Подвиг 1988 № 06 (Приложение к журналу «Сельская молодежь»)
Шрифт:
— Вы, Берци, самый лучший мой квартирант!
— То-то! Говорил я вам, когда вселялся, что мы найдем общий язык. Вот и с господином Штефлером мы как славно подружились.
— Хорошо, Берци, хорошо. Идите спокойно купайтесь. Я пойду в ванную только после фильма, сегодня хороший фильм. Английский детектив. Убивают женщину.
— Что вы говорите! Чего только не бывает на свете!
Штефлер сделала потише телевизор и прислушалась. В ванной текла вода. Берци возился у себя в комнате, слышно было, как он открывал и закрывал дверцы шкафа. Два раза выходил на кухню, затем в ванную, закрыл воду. Вскоре
— Выпьете кофе? — спросил Берци, заглянув в комнату. — Только что купил, свежий. Очень крепкий.
— Выпью.
— Я положил в него два кусочка сахару, — сказал Берци, протягивая чашечку. — Вы ведь пьете с двумя, не так ли? Ну вот, а потом будете жаловаться, что плохо спали.
— Я?.. От кофе-то?
— Нет. Из-за фильма. Вам перед сном нужно смотреть фильмы о красивой, романтической любви, а не об убийствах. Разве это для женщины? Я мужчина, но ни за какие деньги не стал бы смотреть фильм, в котором… гм… особенно перед сном.
— Да что вы! — усмехнулась Штефлер. — Ведь это только кино! Актрису повесят и тут же обрежут веревку. Ничего с ней не случится. Сыщик появится вовремя, убийца попытается скрыться, но детектив его задержит. А потом все пойдут в буфет пить кофе. Мне это все знакомо, в молодости не раз участвовала в массовках. Выключу телевизор и лягу спать. Знаете, что было бы интересно? Вот сделали бы фильм, в котором преступника не ловят. Я понимаю этих преступников, их толкает на это необходимость, например, господин Штефлер тоже… в общем, с каждым может случиться, тем более что всегда нужны эти проклятые деньги! Так грустно, что зло обязательно наказывается.
— Нет, госпожа Штефлер, такой фильм сделать нельзя! Преступников в фильмах обязательно должны ловить.
— Что и говорить, преступник всегда и везде попадается!
— Ну… Как сказать… в жизни бывает иначе. Ну ладно, госпожа Штефлер, я еще к вам загляну перед уходом.
— Хорошо, Берци. Надеюсь, вы не забыли мою просьбу насчет минеральных удобрений для моих цветочков? Мне уже пора пересаживать их в сад, за лето они окрепнут, и им легче будет перенести зиму.
— Ну как я могу забыть?.. Не позднее следующей недели я вам достану. Пойду, а то вода остынет. — Берталан заторопился. Уже половина шестого. Вот как бежит время! До того, как он пойдет к Манике, надо заскочить к жене. Зачем он ей так срочно понадобился? Даже звонила ему на работу и сюда приходила. Взнос за телевизор он уже уплатил.
Что там могло случиться?..
Глава восьмая
— Вижу, ты даже свидетеля пригласила на наше свидание, — сказал Берталан, входя в кухню. — Добрый вечер, Берта! Давненько я вас не видел, как поживаете?
Дилла месила тесто, Берта Микич сидела за столом с поваренной книгой в руках.
— Здравствуйте, Берци. — Микич приветливо улыбнулась. — Зачем пожаловали?
Лилла перестала месить тесто и с досадой швырнула его на доску.
— Ты всегда вовремя! Не мог прийти немного пораньше? Я все время была одна. Берта пришла минут десять назад, будет смотреть фильм, у нее сломался телевизор. Я думала, ты не придешь. Уже восьмой час!
— Так ты же сама просила зайти! Всех на ноги подняла, все только и говорят, что моя жена меня
— Бывшая жена! — усмехнулась Лилла.
— Моя жена, — твердо повторил Берци. — Я всегда говорю, что ты моя жена. И сам так считаю. Что-нибудь стряслось?
— Стрястись не стряслось, — сказала Лилла, поворачивая к нему свое веснушчатое лицо. — Ты читал сегодняшнюю газету? Я просмотрела за завтраком и случайно наткнулась на сообщение о смерти вдовы Борошш, Евы Халас. Интересно, кто мог поместить это в газету? Я и не знала, что у нее есть родственники.
— Откуда тебе знать, есть или нет? — с раздражением сказал Берци. — Ты и ее-то не знала. Где эта газета?
— Вон там, в пачке. Ты знаешь, кто была эта Ева Борошш? Она жила в одном доме с моим гинекологом, только этажом выше. Помнишь, я тебе рассказывала про этот странный брак? Я узнала о них от своего врача: жене двадцать один год, а мужу за семьдесят.
— Я помню.
— А потом врач мне сказал, что старик умер. Об этом я тебе тоже говорила, да?
— Ну да. Только когда это было? Несколько месяцев назад!
— Так вот, а теперь и молодая жена умерла. Кофе будешь пить? Я сварю.
Берци взглянул на часы, было десять минут восьмого.
— Спасибо. Я принес пачку кофе, он у меня в портфеле. А где дети?
— Смотрят в комнате телевизор. Позвать?
— Нет, не надо. Вот эта газета? — Берци развернул газету. — Ага, вот здесь. Все верно. Если, конечно, это та самая Борошш. Интересно, что с ней случилось?
— Мне тоже было интересно. Сегодня, правда, у моего доктора неприемный день, но в последнее время он торчит дома, дай, думаю, зайду. Скажу, что у меня возобновились боли, и за три сотни все узнаю. Не успела я подойти к дому, гляжу, менты так и вьются. Ну, думаю, лучше не лезть на рожон, обошла кругом и заглянула к зеленщику. Там я все и узнала. Умерла действительно та самая Ева Борошш, упала из окна, или, как поговаривают, ее вытолкнули. Теперь идет расследование. Говорят, что это дело рук ее подружки, некой рыжей Жофии, которая скрылась, и милиция не может ее найти. Еще разыскивают какого-то Гезу Халаса.
Берци хмыкнул.
— Если это тот самый Геза Халас, которого я знал, то выходит, что у нее действительно был брат.
Берта Микич подняла глаза от поваренной книги.
— Лилла, а яйца ты положила в тесто?
— Положила. Тебе известно что-нибудь об этом Гезе Халасе?
— С тех самых пор — ничего. Значит, для этого я тебе понадобился?
— Ну да. Странно все-таки, когда имеешь отношение к таким вещам.
— Ну какое отношение ты имеешь к женщине, которая живет по соседству с твоим гинекологом? Вернее, жила.
— Ну все-таки… — Лилла пожала плечами. — Во всяком случае, я страшно расстроилась, и хотела тебе обязательно рассказать, и спросить тебя, как ты считаешь, стоит мне узнавать у доктора Хинча, что там случилось на самом деле?
— Почему тебя это так интересует?
— Да просто так. Прочитала в газете… Так что ж ты мне посоветуешь?
— Как можно быстрей найти себе другого врача. Неужели тебе обязательно надо ходить в этот пижонский район, где все стоит в три раза дороже, чем здесь? Чтобы потом хвалиться, да? Ничего удивительного, что тебе вечно не хватает денег. Что вы на это скажете, Берта?