Поединок крысы с мечтой

Эта книга составлена из рецензий и мини-эссе, опубликованных автором за последние полтора десятилетия в газетах «Сегодня», «Время МН», «Время новостей», «Книжное обозрение», «Хроника», в журналах «Знамя», «Звездная дорога», «Реальность фантастики», в интернет-изданиях pole.ru, polit.ru и vzglyad.ru и многих других. Посвящены они, по преимуществу, беллетристике – как переводной, так и отечественной. (Из ряда выбиваются, впрочем, несколько публикаций, волюнтаристски включенных в последний раздел.)

Хочется верить, будто все эти тексты, собранные вместе, дадут читателю известное представление о литературном процессе в детективно-фантастической сфере: темы, проблематика, эволюция жанров и т. п. Однако – будем правдивы – в не меньшей степени данные тексты расскажут о самом авторе, который довольно часто и довольно беззастенчиво использовал чужие произведения в качестве транспортных средств, дабы прокатиться (в интересном для автора направлении!) на них верхом. А по пути ими же проиллюстрировать кое-какие любопытные или забавные тенденции, порой имеющие лишь косвенное отношение к рецензируемым книгам. Этим обстоятельством объясняется и прихотливый отбор упоминаемых сочинений. Наряду с заслуженно популярными вещами маститых писателей есть и такие книги, которые вскоре канули в Лету, а некоторые булькнули туда еще до первопубликации рецензий. Увы: река забвения – критик суровый, но далеко не всегда справедливый и объективный. А раз так, то и автор имеет законное право быть субъективным.

При составлении сборника в ряде ранних текстах исправлены мелкие огрехи и ошибки, замеченные читателем. Отдельные тексты значительно переработаны с учетом дополнительных материалов, появившихся в самые последние годы. Однако большинство ранних статей публикуется сегодня без изменения, чтобы их автор не выглядел умнее задним числом.

Если читатель откроет и закроет эту книгу с улыбкой, автор в обиде не будет. Более того: не надеясь только на собственные силы, составитель привлек в качестве оформления книги рисунки замечательного карикатуриста Темура Козаева. Хотя некоторые из них ранее сопровождали публикации в газете «Сегодня», эти работы художника вполне самодостаточны. Поэтому если кого-то не увлечет текст книги, можно просто перелистать ее и посмотреть картинки.

Роберт Ладлэм. Тривейн. М.: Центрполиграф («Мастера»)

Суперагент джеймсбондовского типа должен быть человеком без нервов. Даже стоя на карнизе небоскреба со связанными руками и ногами, он обязан оставаться бесстрастным. За одну только эту невозмутимость, с которой герой встречает смертельную опасность, читатель способен очень многое простить своему любимцу. И напротив, любое проявление неуравновешенности (даже по самому благородному поводу) сразу же роняет героя в читательских глазах. Суперагент-истерик есть нонсенс, жанровое недоразумение, персонаж пародии; любая форма экзальтации выглядит символом глубокого непрофессионализма рыцаря плаща и кинжала.

Кстати, те же самые критерии вполне применимы и собственно к авторам триллеров. Сильные эмоции, небесполезные для поэтов и пламенных публицистов, попросту губительны для создателей политических детективов с погонями и перестрелками. Пока аксиомы демократического общества (тоталитаризм и коррупция – плохо, бизнес и сникерс – хорошо) являются лишь фоном повествования, все в порядке. Но стоит только писателю всерьез одухотвориться даже самой правильной идеей (типа «Россия – родина слонов» или «США – колыбель демократии»), как пиши пропало: погони превратятся в истовую ловлю собственного хвоста, перестрелки – в многостраничные перебранки с регламентом и без, а сам автор, взойдя на трибуну, порядком удивит аудиторию взвинченной агитацией в пользу какого-либо трюизма (вроде «Страна имеет право знать правду, и не беда, если правда эта кого-то заденет»). По сути, писатель сам дисквалифицирует себя в случае применения эмоционального допинга.

Для автора романа «Тривейн» такой сильной эмоцией стало честное гражданское возмущение уотергейтским скандалом: произведение Роберта Ладлэма написано в начале 70-х и тогда же впервые опубликовано под псевдонимом Джонатан Райдер. Во второй половине 80-х другой шумный скандал, связанный с тайной продажей оружия Ирану, вызвал у Ладлэма новый всплеск возмущенного негодования – в результате чего роман был переиздан, уже с разъяснением подлинного имени м-ра Райдера и с присовокуплением авторского предисловия. Упомянутое предисловие являло собой гневную отповедь всем тем, кто желал бы «извратить наш (то есть американский. – Р. А.) великий эксперимент, нашу прекрасную систему», и в полном объеме включено и в теперешнее российское издание романа.

В те времена, когда «Тривейн» в США впервые увидел свет, в Советском Союзе имел хождение так называемый моральный кодекс строителя коммунизма. Потенциальный строитель светлого будущего обязан был ударно трудиться на благо страны, быть примерным семьянином, чтить Уголовный кодекс и быть верным идеалам социализма. Скорректировав последнее из названных понятий, мы получаем точный словесный портрет Эндрю Тривейна – удачливого предпринимателя, миллионера, неподкупного председателя одного из важных подкомитетов Комиссии по обороне, а в финале – президента США. По всем своим параметрам Эндрю настолько безупречен, что выгодно отличается не только от реального Ричарда Никсона, но и вообще от большинства прошлых и будущих президентов Соединенных Штатов, более всего напоминая идеальный газ из школьного учебника физики (в природе не существует, но для абстрактных расчетов очень даже годится). Если учесть, что газообразный ангел Тривейн действует в среде «старомодных интриганов, ведущих бесчестную игру в монополию», то самым необъяснимым обязан быть факт успешной политической карьеры главного героя – фантастической хотя бы потому, что подавляющее большинство высокопоставленных персонажей романа этого принципиального ангела терпеть не могут. Когда же выясняется, что некая суперкорпорация «Джениз Индастриз» (на которую с упорством бульдозера наезжает наш Эндрю-молодчина) держит под контролем три четверти США (включая и своих людей в конгрессе и в Белом доме), то фантастичность романа возрастает в геометрической прогрессии. Несмотря на враждебное окружение, Эндрю жил, Эндрю жив и Эндрю будет жить. Жалкие попытки промотавшихся отцов нации воспрепятствовать Тривейновым разоблачениям и для этой цели нанять мелкого мафиозного «дона» Марио де Спаданте, воспринимаются почти юмористически (особенно теми из читателей, кто знаком с лучшими романами того же Ладлэма – где, как известно, законопослушных граждан пачками отстреливают с легкостью необыкновенной по причинам гораздо менее масштабным, чем в нашем случае). Дилетанта-мафиози де Спаданте вместе с его «семьей» способен легко размазать по асфальту простой американский майор Пол Боннер, имеющий богатый опыт ведения боевых действий в Индокитае.

Любопытен здесь, между прочим, расклад авторских симпатий. Писатель явно сочувствует бравому вояке, среди боевых заслуг коего – несколько спаленных деревушек в том же далеком Индокитае. На другом полюсе – один из самых отталкивающих персонажей романа по имени Родерик Брюс (он же Роджер Брюстер): либерал, журналист, пацифист, педераст, а вдобавок ко всему еще и противный мстительный карлик в ботиночках на высоком каблуке. Разумеется, нападки журналиста на майора в частности и на всю армию в целом имеют в романе сугубо низменную причину: любовник Брюса погиб в Юго-Восточной Азии, и теперь щелкопер-коротышка счастлив опорочить всех джи-ай в порядке личной мести. Разумеется, справедливый Энди Тривейн, еще не будучи президентом США, уже способен защитить доблестного майора от огульно-очернительских поползновений; вместо того чтобы посадить Боннера в кутузку по надуманному обвинению (ясно же, что тот совершил убийство в целях необходимой самообороны), власти вынуждены согласиться с Энди и даже дать майору звание полковника – за доблесть при исполнении.

Несмотря на то, что примерно за полсотни страниц до окончания пятисотстраничного романа мимоходом убивают американского президента, традиционный хеппи-энд в произведении имеет место. Во-первых, убитый президент был все равно средненьким политиком и с «Джениз индастриз» не мог потягаться. А во-вторых и в-главных: именно в результате досрочных выборов Тривейн и становится новым президентом США. Таким образом, писатель, сильно рассердившись на реальных политиков, самолично привел к власти идеального: «Впервые за многие годы страна обрела в своем лидере коллективную гордость». Последняя фраза звучит настолько здорово, что читателю остается лишь теряться в догадках, кому принадлежит данный пассаж – то ли самому Ладлэму-Райдеру, то ли переводчику П. В. Рубцову. Впрочем, в любом случае переводчик может праздновать маленькую победу: он раньше многих разгадал гнусную сущность одного из помощников убиенного президента и отметил негодяя, выбрав из всех возможных самый неблагозвучный вариант транскрипции его фамилии – Уебстер. Благодаря такому обстоятельству у читателя появляется дополнительный интерес: по ходу чтения можно прикидывать, когда же наконец Уебстера отправят к праотцам. Потому что человеку с такой фамилией в американской Большой Политике делать нечего. Особенно в ту пору, когда в Белый дом приходит белый ангел дорогой товарищ Эндрю Тривейн.

1995

Роберт Ладлэм. Завет Холкрофта. Вильнюс: Полина

Если тонет корабль, капитан обязан спасти судовой журнал и корабельную кассу. Если терпит поражение полк, командир должен вынести с поля брани полковое знамя и опять-таки казну. Сейчас уже ни у кого нет сомнений, что вожди ушедшего в небытие Третьего рейха припрятали на черный день крупную сумму в твердой валюте. Недаром группенфюрер Мюллер объяснял полковнику Исаеву, что «золото Бормана, золото партии» еще сыграет свою роль, а весьма информированный Фредерик Форсайт даже показал в своем известном романе, «как это делалось в Odess’е». Да и сам Роберт Ладлэм первый же свой роман «Наследство Скарлатти» посвятил процессу наполнения партийной кассы НСДАП. Таким образом, роман «Завет Холкрофта», где автор вновь обратился к злополучным миллионам Третьего рейха, едва ли может похвастать новизной избранной темы.