Подземный мир и живая вода
Шрифт:
Вслед за фонтаном пара вверх брызнула струйка крови, и Бонакорси упал. Кшиштоф снял вместе со шляпой шипящую паром голову и изящно поклонился дамам.
— Тони! — Марта бросилась на ристалище, и вместе с ней алхимик Симон.
Кшиштоф как был, безголовым, отправился к своей партии, бурно его приветствовавшей. Голова покатилась по полу и превратилась в большую репу, сильно надрубленную.
Настала очередь Армана выехать на ристалище.
Потеряв коней в стычке на дороге, он не потерял деньги, Дар и обаяние
Против него выехал душегуб по имени Кароль. Про этого Ласка ничего не вспомнил, кроме того, что именно Каролю из всей компании Атаман приказал атаковать Гаэтано, и как раз меч Кароля загадочным образом кабанью шкуру даже не поцарапал. В то время, как обычный стальной меч Кшиштофа вонзился в кабана на добрый локоть.
— У Кароля заколдованный меч, — сказал Ласка, — Надо заявить протест.
— Поздно, — возразил Бенвенуто, — После того, как пан доктор вышел с освященным мечом, и никто не возразил, колдовское оружие разрешено всем.
— Я только не пойму, на что он заколдован, — сказал Ян, — Могу сказать, что это не талисман и не амулет. Он не добавляет владельцу ничего и ни от чего не защищает. Если вам это важно, колдовство адское. В мече заключен демон.
— Ему это не поможет, — ответил Арман, — Как не помог особенный меч победителю репы.
— Рыцарь короля Франциска Арман де Виллар и пан Кароль Тенчинский герба Топор!
Всадники помчались навстречу друг другу, чтобы встретиться с правой руки, а не с левой, как с копьями. Оба в трехчетвертных доспехах и в шлемах с нащечниками, козырьками и открытым лицом. Кароль вытянулся, рассчитывая поразить Армана длинным мечом как копьем. Арман держал клинок выше, чтобы отклонить укол и тут же нанести встречный быстрее, чем кони разъедутся.
Ближе к середине ристалища душегуб придержал коня и приподнялся в седле, готовясь нанести самый простой вертикальный удар с небольшого замаха.
Арман принял влево, чтобы обойти противника, легко парировал этот удар, но меч Кароля прошел через французский клинок как прошел бы через французскую длинную булку, даже не задержавшись. Потом прошел через стальную защиту шеи на шлеме, через стальной горжет и через стальную кирасу. Разрубил слегка наклонившегося вперед Армана вместе с мечом и доспехами от ключицы до последнего ребра и чуть не отрубил ему ногу, но конь пронес рыцаря вперед.
— Брат! — крикнул Ласка, вскочил и побежал, чтобы подхватить может быть, еще не безнадежно раненого.
Вместе с Вольфом они подставили руки, и Арман свалился с седла. Не показалось. Грудная клетка со всеми ребрами действительно разрублена, правая половина отошла от левой и кровь льется просто ручьем.
— Сделайте что-нибудь! — крикнул Ласка, сам не зная, кому.
— Ничего, — развел руками подбежавший Симон, — Медицина здесь бессильна.
— Могу заморозить, — сказала Фьорелла.
Фее в следующем туре предстоял бой с победителем в этом поединке, она смотрела за боем, не отвлекаясь, и сразу же оказалась рядом, чтобы понять, какие повреждения наносит этот заколдованный меч. Она бы и Бонакорси могла заморозить, но там невозможно было успеть.
— Давай, — не задумываясь сказал Ласка, — Пожалуйста, — добавил он, за мгновение успев не потерять лицо и не показаться невежливым.
Не успело прозвучать «пожалуйста», как Фьорелла уже взмахнула палочкой, и Арман стал выглядеть как холодная восковая кукла.
— Спасибо, — сказал Ласка, — Он жив?
— Не знаю, — фея пожала плечами, — Мне кажется, я успела. Буквально мгновения оставались.
— Мне тоже так кажется, — сказал Симон, — Но он умрет, как только вы его разморозите.
— Почему? — спросила фея, — Если успеть соединить обратно самые важные сосуды…
— Живая вода поможет? — спросил Ласка.
— Нет, — ответила фея, — То есть, поможет, но если делать правильно.
— Это как?
— Дать ему умереть. Собрать тело обратно, полить мертвой водой. Полить живой водой. Тогда оживет.
— Мертвой водой? Где ее взять?
— Ответ на этот вопрос стоит очень дорого. И я его, извини, не знаю. Могу сказать, что не в наших краях, а скорее в ваших, если тебе это поможет, — фея задумалась, — В половине историй упоминается, что живую и мертвую воду берут у ведьм, а в другой половине, что воду приносят вороны.
— Ага. Спасибо.
— Ищи уж сразу тогда и живую, — добавил подошедший Люциус.
— Почему? Мы еще можем выиграть, — возмутился Ласка.
— Потому что колдовские средства это не божье благословение, — Люциус сплюнул через правое плечо, — Доза имеет значение. Того пузырька, который лежит в сундуке, с запасом хватит, чтобы восстановить два глаза, но не хватит, чтобы поднять мертвого.
У Ласки мелькнула мысль, не спросить ли Люциуса, где берется живая и мертвая вода, но язык у него работал не вперед мозгов, и он не спросил. Если ответ на этот вопрос дорого стоит, то получив этот ответ с черта, Ласка оказался бы у нечистого в долгу. А сделка с известным чертом это погибель души.
— Другие варианты есть? — спросил Ласка, — Там, не знаю, частичная разморозка и все такое.
— Хм… — ответил Симон, — Задача сама по себе интересная, на стыке медицины и колдовства. Но такого никто никогда не делал.
— Я подумаю, сказала Фьорелла, — И у меня сейчас бой.
— Разве по правилам использовать меч с демоном? — спросил Фредерик Люциуса.
— Мы об этом не договаривались, но прецедент за вами. Вы первыми использовали освященный и даже не спросили разрешения у Кшиштофа.
Фредерик кивнул. Он сам жил по прецедентам и не придумал, как оспорить.
Армана положили в складной гроб, любезно предоставленный запасливыми немцами. Гроб поставили в фургон «Лазарет». Туда же поставили гроб с Бонакорси. Фредерик сказал, что не будет хоронить Тони в чертовой дыре.