Поединок. Выпуск 7
Шрифт:
Родионов покосился на девушку, та отчужденно молчала
— Нет, спасибо, — он вздохнул, отказываясь, ибо чай был бы как нельзя кстати. — Мне… Ждут меня.
— Ну, как знаете… Счастливо.
До калитки шел не оглядываясь, от калитки до угла тоже и все думал, кем бы ей мог приходиться этот Малюгин. Но на углу все же обернулся.
Девушка тоже отошла от дома, стояла, опершись о калитку, но куда она глядела, он не понял.
То, что темный костюм явно не подходил для визита, который он предпринял сегодня, Родионов понял вскоре же, но было
Бригадир, нетерпеливо переминавшийся впереди, дождался, пока он подошел, и смущенно откашлялся:
— Мне еще в третий блок зайти надо… Вы дальше и без меня не потеряетесь, верно?
— Постараюсь, — согласился Родионов, понимая, что тому не хочется расхаживать по стройке с представителем органов. — Значит — Дзасохов и Коробов? Ну а как все–таки стало известно обо всем…
— Очень просто стало известно: они сразу пьянку затеяли, с раннего–то утра, и пьянку, знаете, широкую… Ну а где взяли? Палатка ведь недалеко, как узнали мы, что ее ограбили, то и связали одно с другим.
— Понятно. Наказали вы их?
— За что? — съежил лоб бригадир.
— Как — за что? За пьянку в рабочее время!
— Ну, это обязательно! По выговору влепили, и это… беседу я с ними провел, — при последних словах бригадир отвел глаза. И с надеждой добавил на прощание: — Может, еще и обойдется для них, а?
— Посмотрим, сейчас трудно сказать.
Расставшись с бригадиром, он опять–таки поздно, но понял, насколько неосмотрительно поступил.
Лабиринт стройки был мало–мальски понятен лишь человеку привычному, и, лавируя меж штабелей досок, громадами бетонных блоков и кучами песка, Родионов сначала едва не заблудился, потом еле успел выпрыгнуть из–под радиатора самосвала, и шофер, неслышно обматерив его, погрозил из–за стекла кулаком.
Возле импровизированной ремонтной станции стояли бульдозер и два автопогрузчика. Чуть поодаль, под навесом, Родионов увидел группу рабочих, и интуиция подсказала, что вроде бы нашел, кого искал.
Четверо парней в замасленных комбинезонах, усевшись, кто на чем, невинно закусывали кефир пирожками, хотя выражение их лиц указывало, что пирожками они с большим удовольствием закусили бы нечто более существенное. И все выжидательно посмотрели на Родионова, когда тот подошел.
— Приятного аппетита… Мне нужен Коробов, — без околичностей сказал Родионов.
— Нету его, за куревом пошел, — не сразу ответил кто–то.
— А Дзасохова тоже нет?
— Я Дзасохов, — поднялся коренастый крепыш. — А что?
Смотрел он не слишком настороженно, скорее с любопытством.
— Вы поели уже? Можно вас отвлечь?..
— Давайте.
Они отошли за навес. Осмотревшись, Родионов сел на ящик, а парень переминался с ноги на ногу.
— Догадываетесь, о чем пойдет речь? — спросил Родионов.
— А то! Вы же, верно, из конторы, насчет той пьянки… Так нас уже взгрели.
Родионов достал и полистал записную книжку.
— По семь тридцать, говорите? Это правильно с вас удержали. Но в палатке вы похитили на девятьсот шестьдесят два рубля продуктов и, кроме того, лотерейных билетов на сумму в семьдесят пять рублей. Итого убытка — тысяча тридцать семь рублей. Как с этим быть, Дзасохов?
У Дзасохова задрожала челюсть, он отшатнулся и привалился к дощатой стене навеса.
— Ка–акая тыща? — пролепетал, стараясь удержать губы в повиновении. — Мы же только выпить… Какие билеты?!
Прикидывался Дзасохов довольно искусно. Просто здорово разыгрывал Но прикидываясь — проговорился? Ну–ка, ну–ка…
— Значит, не было билетов? — быстро и резко бросил Родионов.
— Н–нет… То есть… — Краска густо залила лицо парня, но тотчас схлынула. — Не было, — обреченно докончил он.
— Что же вы взяли? Быстро, Дзасохов, выкладывайте!
— Водку. Три… Не — четыре банки… Пива — десять. Консервов всяких, не помню сколько.
— Вспомните точнее. Ну? Ящик? Два? — Что вы?! Штук восемь…
Из–за навеса донесся шорох торопливых шагов. Смолк. Раздался снова и опять стих поблизости.
— Сослан! — позвал кто–то. — Эй, Сослан!
Дзасохов затравленно крутил головой.
— Идите сюда, Коробов, — предложил Родионов.
Они были чем–то похожи, эти два незадачливых грабителя. Только разнились цветом глаз: узкие, черные у Дзасохова, и такие же узкие у Коробова, но — серые.
— Чего это вы здесь? — переводя дыхание, подозрительно спросил Коробов. — Никак мужской разговор?
— Вполне мужской, — подтвердил Родионов. При появлении Коробова он на всякий случай поднялся и, помня, что сзади ящик, теперь осторожно отодвигался в сторону. — Выясняем, что вы взяли в продуктовой па…
Как ни был он готов к прыжку и как ни стремительно прыгнул сам вперед и влево — прыжок запоздал. Если бы не дощатая стенка сзади, Дзасохов мог отлететь далеко после такого удара, а сейчас он только сполз по стенке наземь.
— Продал, гад! Успел продать, да? — пытаясь одновременно вырвать руки и ударить Родионова головой, рычал Коробов. — Ах вы, гады!
Неудобно вцепившись в него, Родионов пытался, но так и не смог вспомнить нужный захват из приемов самбо.
— Тихо, Коробов, тихо… Себе хуже делаете…
— Я тебе щас сделаю, мусор… Шавка легавая!
Дергаясь, они топтались на месте, а Дзасохов, не вставая с земли, подполз к их ногам.
Закричи он — это, может быть, только еще больше накалило бы атмосферу, но он сказал шепотом и, перестав выламывать друг другу руки, оба невольно прислушались.
— Володя… — Дзасохов слизнул кровь с губы. — Слышишь, что он говорит… Говорит, на тыщу мы там взяли, и еще билеты… На тыщу, Володя!