Поэмы
Шрифт:
Как пал Сатурн, оставь свою обитель,
Забудь про тихий западный причал,
Про колыбель живительного света,
Про храм огня, про славу прежних дней,
Покинь пределы солнечных владений!"?
Угомонитесь! Я и без того
Убежища в краю своем не вижу.
Где красота, гармония, покой?
Повсюду гибель, темнота и гибель!
Куда уж дальше, если даже здесь,
В моем златосверкающем чертоге,
Исчадья тьмы посмели
Всечасно оскорбляя божество?
Уйти? Но нет! Земля тому порукой
И соль ее морей: уйду не я!
Нет, не иссякла мощь моей десницы,
В смятении замечется мятежник,
Повержен будет юный громовержец
И трон Сатурну снова передаст!"
Еще в его гортани клокотали
И более ужасные угрозы,
Но их он не сумел произнести;
Как в зашумевшем театральном зале
Тем больше возрастает смутный гомон,
Чем явственней призывы к тишине,
Так после слов Титана, призывавших
Угомониться, бледные фантомы
Со всех сторон туманом поползли
И пол зеркальный начал источать
Флюиды ядовитых испарений,
И судорога, гибкою змеей
Скользя по телу гордого Титана,
Прошла от ног его до головы.
Гиперион внезапно замолчал,
Охваченный необоримой дрожью,
Потом сумел собрать остаток сил
И вышел прочь, и у ворот восточных
Он целых шесть предутренних часов
Дышал всей грудью: каждый новый выдох
Горячим ветром превращал в росу
Отравленные испаренья мрака
И уносил в пучины океана.
Шарообразный трон Гипериона,
Пылающий с рассвета до заката,
Был полускрыт завесой мрачных туч,
Но то и дело из-за них блистали
То огненные дуги, то сполохи,
То отблески и блики - алфавит,
Доступный давней мудрости, а нами
Забытый, - и, встречая иногда
Те знаки на замшелом древнем камне,
Мы смысла их не можем распознать...
Шар огненный, узрев Гипериона,
Стал расправлять серебряные крылья,
Решив, что время отправляться в путь,
И ожидая только приказанья.
Бог Солнца был и рад бы дать приказ,
Пусть только для того, чтоб морок ночи
Рассеялся скорей, но даже бог
Не властен над священным ходом суток.
Серебряные крылья слишком рано
По-сестрински раскрылись. Нужно ждать...
И, утомленный долгим промедленьем,
Гиперион, до сей поры не знавший
О горечи сомнений и утрат,
Упал в тоске на ложе облаков,
Плывущих над границей дня и ночи,
И горестно застыл в мерцанье звезд,
Взирающих печальными глазами
На бога Солнца. Небеса грустили.
Вдруг голос из вселенского пространства
Торжественно и глухо прозвучал:
"Наисветлейший из моих потомков,
Дитя Земли и порожденье Неба,
Блистательная совокупность тайн,
Чья сущность непостижна даже силам,
Тебя создавшим, непостижна мне,
Который был началом бытия
И все постиг - помимо новых форм,
Распространившихся по всей вселенной
И давших жизнь зачаткам новой жизни:
Тебе, мой светлый отпрыск, и твоим
Сородичам - Титанам и Богиням!
Дивясь, следил я за любым движеньем,
За каждым вашим шагом... Но теперь
Что вижу я? Раздор и поруганье,
Сын на отца восстал, отец - на сына,
Сатурн низвергнут! Неужели это
И твой удел?.. Как он ко мне взывал,
Вздымая руки к небу! Я ж укрылся
В глухих тяжелых тучах, чтоб не слышать,
Не видеть, как божественные чада
Вдруг стали не похожи на богов!
Вы, кто назначен править этим миром
Торжественно и непоколебимо,
Не ведая волнений и тревог,
Подвластны ныне стали низким чувствам,
Мрачащим души смертных: страху, злобе,
Надежде, гневу, ярости - страстям!
Вот в чем беда, вот истинное горе,
Печальный знак распада и паденья!
Но ты, мой отпрыск, сможешь побороть
Губительную тяжесть обстоятельств:
Ведь ты же бог! Ты противопоставишь
Могуществу могущество. Вперед!
Я - только голос. Я - волна и ветер
И властен лишь над ветром и волной,
Ты ж облечен величественной плотью,
Тебе дана стремительная мощь.
Перехвати стрелу, едва она
Взлетит своей разящею дорогой
Под пенье тетивы! Ступай туда,
Где мучится Сатурн, спеши на землю!
Я стану нянькой солнцу твоему,
Я прослежу за сменой дня и ночи".
Еще на середине этой речи
Гиперион воспрял и к сонму звезд
Возвел ошеломленные зеницы.
Слова умолкли. Он же все взирал
На терпеливый ясный свет созвездий...
Затем отвел разверстые глаза
От звездной вышины, вздохнул всей грудью
И устремился с берега небес
В бездонную кромешную пучину.
КНИГА ВТОРАЯ
Затрепетали Времени крыла.
Гиперион легко пронзал пространство,
А той порою Тейя и Сатурн