Подземный мир и живая вода
Шрифт:
— Кто он тогда?
— Посмотри на эти штуки на шее.
Под челюстью Элефанта раздувались два продолговатых пузыря, нетипичных для конской анатомии.
— И что это?
— Не знаю.
— Ничего, что он повелся на французское заклинание с конским волосом, как любой нормальный конь?
— Я-то думаю, что он так хорошо под тобой идет, как заколдованный. Допустим, половина обычной лошадиной крови в нем есть. Но он не конь.
— Ничего, что он и говорит по-лошадиному? Все еще не конь?
— Ты откуда
— Один добрый молодец сказал.
— Добрый молодец говорит по-лошадиному?
— Да.
— И что, добрый молодец от этого конь? Я не пойму, ты ведьма или кто? От этого твоего как бы коня колдовской силой несет сильнее, чем конским потом. Нас с тобой два раза на дороге не попытались сожрать, потому что его побоялись.
— Кто? Змея?
— Нет. Змея по своим делам торопилась. Коровку видела?
— Да.
— А паука?
— Бррр! — Оксана вздрогнула, — Нет.
— На потолке висел. Тупая тварь. Не понимает, что такое дипломатический иммунитет. Понимает только огонь, соль, холодное железо и колдовские амулеты. Пара штук прямо перед нами свалились на псоглавца. Я не понял, чем он отработал, но в тоннеле их разметало, а последнему, который висел над выходом с той стороны, повезло, что псоглавец его проехал. Паук прижался к потолку, когда увидел твоего Элефанта.
На постоялом дворе Томаш любезно выложил золотой флорин за отдельные комнаты для себя и спутницы, за лучший овес для коней, и за ужин. Оксана подумала, что этот постоялый двор, странно расположенный за городом и не у большой дороги, но у выхода из-под земли, предназначен в первую очередь для тех, кто путешествует по дорогам подземелий. При таких ценах, конечно, можно не беспокоиться насчет полного зала и полных спален.
В маленьком уютном зале собралось больше дюжины посетителей. За большим столом сидели суровые мужчины, которые только что приехали на двух телегах. На двух очень хороших телегах с очень дорогими лошадьми. Купец, вроде бы рыцарь, вроде бы оруженосец и несколько вроде бы солдат. У одного наливается синяк на скуле. У другого рука на свежей еще не грязной перевязи. На стол поставили на одну чарку больше, чем людей в компании и накрыли ее хлебом. Перед едой помолились.
— Эти ехали нам навстречу, — сказал Томаш, — Прошли выход прямо перед нами, мы на их колею выехали. Кого-то, смотрю, встретили по дороге.
— Ехали под землей?
— Да. Между мирами идет торговля. Гномы под горами продают хорошее железо в обмен на деликатесы сверху.
— Ты говорил, внизу свои мужики сеют и пашут.
— Там нет солнца. Вырасти-то оно все вырастет. И даст неплохой урожай, потому что под землей нет ни саранчи, ни лютых морозов, ни засухи. Но без солнца тамошняя еда совершенно невкусная и годится только чтобы с голода не сдохнуть. Там даже перец вырастает безвкусным. А пчел, например, там и вовсе нет. Пряности стоят так дорого, потому что их очень много покупает Подземье.
— Кого они встретили по пути? Спроси, нам же туда утром лезть. Там что, разбойники?
Томаш отошел к большому столу, немного поговорил и вернулся.
— Разбойников под землей нет. В смысле, местных, подземных. В узком тоннеле пришло что-то из темноты, съело одного солдата и ушло быстрее, чем они смогли увидеть, что это было. Пришло второе, поменьше, и попыталось утащить того парня за руку. По нему отработали свинцом, солью, святой водой и холодным железом. Сами не знают, что больше помогло, но чудище убежало, поджав хвост.
— Какое чудище?
— Оно не представилось.
— Ты спросил, как оно выглядело?
— У него была пасть с зубами, четыре лапы и хвост. Все, что разглядели.
— И как мы теперь там поедем?
— Как ехали, так и поедем. У этих подтекает бочка с медовухой. Даже я учуял, когда мы ехали по их колее. Каждая тварь любит вкусненькое, и большинство ориентируется обонянием. Но с твоим как бы конем мы в безопасности.
— А эти кто? — спросила Оксана, кивнув на парочку в углу.
— Колдун и ведьма, — ответил Томаш.
— Что, прямо сразу видно?
— Здесь сквозь пальцы не смотрят. Невежливо. Просто я их знаю.
— Поздороваешься?
— Ты не забыла, что я принц? По делу могу первым подойти. Если просто поздороваться, то пусть они подходят. Вообще, здесь без особой необходимости не разговаривают. Даже если кто кого узнал.
— Ой, ладно. Я просто спросила.
Слух у ведьмы намного лучше, чем у обычных людей. Даже и без заклинаний. Стоит шагнуть на ту сторону, и жить становится намного удобнее.
Оксана прислушалась.
— … корона осталась Кассию и Нидерклаузицу. Я хотя бы смогла унести ноги. Адель и Луиза не вернулись, — закончила рассказ ведьма, чьи светлые волосы немного отливали зеленым.
— Туда им и дорога. Ненавижу твоих язвительных подружек, — сказал колдун, который даже ел, накинув на голову капюшон, полностью скрывающий лицо.
— Сам-то чем занимался? Нашел саблю?
— Сабля едет обратно.
— Как ты узнал? Неужели полгода ждал в Вене?
— Я это лето провел в Кракове, чтобы не встречать твоих тупых литовских друзей. Душегубы разболтали, что Чорторыльский отправил нашего паренька за живой водой в обмен на виленское воеводство. Я занес золотой одному писарю в королевской канцелярии, чтобы сразу бежал ко мне, когда король определится с виленским воеводой. Как только я узнал, что выписана грамота на Чорторыльского, послал к тебе ворона.
— Почему Оломоуц?
— Ты же не любишь Краков.
— Помнишь.
— Помню.