Подставная дочь
Шрифт:
Что-то мне поведает Эмма Григорьевна?
Эмма Мутозина оказалась женщиной сорока с небольшим лет. Без макияжа она явно была бы страшненькой, но умело наложенный грим и мягкие тени делали ее женщиной «с изюминкой». То есть в ней присутствовал некоторый шарм, который сводил на нет природную некрасивость. Более того, ее почти идеальная фигура, немыслимая для иных женщин старше сорока, говорила о том, что Эмма Григорьевна посещает фитнес-клуб, массажный салон, бассейн и, наверное, тренажерный зал. Словом, весьма отчаянно следит за собой, борясь с возрастом, причем довольно успешно. Несомненно, это была волевая женщина, которая какие-то природные недостатки компенсирует другим: целеустремленностью, острым умом, деловой хваткой и недопущением каких-либо ошибок в жизни.
Мы
Вот Эмма Григорьевна и ее шеф Масловский стоят в группе лиц, в центре которой сам Президент страны.
Вот они улыбаются вместе со спикером Госдумы Сергеем Нарышкиным.
Вот они о чем-то серьезно беседуют с неулыбчивым министром обороны Сергеем Кужугетовичем Шойгу.
Вот Масловский, Мутозина и еще несколько человек позируют среди вековых сосен, за которыми стоит красивый особняк с симпатичными балкончиками.
Я остановился у этой фотографии и принялся ее разглядывать.
– Это мы все на отдыхе в Гурзуфе, – пояснила мне Эмма Григорьевна, увидев мою заинтересованность фотографией. В ее голосе прозвучала некоторая гордость. – Я, Василий Иванович, рядом с ним его секретарь Славик Шишканов, а по бокам, справа – это председатель нашей Контрольно-ревизионной комиссии Геннадий Викторович Махонин, а слева – член Центрального правления нашей организации Анатолий Гаврилович Сухомлинов.
Я кивнул и стал смотреть дальше. А вот уже одна Эмма Григорьевна Мутозина позирует на камеру вместе с референтом Контрольного управления Президента Российской Федерации и олимпийской чемпионкой по гимнастике Светланой Васильевной Хоркиной. И они чем-то похожи. Наверное, характером, поскольку он обязательно накладывает отпечаток на внешность, особенно с возрастом.
Степа, конечно, весьма старательно снял все эти фото (пригодится для перебивок), а потом установил камеру против стола, за которым в строгом деловом костюме сидела Эмма Григорьевна.
И интервью началось…
Я. Здравствуйте, Эмма Григорьевна.
МУТОЗИНА (ровно, без интонаций). Здравствуйте.
Я. Наш телеканал решил сделать передачу о безвременно ушедшем от нас председателе Общероссийской общественной организации «Контроль народа» Василии Николаевиче Масловском. Он, несомненно, заслужил, чтобы о нем знали и помнили его…
МУТОЗИНА (с некоторой печалью). Да, ужасная гибель Василия Николаевича Масловского – это тяжелая и невосполнимая потеря как для нас, членов организации, так и для многих рядовых граждан нашей страны. Ведь деятельность нашей организации «Контроль народа» и, конечно, самого Василия Николаевича была всецело направлена на то, чтобы помочь рядовому гражданину России решить его насущные проблемы и восстановить попранную справедливость. И то, что Василия Николаевича Масловского, нашего бессменного председателя и «главного контролера», как его за глаза называли многие знающие его люди, сегодня с нами нет, должно еще более теснее сплотить ряды всех честных людей, не терпящих несправедливости во всех проявлениях нашей жизни. Продолжить дело, начатое Василием Николаевичем Масловским, – это первейшая наша задача. Как членов организации, учрежденной Василием Николаевичем, и как честных граждан страны.
Говорила Мутозина, как по писаному. Верилось, что к интервью она подготовилась основательно.
Я. Перед началом этих съемок мы поинтересовались деятельностью вашей организации. И это действительно правда, что ее основной задачей является защита интересов простых граждан и справедливая реакция на любые нарушения закона в различных сферах нашей жизни…
МУТОЗИНА (перебив меня и поправив). Хочу подчеркнуть, во всех сферах нашей жизни…
Я (благодарно и послушно). Да, конечно, во всех сферах нашей жизни. Более того, ваша организация уже помогла найти правду нескольким тысячам человек!
МУТОЗИНА (немного поучительно). Я бы сказала, нескольким десяткам тысяч человек. Ведь на примере одного человека учатся десятки людей, если не сотни.
Я. Все верно, Эмма Григорьевна. У нас теперь к вам следующий вопрос: а вы лично как давно знаете, то есть знали Василия Николаевича?
МУТОЗИНА (скорбно и печально). Да, знала (гордо вскинув голову). Я знала своего дорогого товарища, руководителя и друга Василия Николаевича Масловского с две тысячи третьего года. С того самого момента, когда пришла работать в Департамент муниципального жилья и жилищной политики при Правительстве города Москвы, где он уже работал на должности заместителя начальника Управления регистрации прав и сделок с жилыми помещениями и являлся народным депутатом Моссовета. То есть (печальный вздох) более десяти лет.
Я. Расскажите, пожалуйста, что это был за человек?
МУТОЗИНА (вдохновленно). У него можно было много чему поучиться. Это был замечательный человек! Верный муж, примерный семьянин. Человек, очень внимательный к нуждам простых людей, отзывчивый, честный, принципиальный. Я просто горда тем, что знала его и жила вместе с ним… в одном отрезке времени.
Я. А скажите, какое у него было жизненное кредо?
МУТОЗИНА (картинно задумавшись). Не проходить мимо чужой беды. Вот что можно обозначить как жизненное кредо Василия Николаевича Масловского. Знаете, однажды к нам обратился мужчина по вопросу некачественного товара. Он купил в магазине электротоваров электрический чайник, а на третий день тот сгорел. Мужчина, у него была фамилия Заскорузлый, понес товар обратно в магазин. А его там и слушать не стали, сказали, что он его неправильно эксплуатировал, поэтому сам виноват, что чайник сгорел. Он помыкался, помыкался и обратился к нам. Прямо сюда, в головной офис. Василий Николаевич его принял сам, выслушал и вместе с ним поехал в тот магазин, где Заскорузлый купил электрочайник. Буквально через десять минут господину Заскорузлому вернули деньги. Причем с извинениями… А еще был случай, когда к нам обратилась одна немолодая уже женщина. У нее был острый остеохондроз, она ходила на уколы и массаж, но физиотерапию принимать отказалась. Как она нам сказала, боль после физиотерапии оставляла ее на двадцать минут, максимум на полчаса, а потом возвращалась, причем с удвоенной силой. Вот больная и не стала посещать прописанные ей сеансы физиотерапии. Когда десять дней больничных истекли, а улучшения состояния у больной не произошло, врач направила ее к заведующей отделением, поскольку продлить больничный свыше десяти дней лечащий врач уже не имела права. Когда же заведующая отделением полистала карточку больной остеохондрозом женщины и не нашла отметок о посещении процедур физиотерапии, продлить больничный она отказалась, сославшись на то, что больная не исполняла предписания врача. Вот по поводу отказа продлить больничный больная женщина, а звали ее Марья Кириенко, и пришла к нам. И что вы думаете? Василий Николаевич собрал по этому поводу все Центральное правление, которое выяснило, что в случае с Марьей Кириенко были нарушены права пациента, поскольку пациент вправе отказаться от любой процедуры, лекарства или способа лечения, назначенных лечащим врачом. И врач не имеет права настаивать или проводить против пациента какие-либо санкции, в том числе и отказывать в предоставлении или в продлении больничного листа. Вот вы, скажем, об этом знали?
Я (удивленно и благодарно). Нет.
МУТОЗИНА. Теперь знайте: все права пациента поликлиник и больниц прописаны в статье тридцатой «Основ законодательства об охране здоровья граждан Российской Федерации».
Я. Спасибо. Буду знать.
МУТОЗИНА. Основываясь на этом законе, нам удалось отстоять права гражданки Марии Кириенко, и больничный ей был продлен. И таких случаев с непосредственным участием нашего председателя Василия Николаевича Масловского – сотни…
Я (вполне искренне). Повезло вам с руководителем.
МУТОЗИНА (воодушевленно). Еще как повезло.
Я. А скажите, Эмма Григорьевна, какие у Василия Николаевича были предпочтения, привычки, может, хобби?
МУТОЗИНА. Главное его хобби было – помогать людям, остро нуждающимся в помощи. Ну, а что касается простых человеческих привычек Василия Николаевича, это было мороженое «Эскимо». Он его с детства очень любил. Обожал просто. Еще он любил бывать в лесу, когда выкраивал для этого время. По грибы очень любил ходить…
Я. Вас, наверное, шокировало то, что произошло седьмого июля?