Шрифт:
Пролог
– Ну вот, ещё сто листов, и книгу этого года можно считать завершённой!
– Милена высунулась из-за горы свитков, приветственно помахала тростниковым пером и тут же скрылась обратно.
– У меня тут ещё есть...
– смущённо сказала Амика и положила поверх горы очередной ворох папоротниковых листов, сплошь покрытых значками и узорами. Из-под завала послышалось гневное фырканье, а из угла - негромкий смешок.
– Юс!
– Милена, привстав из-за стола, бросила сердитый взгляд на соплеменника, веселящегося в углу. Тот с самым невинным видом растирал в ступке что-то яркое, хрупкое и светящееся.
– Рэндальф поручил мне делать краски, и я делаю краски, - шевельнул ушами Юс.
– Да! Вы уже видели его рисунки к Году Квэнгина?
– спросила Амика, присаживаясь на скамью.
– Пейзажи Хесса, и небесные сражения, и отважных воинов и странников...
– Видела кое-что, - кивнула Милена и отложила перо.
– Рэндальф очень старается... и Юс летает ракетой по его указаниям, и нам пришлось найти самые яркие камни и травы для его красок. Но такой яркий год и должен быть нарисован ярко.
– Такая странная победа, и такие неожиданные деяния!
– Юс мечтательно вздохнул.
– Мне повезло тогда увидеть некоторые вещи, и жаль, что самое интересное видела Амика...
– Ты осваиваешься уже среди людей, да?
– шевельнула ухом упомянутая кимея.
– Не так жутко смотреть на них? Они на нас, кимей, не слишком похожи!
– Кимеи!
– шуршащая завеса отдёрнулась, из соседней комнаты выглянул Рэндальф, и вид у него был озадаченный.
– Ой! Амика, славного дня тебе... Так вот, кимеи, кто из вас знает, как взрывается сарматская станция? И как мне это знаменательное событие нарисовать?
– Всяческих везений тебе, Рэндальф, но я думаю, что знающие уже никому ничего не подскажут, - Амика удивлённо приподняла уши.
– Разве что в следующей жизни.
– Сарматы могут знать. Их же станция!
– резонно заметил Юс.
– Ну так и не мучайся, - посоветовала Милена, пытаясь увидеть за пологом готовые рисунки.
– Нарисуй уцелевшую станцию, во всей её красоте и могуществе. Любую из трёх, или даже все. Сарматам будет куда приятнее!
– Хм-хм-хм...
– Рэндальф опустил занавеску, и из его комнаты снова донёсся сосредоточенный шорох.
– А никто не видел, как она взорвалась. Никто из живущих, - еле слышно сказала Амика.
– Но я видела обломки, и видела тех, кто стоял вокруг, и их лица. Сарматов, и людей, и даже Идмина-Некроманта. Не надо Рэндальфу это рисовать. И никому не надо...
– Вода и время промоют всё и очистят, - вздохнула Милена и спряталась за горой свитков. На верхнем несколькими штрихами нарисован был огненный скорпион, сидящий на черепе, и вода, текущая вокруг них. Кимея положила свиток перед собой и сделала в его нижнем углу приписку:
Год Квэнгина. Месяцы Кэтуэса - Каени.
Глава 01. Пробуждение
– Великие Туманы! Сколько света!
– выдохнул чёрный мохнатый Квэнгин, закрывая глаза перепончатым крылом. Солнце только выбралось из-за стены Опалённого Леса, но всё вокруг уже искрилось и сверкало. Уцелевшие снежные островки и плывущие вниз по Реке льдины бросали по сторонам слепящие блики. Свет ворвался и в пещеру, заплясал волнами на стенах.
Зябкий ветер дул с Реки, шелестел Высокой Травой над обрывом, трепал занавесь. Речник Фриссгейн глядел на плывущие вниз по Реке коряги и думал, что пора готовить корабль - если сейчас не зевать, можно запастись дровами на год. А если вода поднимется ещё немного, то и корабль готовить ни к чему - дрова приплывут в пещеру сами. И так волны плещутся чуть ли не на пороге! А чего ещё было ждать после такой зимы - снег занёс всю Реку и заодно пещеру Фрисса, так, что дверь было не открыть. И хорошо ещё, что зимнюю вентиляцию не затянуло льдом.
– Вот и всё, Инмес. Зиме конец, и мертвящий холод покинул эти берега, - сказал Речник, опуская занавесь, чтобы не проморозить пещеру.
– Осмотрю корабль ещё раз, и завтра же полетим за травой. Она всё-таки суше, чем эти коряги...
Он подцепил багром ближайший обломок дерева и потянул его к порогу пещеры, Инмес поспешил на помощь, но наступил в снег и отскочил в сторону, чуть не уронив багор.
– Холодная смерть!
– он тщательно отряхнулся и только потом вернулся к ловле коряг и сучьев.
– У нас, на юге, ничего лишнего с неба не падает! Повезло, что твоя железная рыба не дала нам замёрзнуть, но как ты жил тут, на страшном севере, до сих пор?!
Фрисс только усмехнулся и подтолкнул бревно поближе к Инмесу. Квэнгин зацепил деревяшку багром и затолкал под занавесь пещеры.
– Стальная рыба нас спасла, - признал Речник, пользуясь короткой передышкой - пока брёвна плыли слишком далеко.
– Не будет слишком наглым, если я просушу в её лучах эти дрова - или хотя бы траву?
Он негромко засмеялся и порадовался, что соседи не слышат. Да, это было слишком наглым - обзавестись вечным источником тепла и света и навсегда избавиться от нужды в дровах. Теперь Фрисс топил печь только для запаха и настроения... ну и корабль, летучая хиндикса, нуждался в топливе. А такую малость можно запасти самому, если весной не зевать. И тогда останется немного денег - например, на металлические пластины для брони. Отличные пластины Алдерской работы, лёгкие и прочные...
Сейчас Фриссу не нужна была броня - от холодной воды она не защищала, а нападать было некому. Даже куванцы не выплыли ещё на простор Реки - они боялись половодья, когда мирная Река неожиданно превращалась в дикого зверя и норовила разметать их плоты. Фрисс много раз видел, как Река кружила обломки плотов в водоверти, разбивая в щепки толстые брёвна. Нет, куванцы не сунутся на стремнину! Сейчас кувы прячутся в камышах на Левом Берегу. Выжидают, пока спадёт вода...
Речник тоже не спешил пускаться в плавание. Одиннадцать лет он не был в родной пещере, и лодка его за эти годы развалилась на части и была пущена на дрова соседним семейством. Семейство пообещало выделить ему на лето плотик, а Фрисс думал, что и плотика ему будет много - лето он проведёт в Фейре. Разве что Инмес будет ловить Листовиков или рыбачить на середине Реки...