Подводный саркофаг, или История никелированной совы
Шрифт:
Артём крепче ухватился за швабру, которая норовила вывалиться из ручки.
– Картину не трожьте!
– ревел Илья.
– Слышите? Не трожьте картину!
– Глохни, - отозвался Барон, не сводя глаз с Силуянова.
Лицо майора застыло в напряжённой гримасе, пальцы скользили по статуэтке, давя на одни и те же места.
– Лажа всё это, - тихо сказала Дарья.
– Погоди, - Барон продолжал следить за действиями гебиста.
Невозможно было поверить, что тот разыгрывает комедию. Старик был весь поглощён совой.
В
– Я так и знала, это ценная вещь, - заметила она.
– Украли, наверное, - сказал Барон.
По двери начали бить чем-то тяжёлым. Артём едва удерживал швабру.
– Ну, скоро вы?
– обернулась Дарья к Силуянову.
Тот её не слышал. Грохот, производимый пленниками, сливался в его ушах с гулкими ударами сердца, и всё это походило на канонаду, сквозь которую едва пробивались его спутанные мысли. Майора как будто парализовало. Он почти не чувствовал собственных пальцев, они помимо его воли, чисто механически, сновали по поверхности передатчика.
– Скоро?
– проорала Дарья ему в ухо.
Он ответил: "Сейчас", - но звука не было, получилось только слабое шевеление губами.
В первый момент он не понял, что произошло. Пальцы ещё продолжали судорожно жать на поверхность совы, как вдруг он почувствовал, что что-то не то. Поверхность странно изменилась. Пальцы не находили прежних точек...
Он втянул в себя воздух и зажмурился, а когда снова разлепил веки, вдруг обнаружил, что совиные створки раскрыты. Он увидел хронометр, ядерную кнопку и выдвинувшийся штырёк антенны.
Барон и Дарья, тоже в изумлении, смотрели на раскрывшуюся статуэтку.
– А где бриллианты?
– спросила Дарья.
Силуянов перевёл дыхание, пошевелился на стуле.
– Сейчас будут...
Его грязный, с чёрным ногтем, палец потянулся к ядерной кнопке. Давя на неё, он мельком подумал, что связь с подлодкой могла прерваться. Но зелёная лампа зажглась. Сигнал принят на субмарине! Стрелка хронометра двинулась по кругу, отсчитывая секунды.
Дарья присела перед Силуяновым, не сводя со стрелки восхищённых глаз.
– Сейчас... сейчас...
– шипел Силуянов.
– Сейчас будут бриллианты...
– Она не до конца раскрылась?
– спросил Барон.
– Да... Не до конца...
У Артёма не выдержали нервы. Он отпустил швабру, достал из кармана газовую бомбу, откупорил её и швырнул на пол. Никто на это не обратил внимание.
Артём надел противогазную маску. Глухой хлопок бомбы потонул в грохоте непрекращающихся ударов в дверь. Барон, Дарья и Силуянов смотрели на стрелку хронометра. Казалось, взорвись здесь настоящая бомба, они бы и бровью не повели.
Стрелка завершала круг. Палец Силуянова завис над кнопкой. "Пропади оно всё пропадом, гори всё синим пламенем", - цедил он сквозь зубы,
Майор клюнул носом. Статуэтка вырвалась из его рук, упала на пол и покатилась, гремя. Артём ринулся за ней, но Дарья схватила её раньше.
Барон удержал Артёма за куртку. Развернул лицом к себе.
– Ты, сука!
– заорал он.
В руке у Белявского появился газовый пистолет. Не дожидаясь, пока Барон ударит его или вытащит свою "беретту", он нажал на крючок.
Артём стрелял почти в упор, с близкого расстояния. Барона сбило с ног. Он заизвивался на полу, кривясь от боли и судорожно вбирая ртом воздух. У него было чувство, будто грудная клетка вошла ему в лёгкие.
Механизм передатчика, не дождавшись повторного нажатия, заставил половинки сомкнуться. На глазах у ошеломлённой Дарьи статуэтка приняла прежний вид.
– Смотри, она закрылась!
– закричала Дарья.
– Дашка, беги отсюда, - Барон, превозмогая боль, начал подниматься.
– Слышала, что говорю? Беги!
По подвалу быстро распространялось облако парализующего газа. Дарью душили спазмы, в горле царапало. С совой в руках она побежала к лестнице, но, не сделав и двух шагов, почувствовала резкий тычок в спину, чуть повыше поясницы. Она оглянулась. Позади неё стоял гебист. Пепельно-серое мрачное лицо словно окаменело, только нижняя челюсть тряслась.
Боли в первые секунды не было, Дарья даже попыталась заехать ему совой по голове, но силы внезапно оставили её. И только тогда полыхнула боль - острая, режущая. Она в ужасе отшатнулась, заметив в руке старика окровавленное лезвие. Он нанёс ещё один удар - в бок, и она стала медленно оседать на пол.
Силуянов вырвал у неё сову, прижал к себе, огляделся. Мимо пробежал Артём в маске. Силуянов замахнулся на него ножом, и тот отпрыгнул в сторону.
Белявский взлетел по лестнице, выскочил из студии и навалился на входную дверь. Гарик с Романом уже поджидали его.
Артём сдёрнул с себя маску.
– Они сейчас все задохнутся, - пропыхтел он.
– Держите дверь... Ещё пять минут - и задохнутся!
– Они открыли сову или нет?
– спросил Гарик, тоже наваливаясь на дверь.
– Нет. И уже не успеют. Задохнутся. Сова наша!
Глава 24
Илья принюхался.
– Гады, газ пустили! Так я и знал! Отравить нас хотят!
Трясущийся от страха Перлин молчал, прижимаясь к стене.
– Хана нам, - просипел перепуганный Никита.
– Не ссы, прорвёмся!
– рявкнул Илья.
– Бей!
Они с Никитой подняли кушетку и обрушили её на дверь. Швабра выскочила из ручки, дверь распахнулась и приятели вместе с кушеткой ввалились в студию.