Подводное течение
Шрифт:
Дом Слепцов нашел по черепичной крыше, которую так хорошо описала Оксана. Калитка оказалась запертой, и пришлось перелезать через высокий забор. Во дворе Павел Михайлович сразу заметил оранжерею. Мимо нее невозможно пройти: она занимала половину участка в двадцать пять соток. Грандиозное строение со стеклянной крышей. К счастью, дверь его была не заперта.
Внутри оранжерея напоминала райский сад. Море экзотических цветов, пальмы. Розы были высажены в центре, вокруг фонтана. Слепцов нашел четыре куста «Гордости Крыма», а возле них увидел следы от женских туфель. Осмотрев кусты, Павел Михайлович заметил четыре свежих среза. Но почему четыре?
– А ну вылезай, мерзавец!
Слепцов вздрогнул от неожиданности и обернулся. Ему в лицо смотрела двустволка. Держал ее грозный старик. Такой и пальнуть может.
– Вообще-то я не вор. Хотел повидаться с Таисией Андреевной, – попытался оправдаться Павел Михайлович.
– И для этого через забор лез?
– Звонка-то нет, а калитка заперта.
– А ты бы ее в Москве поискал. Она раньше июня на дачу не приезжает.
– Или тебе об этом не говорит. Я не поверю, что ты срезал розы с куста и оставил следы от женских каблуков.
Старик опустил ружье и подошел ближе. Срезы его удивили.
– Как видишь, – продолжил Слепцов, – в руках у меня ничего нет, и туфли на каблуках я не ношу. Получается, что розы срезал не я.
– Какого черта тебе здесь надо? На вид вроде приличный мужик.
– Я сыщик. Этот сорт роз очень редкий, а вчера розу этого сорта нашли в руке убитой женщины.
– Днем хозяйка не приезжала. А на ночь я домой ухожу, живу здесь рядом. Но Таисия ночью не приедет: электрички не ходят.
– А кто мог срезать розы?
– Да тут завистников полно. Про оранжерею хозяйки вся Малаховка знает. Ей, поди, лет двадцать. Еще Оксана начала ее строить.
– Кто такая?
– Таисина сестра. Но она уехала куда-то, а дачу Таисии оставила.
– И с кем Таисия здесь живет?
– Одна. На выходные, бывает, сын приезжает, или когда отпуск берет, тоже тут болтается. Только цветы его не интересуют. Он даже не заходит сюда. Странный мужик, малость чокнутый.
– Тут я с тобой согласен. Но следы-то женские.
– Таисия живет особняком. Я даже не знаю, есть ли у нее подруги. Со всеми она в ровных отношениях, одного Виталика обожает. Под сорок дураку, а он все маменькин сыночек. Она ему завтрак в постель подает. А улики ты не здесь ищешь. Эта семья никого убивать не будет. И такие розы не для покойников. Их на свадьбу дарят. Ищи концы в Ботаническом саду. Там они тоже есть. Но там охрана с собаками.
– Ладно, старик. Извини за беспокойство, делать мне тут больше нечего.
– Правильно. Нюхай дальше, может, учуешь другой след.
Обошлось без скандала. Сторож выпустил незваного гостя через калитку.
Вернувшись в Москву, Слепцов отправился к Егору Ивановичу. Не терпелось посмотреть фотографии той женщины, которую он видел в гараже. Старик наверняка проявил пленку.
Сейчас Слепцов уже не сомневался в том, что в синих «Жигулях» была Таисия. Сын, скорее всего, даже не догадывается, что мамочка его страхует, ведь она и от сына пряталась. Павел Михайлович сам подтолкнул Таисию к этому. Черт его дернул во время визита к ней ляпнуть, что Роксану нашли живой, но она умерла в больнице. Это напугало Таисию: жертвы могут опознать ее сына. Она же не знала и не знает, какое действие оказывает наркотик, которым Виталий пичкает девушек. И Таисия решила их убивать. Можно сказать, что он, автор нового романа, превратил Таисию в убийцу. Вот только сама история становится однообразной. Ну, сколько можно описывать
Размышляя об этом деле, Слепцов добрался до квартиры Егора Ивановича. Дверь была распахнута, внутри слонялись люди в милицейской форме.
Подполковник разрешил пропустить постороннего. Слепцов вошел и увидел на полу труп, накрытый простыней.
– Вы кто будете Егору Ивановичу? – спросил подполковник.
– Что с ним?
– Горло перерезали ночью. Опасной бритвой. Одним движением. Чик – и готово. Часов двенадцать как мертв.
– Зачем? Он добрый, безобидный человек.
– Сейчас его дочку и ее мужа увезли в отделение на допрос. У покойничка заначка пропала в двести тысяч.
Подполковник показал толстый том энциклопедии, в страницах которого было вырезано отверстие под размер купюр.
– А кто вам сказал о заначке?
– Друг покойного. Он вчера вернул ему долг. Сосед с первого этажа его видел в девять вечера. А убийство произошло в два часа ночи. О заначке могла знать только дочь. Ну а теперь о вас.
– Я заказал Егору ключи от гаража. Свои потерял. Он сказал, что сегодня вечером дубликаты будут готовы. Вот я и пришел.
Подполковник подошел к верстаку с тисками и взял с него ключи от гаража Таисии.
– Эти?
Сейчас Павел рисковал: его могли попросить показать гараж. Но он кивнул головой.
– Да. Егор Иванович определил тип замков с первого взгляда. Дай бог, ключи подойдут. Я за них десять тысяч ему заплатил.
Подполковник подумал и кинул ключи писателю:
– Забирайте. Но вам придется предъявить документы.
– Конечно. Даже визитку могу оставить. Я писатель Павел Слепцов. Может, мое мнение вас заинтересует. Вчера я заметил у Егора Ивановича фотоаппарат «Зенит». Зеркалка, с хорошим объективом. Сегодня я его не вижу. Может, это не имеет значения, но Егор сказал мне: «Сегодня иду сволочей снимать!» Вообще он с фотоаппаратом не расставался. Мои замки на гараже тоже фотографировал. Были деньги в книге или нет, мы не знаем. А фотоаппарат – реальная вещь, и он украден, а на пленке могли быть любопытные кадры.
– Вы очень интересный человек, Павел Михайлович. Фотоаппарата мы действительно здесь не нашли. Не могу скрыть своего восхищения вашим подходом к преступлению, которое кажется очевидным. Только что вы предложили вполне реальную версию преступления. Давайте поддерживать связь.
– С удовольствием, если смогу принести пользу. И еще. Мне показалось, будто речь шла о женщине, когда Егор рассказывал о своем намерении «снимать сволочей». Если эта женщина побывала в квартире, то должны остаться ее следы. Проверьте обувь дочери на всякий случай, но Егор не общался с ней в последнее время. Она вышвырнула отца на улицу. И что важно. Все друзья Егора знали об их отношениях. Похоже, что ее просто подставили. И вы тоже клюнули на эту версию. Но зачем ей, в придачу к квартире, еще и последнюю заначку у отца отнимать?