Подсластить победы горечь
Шрифт:
— Нас можно услышать с галереи, — ответила Фенелла, смутившись. — Но там сейчас Сид. Он, конечно же, предупредит нас, если рядом кто-нибудь посторонний появится.
— Ну дон Сид само собой, — вздохнул принц Гай и пересказал подошедшим людям их разговор с Настей.
— Там, на месте гибели геологов осталась их машина со всеми результатами экспедиции. Ее нельзя обнаружить со спутников, потому что геологи загнали вездеход в пещеру, выложенную железистыми породами, если я правильно употребляю слова.
— Вы правильно употребляете
— Нет, уже не лучше, — вмешалась Настя. — Таубен знает, что дону Гаю кое-что известно. И, даже если не через меня, то он все равно сделает все возможное, чтобы заполучить нужные сведения. Надо его опередить. И да, самим оценить информацию и решить, что же с этим делать. Не исключено, что вездеход придется уничтожить, хотя… Хотя после такого в моей характеристике наверняка появится клеймо предательницы.
Она тяжело вздохнула, явно задумавшись о своей миссии.
— Не переживай, Настюш, — с сочувствием сказал Айвен. — В моей характеристике уже с Четвертой ступени первым пунктом стоит, что я мальчик безыдейный до цинизма. И ничего. Живу нормально, как видишь.
— За что это они вас так, Айвен? — удивилась Настя.
— Ну-у-у… Я действительно постоянно сбегал с патриотических утренников. Реально тошнило. Не перевариваю, когда слишком пафосно.
— Неглубоко они смотрели, твои наставники, — сказал дон Альвес. — Ты вовсе не циничный.
— Ты вправду так думаешь, Альвес? — неожиданно смущенно спросил прогрессор.
— Вправду, — с еле заметной улыбкой ответил рыцарь. — Как же я могу считать тебя циничным, если вижу, как серьезно ты относишься к дружбе со мной.
Несколько минут все молчали. Потом с галереи спустился Сид и поклонился присутствующим.
— Вы ведь понимаете, что я не отпущу Фенеллу одну в Гримальскую пустыню? — поинтересовался он.
— Вашего общества принцессе будет недостаточно, дон Сид, — вздохнул дон Альвес. — Ее сопровождать придется мне. Но не представляю, как я оставлю Лианду одну?
Айвен Рудич демонстративно тяжело вздохнул в ответ.
— Твоя Лианда, Альвес, это не маленький ребенок. Я уже наслышан хотя бы об истории вашего знакомства. Сколько времени она успешно отбивалась от разбойников, пока ты не подоспел на помощь?
— Это все в прошлом, — помрачнел рыцарь. — Сейчас она так беззащитна…
— Ты уже замучил жену опекой, она мне сама это сказала. Ничего не случится дней за десять вашей разлуки.
— Но и тебя не будет рядом, Айвен, — нервно уточнил муж прекрасной Лианды.
— А вот это уже засада, — признался прогрессор. — И вовсе не из-за Лианды, ей всегда сможет помочь мой заместитель. Но реально боюсь оставить без присмотра своих учеников.
— Ну, твои бандиты точно не пропадут.
— Как бы ни пропала столица. Я только-только пресек начинающееся воровство. Причем они тырили хлеб, как ты знаешь,
— Через день у нас торжественный королевский прием, — напомнил принц. — До него нам с Фенеллой столицу покинуть не удастся. Предлагаю, решить все дела за завтрашний день и собраться в дорогу, чтобы после приема сразу же покинуть Вальямарес.
— Диана наверняка разрешит долететь ночью во флаере до Альнарда, — задумчиво сказал прогрессор, дергая себя за ухо. — А в Альнарде у нас остался вездеход с переносными лабораториями. В нем хватит места для шестерых пассажиров, и достаточно оборудования, чтобы вскрыть вездеход геологов.
— Тогда, пожалуй, мы действительно уложимся в десять дней, — заметил наместник Альнарда.
— Бедная Диана, — сказала Настя. — Как она, интересно, будет объяснять Центру прогон грузового флаера до Альнарда и обратно?
— Не парься, Настя. Скажет, что оставленную в Альнарде технику нужно вернуть, как минимум, в столицу, а то и в Ньюгард, — ответил ей Айвен, не переставая дергать себя за ухо. — И не обязательно сообщать начальству, что мы успели все собрать. Мало ли там еще мороки?
— Хорошо. А согласие короля на нашу авантюру, — принц улыбнулся Фенелле, — я беру на себя. Не беспокойтесь, донна Фенелла. Настя не должна остаться одна в мужском обществе, поэтому ваше участие в нашем походе я буду отстаивать перед его величеством изо всех своих скромных сил.
Тот роковой королевский прием в Большом тронном зале сначала выглядел обычным, рутина рутиной. Привычная тяжесть церемониальных облачений, знакомая необходимость стоять неподвижно все время поздравлений, периодически склоняя голову, наподобие куколки у скоморохов, чтобы приветствовать очередную делегацию.
Новым было только вежливое приглашение Боэландом эмиссара прогрессоров сеньоры Дианы Ардовой, разделить с ним и со всеми придворными радость начала нового года. Диана даже стояла на почетном месте, рядом с ней обреталась и Настя Лазарева. Той, как раз, было интересно.
Все остальное было привычным.
Когда распорядитель объявил об архиепископе Остарии, никто не насторожился. Ну архиепископ, ну в полном облачении, ну пришел поздравить. Нехорошо так думать, но поскорей бы…
— Ваше высокопреосвященство, — вежливо сказал король, спускаясь с возвышения, на котором стоял его трон, — я рад вас видеть. Я утвердил, по вашей просьбе, кандидатуру вашего преемника. Хотя, надеюсь, время, когда мы оценим правильность вашего выбора, наступит нескоро.
Архиепископ не ответил. Он медленно, очень медленно шествовал по залу сквозь расступающихся придворных. И из-за его непривычной неспешности люди забеспокоились. Все шепотки затихли, и воцарилась тревожная тишина, нарушаемая только мерным стуком архиепископского посоха.