Поединок
Шрифт:
Жук поводил головой из стороны в сторону: аромат сломанного дерева ему явно не нравился, и он нервничал. Так же, как обычно раздражается скорпион, набредя на оставленный человеком след костра.
Предчувствие близости двуногого придает многим животным решимости и наглости. Эти многоногие исключением не были: когда передний гигантский жук замер, протянув вперед и немного вверх чувствительные усики и улавливая ими тончайшие запахи людей, четверо остальных, ползших позади вожака выстроились в ровную шеренгу и замедлили ход. Они (и с вышки это заметили) явно к чему-то готовились.
Мирейн,
– Кажется, началось.
– Что там? – забеспокоился Старший смотритель.
– Пока пять многоногих, – подсчитал Мирейн. У него руки чесались спустить стрелу арбалета, не дожидаясь команды Деггубэрта. – Дальше к пескам больше не видно, – он оторвал руку от спускового крючка и добавил, с сомнением почесав голову. – Вроде бы.
– Сколько до них? – задал уточняющий вопрос Деггубэрт.
– Стрелы уже могут долететь, – приблизительно оценил Мирейн.
Все караульщики успели надеть легкие доспехи, обязательные при любом столкновении: наклепанные на рубаху полоски тонких металлических пластин, закрывающих спереди ноги, руки и грудь с животом; на головах – проклеенный изнутри войлоком шлем, с которого на лицо спускался длинный наносник. Щеки со скулами защищались нанизанными на ремень гнутыми бронзовыми щитками.
Ларс-Недотепа, тряся объемным животом, направился к соседней бойнице. Его лицо обычно потело от жары, нетерпения или предвкушения битвы. Родители с младых ногтей приучили юношу сбривать волосы наголо, открывая взорам почти детскую, нежного поросячьего цвета кожу огромного черепа и продолговатые мясистые уши, торчавшие по бокам головы, наподобие свеколин из земли, если их наполовину вытянуть за ботву.
Деггубэрт покачал головой и велел приготовить побольше стрел. Он выглянул в третью бойницу вышки и распорядился:
– Пойду подниму лестницу и запру нижнюю дверь. Когда услышите, как она стукнет, начинайте. Свист рассекающих воздух стрел старший смотритель услышал, уже поднимаясь обратно, и сразу же выглянул в третью бойницу, открывавшую вид на далекие пески. Мирейн и Ларс стреляли быстро и споро. Правда, Мирейн прицеливался более метко, а у Ларса попадания в цель случались реже.
Громадные жуки остановились, передними парами лап поднимая с земли те арбалетные болты, которые в них не попадали и, помогая себе нижними жвалами, ломали, подобно тому, как срывает и ломает человек низкие сухие травинки по дороге через луг. Видимо, не в силах дотянуться до людей, вымещали злость на оружии своих извечных врагов. К счастью, промахов было мало; не успели многоногие проползти полпути до вышки, как их спины и головы оказались утыканы стрелами.
По мере приближения жуков, смотрители стреляли метче. К Младшим присоединился Деггубэрт, первые же выпущенные им стрелы попали в глаза двум жукам – переднему и одному из тех, что ползли шеренгой поодаль. Левый глаз переднего жука лопнул и забрызгал окружающую почву ошметками, а вторая стрела проткнула насквозь глаз жирного многоногого с продольными серыми полосками на туловище, и чудовище завертелось от адской боли. Воздух огласился жутким скрежетом, отдаленно напоминавшим стрекотание ночного сверчка, но остальные жуки не обращали внимания на поверженного собрата и продолжали размеренное движение вперед, к укреплению двуногих.
Следующее меткое попадание случилось сразу же за выстрелами Деггубэрта и пришлось на везение Ларса: выпущенная из его арбалета стрела угодила переднему жуку прямо в пасть, проткнула голову, и ее мощное острие размером с человеческий кулак вышло в месте сочленения головы многоногого с шейным сегментом.
Чудовищное создание остановилось, ошеломленное новым потоком боли, дернулось всем телом и попыталось, работая передней парой лап и нижними жвалами, вытащить орудие смерти, но тотчас же опрокинулось навзничь. Дерту показалось, что жук сдох – но он внезапно зашевелился, переваливаясь с бока на бок и странно сотрясаясь, сделал несколько судорожных шагов и только после этого окончательно затих, выпустив открытой пасти струю тошнотворной желеобразной массы.
Три оставшихся многоногих между тем продолжали подползать, все ближе подступая к вышке, и Деггубэрт крикнул:
– Стреляйте без промаха, парни, стреляйте чаще!
Пот струился со лбов Мирейна и Недотепы, проступал через рубахи, но младшие выполнили приказание Старшего смотрителя, и следующим повезло Мирейну. Его стрела попала третьему многоногому в верхний сегмент одной из передних лап, и чудовище остановилось. Оно принялось освобождаться от этой острой и доставляющей сильную боль штуковины другими лапами и жвалами, тщетно пытаясь дотянуться до стрелы – тут Деггубэрт вспомнил, как мальчишкой он пробовал укусить собственный локоть. Спустя считанные мгновения три следующих арбалетных болта, выпущенные Мирейном, впились в голову жука в разных местах, разнеся ее на клочки. Поверхность почвы оросилась мерзкой жижей, чудовище забилось в агонии на земле. Правда, и это не остановило оставшихся двух тварей.
Эти явно отличались от других сородичей особой живучестью: даже будучи истыканы метко попадавшими стрелами, словно гусеница – ядовитыми шерстинками, они упорно приближались к вышке.
Деггубэрт поморщился и велел прекратить стрельбу.
Смотрители бегом скатились вниз, не дав многоногим приблизиться к самой невыгодной для людей позиции – у опущенного нижнего фрагмента лестницы. Бой завершился в нескольких шагах от вышки. Ларс-Недотепа ухитрился первым же ударом тяжелого топора снести голову жука, израненного стрелами. Другим занялись Деггубэрт с Мирейном.
Шестилапое чудовище сражалось яростно и умело – смотрители еле успевали уклоняться от ударов его мощных передних и средних лап, отвечая, в свою очередь, рубящими и колющими ударами мечей и топоров. В какой-то момент Деггубэрт не на шутку испугался: многоногий, истекая липкой вонючей кровью, привстал на задние лапы и с размаху рухнул на одну из свай вышки, возле которой находился Мирейн. Обрушить укрепление даже своей колоссальной массой жук, конечно, не мог, но надломить сваю ему было вполне по силам.