами, запахнулся полой дохи. — Ты мне скажи, — отчаянно крикнул он, — как ты, неграмотный, управлять государством будешь? Вы же все живое сгубите, растранжирите, растащите. Не люди ведь — зверье. Грабежова небось знаешь? — Лозовский умолк. Он тяжело дышал, потом уже спокойно, шепотом попросил: — Ну, вот ты расскажи мне, коль возьмешь мое богатство, всю власть, с чего ты начнешь? Ты знаешь, что такое держать народ в узде? А драку пьяную знаешь? А сколь спиртяги льется, знаешь? Ты мне скажи, ты с чего начнешь? Любить-то вы и то путем не умеете, по-собачьи любитесь.
Волчонок сорвал с плеча ружье, подставил к груди купца, прицельно прищурился:
— Управлять не буду. Лобанов, Ганька грамотные. А тебя убью, если новой власти поперек станешь. По-собачьи… Это ты по-благородному — в кустах на Елене тискаешься… Уйди!
Лозовский попятился. Доха распахнулась. И вдруг купец захохотал.
— Заболел мой тала, — хохотал Лозовский.
Легко вскочил в кошевку, стегнул коня.
Долго стоял посреди дороги Волчонок, долго лез в уши все несмолкающий хохот Лозовского.
Город Чита — сердце Забайкалья. Здесь свил свое черное гнездо атаман Семенов.
Словно воронье, зачуяв поживу, в этом же гнезде пригрелось разношерстное воинство иноземных держав.
С успехами Красной Армии и партизанских соединений в рядах семеновских и разбитых колчаковских войск началось разложение. Усилилось дезертирство. Солдаты стали переходить на сторону партизан.
После пополнения за счет мобилизованных и дезертиров партизанский отряд Баргузинского уезда состоял из двух пехотных и одного кавалерийского полка. Это были рабочие золотых приисков, охотники, рыбаки, хлеборобы и скотоводы. Народ сильный и мужественный, привычный ко всяким невзгодам.
Командир отряда опытный и смелый таежник Морозов. Начальник штаба Николай Кабашов. Комиссаром был назначен Иван Федорович Лобанов.
Партизаны двинулись вверх по широкой и богатой долине Баргузина. Они должны были пройти по тайге, перевалить через неприступные гольцы и напасть на Читу оттуда, где летают лишь сороки да вороны.
Сначала отряд шел через улусы скотоводов. Буряты были рады партизанам. Они добровольно и бесплатно снабжали партизан продуктами, фуражом, давали им резвых скакунов. Немало парней пожелало пойти с Морозовым бить ненавистных белых, которые грабили улусы и убивали людей.
Там, где кончилась степь и началась тайга, сам Морозов с основными силами пошел по Баргузинскому тракту на золотые прииски — Ципикан-Карафтит, где он рассчитывал пополнить полки приискателями. Оттуда уже пойдут на Романовку, а там и на Читу.
А небольшой отряд под командованием Лобанова направился вверх по реке Амнунда Маскит. Преодолев неприступные гольцы и таежные трущобы, он должен был встретиться с основными силами где-то в районе Телембы.
Впереди отряда сквозь заросли прокладывает путь взвод подлеморцев под командой Гордея Страшных. В бурятском дыгыле [109] на сером коняге важно восседает Туз Червонный. А самым головным на своем неутомимом Бургуте едет Волчонок.
109
Дыгыл — тулуп.
По каким-то, одному ему известным приметам, он безошибочно ведет отряд через такую гущу леса, через такие горы, скалы и гольцы, что никому бы и в голову не пришло, что по этим гиблым местам может пройти крупная воинская часть вместе с обозом.
Взвод подлеморцев продвигается без особых приключений. Правда, в их задачу входит наметить тропу, обозначая лишь зачесами на деревьях. А уж за ними идут саперы с пилами, топорами и лопатами. Они прорубают узенькую просеку, вполне достаточную, чтоб по ней прошли сани с грузом. Поэтому-то подлеморцы и ушли далеко вперед от основных сил Лобановского отряда.