Подвиг богопознания. Письма с Афона (к Д. Бальфуру)
Шрифт:
То, что Вы пишете, мне так понятно. Все, что хочешь, буду делать, только бы не молиться. Тогда я понял силу слов отцов, что нет дела тяжелее молитвы. Но когда преодолеет человек искушение, молитвою же, то последняя бывает так сладка, как ничто иное в мире. И путь этот воистину скорбный, тесный, и немногие, по слову Господа, обретают его [297] .
Моя глубокая вера, если Вы (это для всякого человека) не переживете тех скорбей, нищеты, унижений, быть может, голода, совершенной оставленности всеми — и людьми, и даже Богом: «Боже мой, Боже мой… вскую оставил мя еси» [298] , — то никогда не познаете любви Божественной. Сердце, не сокрушившееся от ударов скорбей и не смирившееся вконец от нищеты всякой (и духовной и телесной), неспособно принять Божию благодать. Последняя покупается весьма
297
См.: Мф.7:14.
298
Пс.21:2; ср.: Мк.15:34.
Когда нас борет враг, пользуясь самым естеством нашим, желанием любви человеческой — душевной, а иногда и просто животной — плотской, то будем, подобно Марии Египетской, пав на землю, умолять Бога, чтобы Он нам по милосердию Своему дал познать Свою Божественную любовь взамен той плотской, человеческой, от которой мы ради Него отреклись [299] . Но, молясь так, надо молиться только до того момента, когда угаснет всякое желание плотской любви и водворится мир в душе и теле. Большего не надо искать, чтобы не впасть в искушение, в «прелесть».
299
См.: Житие Марии Египетской, бывшей блудницы, честно подвизавшейся в Иорданской пустыне. — Византийские легенды / Сост. Полякова С. В. М., 1994. С. 94.
Если можно, терпите, дорогой. Поругайте меня, виновника Ваших бед, но терпите. Верите ли Вы, что так сказать Вам дерзаю потому только, что…] сам я познал подобные Вашим скорби.
Если хотите царствовать со Христом, то побеждайте страсти. Иного пути нет — ведь это только «искушение». Я никогда не поверю Вам, что Вас может удовлетворить что-либо в мире сем. Театр, кино, 'e и тому подобное — все это только для детей, неразумных сердцем…
Жизнь по заповедям Христовым — воистину Голгофа. И это такой путь, что вступивший на него, если не будет побеждать молитвою все нарастающие трудности и отступит, вспять возвратится, то и там, куда он возвратился, то есть в мир (то есть жизнь по страстям), не найдет он радости той, какую имеют люди мира сего, не познавшие Бога.
В прошлую последнюю Великую войну часто, посылая в атаку солдат, начальство ставило пулеметы сзади наступающих, или офицер шел с двумя револьверами в обеих руках, чтобы всякого малодушного и готового отступить расстрелять. Таким образом получалось для атакующих, что спасение и жизнь только впереди, если победишь врага. У нас, монахов, положение подобное этому. Наше спасение во всех смыслах только впереди.
Когда скорби души моей, все возрастая, достигли, кажется, апогея, тогда я не путем отвлеченных философских рассуждений, но живым и глубоким чувством сердца познал цену человеческой души, то есть что она дороже всего мира. Страдания столь великий плод приносят, что если бы мы были поразумнее, то не желали бы «сойти со Креста». Одному иеромонаху нашему явился во сне Господь, распятый на Кресте, и сказал: «С Креста не сходят, а снимают». И эти слова Господь повторил трижды. И затем видение кончилось.
Я бы рассказал Вам еще нечто, но боюсь предварить Ваш опыт жизненный. Об одном молюсь: чтобы Вы не убоялись нашедшей тучи.
Жалею, что Вы редко пишете старцу своему. Посмотрите в конце тридцать второго Слова у преподобного Симеона Нового Богослова, как он советует своему ученику писать чаще, так как при этом он (преподобный Симеон) будет молиться за него теплее [300] . И это верно, потому что при долгом молчании то, что окружает, ослабляет молитву за того, кто дальше. Кругом, куда ни посмотришь, скорби. И то, что на глазах, то сильнейшее сочувствие к себе вызывает. Только когда в мире и относительном благополучии будете, тогда писать можно реже, а когда у Вас скорби и брань тяжкая, то не надо медлить, пишите отцу Силуану, и, верую Богу, Вы получите помощь. Положение Ваше особенно трудно потому, что Вы пребываете в единоборстве с врагом.
300
См.: Прп. Симеон Новый Богослов. Слово 32. — Слова. В 2 т. Т. 2. М., 1890. С. 279.
И это прежде чем научились бороться со страстями. Но и научившиеся (относительно, конечно) побеждают их подвигом и трудом. Святитель Иоанн Златоуст блудную страсть называет нашим мучителем беспощадным, который почти до глубокой старости на всякий день терзает нас. Надо полюбить болезненное состояние тела, чтобы найти относительный покой от этой лютой страсти. Простите меня, что позволю говорить о себе.
По благословению духовника я сам одно время при всяком возбуждении в теле бил себя до кровавых синяков, покамест наконец боль, дойдя до сердца, погашала и укрощала движение плоти. Но теперь оставил я этот способ по двум причинам: во-первых, при болезненном состоянии тела и при отсутствии у нас на Афоне соблазнов и страсть блудная не так сильно досаждает, а во — вторых — этот способ при долговременном и частом применении сильно поражает всю нервную систему. Так что приходится предпочитать одну молитву. Один раз чуть не убил себя. Углом куска дерева, бывшего у меня в руках, ударил меж ребер у самого сердца. Две недели с трудом двигался, левая рука почти отнялась. Лежать было больно, дышать тоже трудно было. Но, слава Богу, оправился. Но иногда, при сильном возбуждении тела, почти необходимо прибегать к этому способу. И какая странность: блудная страсть как-то так действует в теле, что при усилении разжжения даже сильные удары, оставляющие по себе больные синяки или кровоподтеки на долгое время, так что и ходить после бывает трудно, в то самое время почти не ощущаются, так что надо много раз с беспощадностию ударять себя, покамест болезнь не ударит в сердце, чтобы успокоилось тело.
Жестоко слово сие [301] , но что поделаешь. Лучше, по слову преподобного Исаака Сирина, нам умереть в подвиге, чем, поддавшись страстям, потерять образ человеческий, изменить Христу [302] .
Христианин обязательно должен быть подвижником. Тем более монах, иерей. Возненавидь себя, начни себя мучить не только воздержанием от страстей, но и противлением им, то есть наступлением на них, и сразу почувствуешь облегчение. Как бы свет некий в душе появится. Святые Василий Великий и Иоанн Лествичник говорят, что приятнее произвольное страдание, чем невольная бессловесная радость [303] .
301
Ин.6:60.
302
См.: Прп. Исаак Сирин. Подвижническое слово 50. — Слова подвижнические. Сергиев Посад, 1893. С. 227; Ср.: Там же. Сл. 75. С. 374.
303
Ср.: Прп. Иоанн Лествичник. Лествица. Гл. 2, 12. С. 27; Ср.: Свт. Василий Великий. Слово о мученике Гордии. Гл. 8. PG 31, 505С.
В зависимости от того, как человек живет, складываются и внешние обстоятельства его жизни. Иногда по причине наших внутренних ошибок или, наоборот, исправлений изменяются к худшему или лучшему и внешние условия жизни.
Быть может, я уже слишком отяготил Вас. Простите.
Думаю о Вашем приезде на Афон с большою боязнью, что Вас встретят здесь многие неприятности. Здесь у большинства начальствующих старцев настроение по отношению к «Сергиевской» иерархии весьма неблагоприятное. Вступив в Русскую Церковь, Вы теперь разделяете судьбу ее членов.
Слава Богу за все. Будем терпеть. Таков наш путь. Преткнулся, встань. Пал, подымись. А отчаиваться никогда не нужно. Иногда бывает так тяжело, что человек готов отказаться от вечной жизни, если она достается таким путем. Зато когда пройдет эта туча, тогда по — особому как-то сияет солнце и тогда рад бывает человек, что он пережил скорби: «Во все дни веселится за дни, в которые видел скорби» [304] .
Чтобы быть до конца откровенным и не скрыть от Вас ничего, напишу Вам, что думаю о Вашем пребывании в Лондоне. С тех пор, как Вы переехали в Лондон, постоянно при молитве за Вас радовалось у меня сердце. И это обстоятельство приводит меня к помыслу, что быть в Лондоне полезно для Вас. Если Вас встретила неудача в самом начале, то может ли это быть признаком, что нет Божией воли и благословения на Вашу деятельность в Лондоне или вообще на то, чтобы Вы жили там? Но Вы скажете, что там нет никакой деятельности. А разве в других местах она непременно будет? Или вообще разве деятельность, разумеется внешняя, так уж необходима? Главное, чтобы была возможность в деятельности внутренней. Вы вполне справедливо ответите, что и для внутренней условия в Лондоне более чем неблагоприятны. Но разве невозможно изменение их?
304
Ср.: Пс.89:15.
Простите. Я не настаиваю ни на чем. Только высказываю свои думы, и то не без страха опечалить Вас. Пребываю в душевной борьбе. Один помысл говорит мне, чтобы я не посылал Вам этого письма, потому что, во-первых, позволяю себе что-то советовать Вам, а во — вторых, и это еще важнее, давая советы, указываю на себя, что совсем не уместно. С другой стороны, когда склоняюсь к решению уничтожить письмо, то не умиряюсь душою; я и сам много раз в жизни только в том и находил себе помощь, когда узнавал, что не я один страдаю от натиска всякой злобы, что всех одинаково борет диавол, что не я один, но и другие на всякий день с болезнию понуждают себя на подвиг. Только Богу и Вам принадлежит судить меня за это.