Подлинная история «Майора Вихря»
Шрифт:
Таковое понимание было отражено в докладе исследовательского отдела МИДа Великобритании «Некоторые исторические тенденции русской внешней политики». Этот секретный доклад стал достоянием советской внешней разведки:
«…3…Неизменной тенденцией в русской политике является желание занять на западе и укрепить стратегическую линию, которая в общих чертах соответствует границе 1941 г. и базируется на Западной Карелии, Прибалтийских государствах, Припятских болотах, Карпатах и Дунае и гарантируется на фланге уверенностью в том, что проливы никогда не будут находиться в зависимости от какой-либо другой державы. Эта линия (которая, за исключением Прибалтийских государств, примерно совпадает с этнографической западной границей России, Белоруссии и Украины) была завоёвана Россией и защищалась ею в XVIII веке (кроме Бессарабии, присоединённой в 1812 г.). Россия вышла за её пределы только после того, как европейское равновесие было нарушено Наполеоном, произведя неловкое присоединение Великого княжества Финляндского и так называемой «конгрессовой» Польши. Обе эти территории сохраняли полуавтономный статус в пределах русской империи на протяжении многих лет, никогда не были полностью освоены и если бы даже правительство Ленинабыло в 1918 г. сильным, а не слабым, оно, наверное, сочло бы благоразумным согласиться с их отделением.
Нет оснований полагать, что СССР захочет вновь присоединить к себе какую-либо из этих территорий после войны, если у него будут надлежащие гарантии против возрождения военной мощи Германии. С другой стороны, он будет настаивать на сохранении своей границы 1941 г., которая на всём своём протяжении на западе представляет не результат притязаний, а исторически обусловленную стратегическую и этнографическую черту. Граница 1941 г. с Финляндией приблизительно совпадает с границей, установленной в 1721 г. Граница 1941 г. с Польшей почти точно совпадает с границей, установленной в 1763 г. Граница 1941 г. с Румынией по Дунаю совпадает с границей, установленной в 1812 г. Кроме того, в дополнение к стратегическим соображениям, граница с Польшей и Румынией, установленная в 1941 г., включает в пределы Украинской ССР всех украинцев, за исключением проживающих в Прикарпатской Украине. Принимая во внимание попытки Франции после революции 1917 г. отделить Украину от СССР и аналогичные намерения немцев, высказанные в «Майн Кампф» и осуществлённые впоследствии, правительство Советского Союза, вероятно, будет считать политически важным для своей безопасности и неприкосновенности, чтобы за пределами его границ не оставалось значительной группы украинцев, могущей превратиться в очаг сепаратистской пропаганды. Наконец, сюда входят и соображения престижа. Советское правительство и пресса описывают население, присоединённое в 1939–1940 гг., как «освобождённое», а присоединение Прибалтийских государств и Восточной Польши представляется как основанное на народном голосовании. Поэтому им было бы чрезвычайно трудно оправдать в глазах своего собственного населения оставление этих территорий, даже если бы Советское правительство и было расположено по другим соображениям пойти на такой шаг…
4. Относительно этой стратегической линии можно утверждать, что русская политика на западе была исторически по преимуществу оборонительной, за исключением имевших место в XIX столетии на Балканах выступлений, которые имели целью отчасти противодействие продвижению Австрии к проливам, а отчасти — укрепление русского влияния…» [299]
Понимать-то они понимали, но недаром же ещё генералиссимус Суворов лапидарно характеризовал отношение Великобритании к России как «Англичанка гадит». А потому британцы не только не спешили поставить своего верного союзника на место, но тайком помогали ему в его «антибольшевистской» деятельности.
299
Прибалтика и геополитика. Сборник документов (1935–1945). М., 2006. С. 337–339.
«В связи с дальнейшим продвижением войск действующей армии на запад, лондонское эмигрантское правительство дало указание Армии Крайовой всячески препятствовать Красной армии, до её подхода явочным порядком захватывать власть на местах, совершать диверсии, нападать на отдельные воинские части, уничтожать отставших военнослужащих. В августе — сентябре 1944 года в тылу советских войск действовали 20 подпольных «аковских» радиостанций, из них три на территории Белоруссии. Позже их количество стало неуклонно возрастать. Руководство этими подрывными «процессами» осуществлялось опытными сотрудниками английских спецслужб во главе с полковником Хадсоном, несмотря на то, что Великобритания являлась союзником СССР по антигитлеровской коалиции. Урон, причинявшийся тогда бандами «аковцев» войскам Белорусских фронтов, был существенным. Только во второй половине 1944 года ими были убиты 277 и ранены 97 советских военнослужащих, а за первые пять месяцев 1945 года убиты 317 и ранены 125 бойцов и офицеров. И если раньше противодействие АК и немецким спецслужбам осуществлялось прежде всего силами зафронтовой разведки и партизан, то теперь основную нагрузку на себя взял «Смерш». [300]
300
Смирнов Н. И. Указ. соч. С. 238.
Такая вот тайная и подлая война между союзниками…
Глава тринадцатая
…И НЕСКОЛЬКО СЛОВ
о личной жизни
Итак, самостоятельным отрядом «лейтенант Алёша» руководил недолго. Поначалу он сам благородно передал командование своему старшему товарищу Ивану Таранченко, а затем из Москвы прислали нового командира. Иван Фёдорович Золотарь (или — Злотарь) был сотрудником органов безопасности с более чем двадцатилетним стажем, пришёл в ОГПУ семнадцатилетним пареньком в 1922 году, а к 1936-му дорос до начальника горотдела НКВД. Но в 1938 году, когда после назначения наркомом Берии в наркомате проводилась очередная «чистка», он был осуждён на пять лет, так что в начале войны находился в лагере. В январе 1942 года Золотарь был освобождён «по особому ходатайству НКВД СССР» и направлен в Четвёртое управление НКВД.
Хочется сделать небольшое отступление. В книге «Разведка и Кремль» генерал-лейтенант Судоплатов пишет, что в начале войны по его ходатайству был мгновенно освобождён из тюрем ряд бывших сотрудников разведки и контрразведки, направленных затем в состав возглавляемой им Особой группы. Смущает вывод автора: «Циничность Берии и простота в решении людских судеб ясно проявились в его реакции на наше предложение. Берию совершенно не интересовало, виновны или не виновны те, кого мы рекомендовали для работы». [301]
301
Судоплатов П. А. Разведка и Кремль. С. 151.
Ясно, что этот вывод сделан редактором, ибо нет сомнения, что сам Павел Анатольевич прекрасно понимал: когда на первом месте стояли интересы обеспечения безопасности родины, всякие «политические игры», «перегибы» и прочая шелуха просто уходили в сторону. Какая разница, в чём именно были виновны опытнейшие сотрудники, «крутые профессионалы», которые реально могли послужить Отечеству? Не на курорт же их посылали отдохнуть после «отсидки» — им предлагалось воевать и искупить свою вину (реальную или «сфабрикованную») кровью.
Вот и Иван Золотарь через год после освобождения находился в Белоруссии, где руководил проведением сложнейшей операции по уничтожению тамошнего гауляйтера Вильгельма Кубе.
Учитывая это, кстати, можно сделать глубокомысленный вывод, что и в Краковское воеводство Польши, где находилась резиденция генерал-губернатора Ганса Франка, Золотарь был послан «совсем не случайно». Хотя говорят, что изначально перед Ботяном ставилась задача ликвидации генерал-губернатора, но очевидно, что возникла она только теперь. Только не надо думать, что «лейтенанта Алёшу» как-то «задвинули», лишив командования — его-то не задвинешь! Просто насчёт него у командования были свои планы…
России Юрия Антоновича Колесникова, очень хорошего и душевного человека, сотрудника Четвёртого управления НКВД в годы Великой Отечественной войны, исполнявшего обязанности начальника разведки в соединении Ковпака, а потом ставшего профессиональным литератором. Его книги «За линией фронта», «Земля обетованная», «Занавес приподнят» и другие выходили в СССР огромными тиражами (суммарный тираж одного только политического детектива «Занавес приподнят» — более пяти миллионов экземпляров), были переведены на многие иностранные языки.
В авторском активе Ивана Золотаря — книги «Записки десантника» и «Друзья познаются в беде», участие в ряде сборников. Конечно, верить написанному там на все 100 процентов нельзя, это же не оперативный отчёт, но очевидно, что многое рассказанное достаточно близко к истине.
Вот как описывает новый командир своё прибытие в отряд:
«…на юге Краковского воеводства, неподалёку от города Новый Тарг, на высокогорной поляне Явожина, стлавшейся по восточному склону горы Турбач, нас поджидало два небольших отряда советских партизан во главе с молодыми чекистами Алёшей Ботяном и Иваном Таранченко.