Подружки
Шрифт:
– Это было так чудесно! Но не так чудесно, как любить теперь друг друга, здесь…
Она подумала, что он ждет ее ласк. И подчинилась этому, как должному. Ведь он был так добр и так долго ждал этого, ни на что не претендовал сразу по приходе, не требовал, чтобы она немедленно отдалась ему, дала удовлетворение его желанию; то удовлетворение, которое мужчины покупают у женщин за наличные деньги. Если он хотел этого, она не могла ему отказать. Нужно быть честной в своем деле.
– Хотите, вернемся, – сказала она.
Он выпустил ее, слегка отодвинулся и нагнул голову набок:
– Я, – сказал он, – я ничего не хочу. Я хочу того, чего хотите вы, деточка.
Она настаивала:
– Вы должны предупредить меня сами. Мне так хорошо здесь, что я с удовольствием осталась бы здесь до утра, не заметив этого. Но, конечно, мы вернемся, как только вам этого захочется.
Он повторил:
– Конечно?
И, опустившись на колени, взял обеими руками ее послушную голову и пристально посмотрел в прекрасные черные глаза, которые старались скрыть то, чего ей хотелось, скрыть волю, желание, и подчиниться, согласиться со всем.
– Деточка… – прошептал он странным и почтительным тоном, – если вам здесь так хорошо, то я, «конечно», хочу, чтобы вы здесь остались. И останусь с вами до завтрашнего утра, «конечно», если вы мне это разрешите.
Глава пятая,
в которой объясняется, что Селия, как и все, родилась не под розовым кустом
Очень часто случайные любовники задают своим подругам нескромные и надоедливые вопросы:
– А как звать тебя по-настоящему? Откуда ты родом? Кто были твои родители? Почему ты ушла от них? Сколько тебе было тогда лет? Кто был твоим самым первым любовником?
И неудобно ничего не отвечать на эти отвратительные вопросы. Селия тоже не могла избавиться от них. Но те биографические сведения, которые она сообщала, сильно менялись в зависимости от времени, места и личности вопрошавшего.
Обычно она говорила, что родилась в Париже: быть парижанкой – это такое преимущество, которого никогда не следует упускать из виду. Всякая заботящаяся о своей репутации дама полусвета называет себя парижанкой, кроме несчастных уроженок Оверни и Прованса, которых ни один профессор фонетики не может избавить от их прирожденного убожества. Селия говорила вполне правильно и без всякого провинциального акцента, значит она родилась в Париже. Впрочем, это не мешало ей при случае оказываться землячкой провинциалов из Бордо, Дюнкерка или Безансона, страдающих тоской по родине. Чаще всего оказывалось, что ее выдали замуж против воли и она бросилась в веселую жизнь по вине мужа, к которому не чувствовала влечения. Впрочем, иногда этот злополучный муж отодвигался на задний план – в этом случае вся вина (потому что все-таки это признавалось виной) падала на необыкновенно обольстительного соблазнителя, который некогда похитил Селию из родительского дома и, покатав ее в продолжение всего медового месяца на автомобиле по самым романтическим местностям и самым роскошным пляжам, вдруг таинственно и бесследно испарился. Бывало, наконец, – это в тех случаях, когда вопрошавший обладал почтенной, окладистой, так сказать, сенаторской бородой, – что не поднималось вопроса ни о муже, ни о соблазнителе: только непреодолимый и бурный темперамент бесповоротно столкнул деву с ее девственного пути.
Селия старалась остроумно и вежливо выдумывать свои рассказы, сообразуясь со вкусами слушателей.
Она по мере сил своих старалась примешивать к этим россказням только самую незначительную, только крайне необходимую долю правды. Беспрерывно лгать – слишком трудно. Этого не выдержал бы даже самый изобретательный мозг. К тому же часто бывает даже удобнее сказать правду. Но Селия все-таки предпочитала лгать – по своей дикой и пугливой стыдливости: ведь она принуждена была показывать первым встречным то, что скрывают женщины другого круга, и она старалась скрыть то, что показывают те. Многие могли беспрепятственно смотреть на нее нагую; но никто из этих людей не мог бы назвать ее тем именем, которое она носила еще молодой девушкой, не мог бы уловить хоть какой-нибудь намек на то, чем была она до тех пор, пока не сделалась женщиной полусвета, Селией.
И точно, женщина полусвета Селия родилась действительно в Париже, в 1904 году, в одно декабрьское утро: оттого что именно в это утро она совершила свое появление в полусвет, возникнув не из розы и не из-под кочана капусты, как рождаются дети, а выйдя из вагона второго класса… Из вагона второго класса, обитого синим сукном; его желтая, почерневшая от угольной пыли обшивка свидетельствовала о том, что ему довольно долго пришлось покататься, пока он не подошел наконец к этому перрону, на который вышла сейчас путешественница с сумочкой в одной руке и с чемоданчиком в другой. Откуда прибыл этот вагон – с севера, запада, юга или востока, – Селия ни разу не сочла нужным сообщить этого кому бы то ни было.
Едва прибыв в декабре 1904 года, новоявленная парижанка очень быстро освоилась со своей названой родиной. И в тот же вечер, болтая с каким-то не известным ей господином, который настойчиво желал проводить ее домой и с любопытством спрашивал: «Наверно, вы живете не в этом районе? Я ни разу не встречал вас здесь», она сразу ответила без всякой тени смущения:
– Нет: я жила на левом берегу. Но я не вернусь туда больше – на этом берегу гораздо шикарнее.
И действительно, она осталась «на этом берегу» и не отошла от него ни на шаг, как коза не отходит от того колышка, к которому привязана, – ни на шаг за все четыре года.
Четыре черных года.
Она прожила их бедной маленькой проституткой второго класса – как тот вагон, который привез ее: ирония судьбы, этот вагон. Она прожила их, бедная девочка, слишком опрятная и телом, и духом, слишком воспитанная, пожалуй, слишком образованная и, конечно, со слишком глубоко укоренившейся культурой, чтобы спуститься до самых низов, – но слишком скромная, слишком буржуазная, слишком домовитая, чтобы подняться до аристократии полусвета, в золоченый герб которой, за отсутствием подлинных геральдических знаков, непременно входят собственный особняк, собственный выезд и три ряда крупного жемчуга. Селия сделалась барышней Мулен-Руж и Фоли-Бержер. Она поселилась сначала на улице Калэ, потом на улице Москвы, сначала в меблированной комнате, потом со своей собственной обстановкой, после того как доброжелательная подруга убедила ее в том, что зеркальный шкаф в рассрочку стоит не так дорого, как за наличные деньги. И, наконец, в те дни, когда у нее хватало отваги, она решалась выйти из своего района и появиться у Максима и Аббе – но без ощутимого успеха: шум и толпа пугали ее и заставляли утрачивать то тихое спокойствие, в котором заключалась ее главная прелесть.
А впрочем, к чему волноваться, двигаться то туда, то сюда, переходить из одного бара в другой, менять одно кафе на другое? Разве мужчины всюду не одни и те же – грубые, зверские самцы, с той же наивностью и с тем же презрением и дерзостью обращающиеся с женщинами, которых они покупают, даже когда они делают вид, что хорошо к ним относятся? Разве не одинаковое осуждение окружает повсюду женщину полусвета, разве все не плюют на нее? Разве самые свободомыслящие из современных мыслителей, которые считают себя свободными от предрассудков, не хранят в глубине своих душ в совершенно неприкосновенном виде христианскую мораль, по которой позволяется и даже рекомендуется всякому человеку – как сильному, так и ученому – торговать силой своего мозга, рук и ног, но категорически запрещается тем, у кого нет ни сильных мускулов, ни серого вещества, отдавать и продавать ту единственную ценность, которой они действительно владеют, – свои поцелуи и свою нежность?
А все-таки действительно «честные» девушки – это совсем не те, которые обладают нежным сердцем и правдивой душой, и не те, которые свято блюдут свои клятвы, и не те, которые забывают о себе для других, и не те, которые воздают добром за зло, и не те, которые отдают свою жизнь для спасения других, а только те, кто, почувствовав, что они больше не могут жить в одиночестве, сами уведомляют об этом кого полагается в соответственном отделе мэрии и, когда им придет в голову блажь переменить своего жизненного спутника, немедленно ставят об этом в известность судью по бракоразводным делам.