Подвиг
Шрифт:
Леонид Федорович спокойно пожал руку сыну. Тот первым делом надел очки, вытер под носом — и замер, глядя на кровь на ладони. Судорожно сглотнул, закатил глаза — и повалился без чувств.
Соня, Блоха и Богуславский возвращались из школы. Около гаражей их поджидал Мишка Шищенко.
— Слышь, Блоха, отойдем на пару слов.
Женька отдал портфель Игорю.
— Сейчас догоню… — он отошел с Мишкой к гаражам, держа наготове
— Ты это… — Шищенко оглянулся на Соню и Богуславского, остановившихся поодаль. — Ты не сказал никому, что ли?
— О чем?
— Ну… про дуэль…
— Зачем? — сухо ответил Блоха. — Дуэль касается только двоих.
— Поклянись, — недоверчиво сказал Мишка.
Блоха только пожал плечами и двинулся дальше.
— Эй, погоди… — торопливо остановил его Мишка. — Пойдем, чего покажу…
Ступая след в след по сугробу, они обошли гаражи, и Мишка отодвинул крайнюю доску:
— Заходите.
Он включил тусклую лампочку. Посреди гаража стоял на кирпичах безколесный ржавый «виллис».
Под ноги им бросился, скуля, пестрый щенок.
— Ой, какой славный, — Соня присела и погладила его.
— Не порть собаку… — сурово сказал Шищенко. — Джульбарс, ко мне! Ко мне, я сказал! — он оттащил щенка. — Осенью в котловане нашел, — пояснил он. — Говорят, если овчарку воспитаешь, то на границу служить возьмут.
— А ты уверен, что это овчарка? — с сомнением спросил Богуславский.
— Да ты что! На уши посмотри! А морда! Он и служить умеет. Джульбарс, охраняй! — Мишка указал на вход и подтолкнул щенка.
Джульбарс тотчас, маша хвостом, подбежал к Соне.
— Это он просто к девчонкам не привык… — смутился Мишка. — Идите сюда!
У дальней стены, отгороженной от входа «виллисом» и завалом старых вещей, был обжитой закуток: продавленный диван, кресло, колченогий стол и торшер без абажура. На стене висели вытертые по складкам карты, морской бинокль и пустая кобура.
— Мой штаб, — сказал Мишка. — Только поклянитесь, что ни один человек, кроме вас, не узнает!
— А карты откуда? — Игорь, развалившись в кресле, разглядывал карты в бинокль.
— В школе стырил, когда на море сбежал.
— Ты из дома бегал? — спросил Блоха.
— Три раза, — гордо сказал Мишка. — Тем летом чуть-чуть не добрался — в Симферополе с поезда сняли.
Игорь перевел бинокль с Южной Америки на карту Советского Союза, повел от Москвы вниз, нашел Симферополь.
— А ночевал где? — спросил Блоха.
— В поезде, на вокзале. В лесу один раз.
— Летом — это ерунда, это каждый сможет, — небрежно сказал Игорь. — А в снегу, в палатке сможешь, как полярники?
— Зачем? Холодно же, — удивился Мишка.
Блоха три раза стукнул по деревянному подлокотнику дивана.
— Давай скажем, — обернулся к нему Игорь.
— А отец? — вполголоса ответил Блоха.
— А что отец? — услышал Мишка. — При чем тут мой отец?
— Ты знаешь, где он работает?
— В космическом институте. Там же, где и ваши.
— Твой отец работает в КГБ, — четко, как приговор, сказал Блоха.
— Ну и что?.. — растерялся Мишка. — Он… он в морском десанте воевал, понял? Вон кобура его и бинокль! У него три ордена, понял? Его потому и в охрану взяли!.. Эх, вы! Я вам свой штаб показал…
Блоха, Игорь и Соня переглянулись.
— Я считаю, можно сказать. А он может отказаться, — предложил Игорь.
— Я согласен, — сказал Блоха.
— А я против! — Соня враждебно глянула исподлобья на Мишку.
— Два голоса против одного, — подвел итог Блоха.
Соня подчеркнуто равнодушно пожала плечами и отвернулась.
— Только это тайна, — предупредил Блоха. — Никому ни слова… Убегать просто так из дома — это глупо. Это не подвиг… В общем, мы — Соня, Игорь и я — проводим испытания. Способен ли каждый из нас на подвиг, если понадобится…
— Да какие подвиги! — махнул рукой Мишка. — Я уже думал. Поздно родились: война кончилась, Север кончился, в космос как на работу летают…
— У каждого времени свои подвиги, — сказал Блоха. — И никто не знает, что потребуется от нас. Важно быть ко всему готовым. Хочешь вступить в нашу группу?
— Конечно! А я-то думал, что вы… — удивился Мишка.
— А мы думали, что ты… — язвительно ответила Соня.
Игорь тем временем пересек Антарктиду и незаметно перевел бинокль на Соню, разглядывая крупно ее брови, глаза, сережку в пушистой мочке уха, губы…
— Ты верующая, что ли? — вдруг удивленно спросил он, опустив бинокль.
Соня задумчиво водила по губам серебряным крестиком. Она вспыхнула и быстро заправила крестик за кружевной воротничок.
— Просто… бабка подарила… — Она исподлобья стрельнула глазами на Блоху. Тот, умолкнув на полуслове, растерянно улыбаясь, смотрел на нее.
Тогда Соня подняла голову и открыто, с вызовом посмотрела ему в глаза.
Ровно в девять часов, когда в гостиной послышались позывные программы «Время», Игорь погасил лампу, отдернул штору и трижды посигналил фонариком.