Поэты пражского «Скита»

Малевич Олег Михайлович

«Каждый день приносит новые тревоги…»

Каждый день приносит новые тревоги, Каждый час горит бессмертная душа. Все еще, волнуясь и спеша. Ты стоишь у ночи на пороге. Тело, как усталый раб, подъемлет бремя, И в бессильи плачет, как дитя, навзрыд; Но душа не внемлет, а горит, Краткой жизни сокращая бремя. 1939

II

Ныне

АНДРОМАХА I

[115] , Гектор, ты бился и умер героем… Андромаха,

жена твоя бедная, ткала и пела, А потом увидала со стен многоветренной Трои, Как влачил победитель когда-то прекрасное тело. А потом она видела: сын твой, надежда и гордость, Тот, что матери в старости будет опорою верной, Тот, что Гектора будет отважней, когда победители вторглись, Был со стен многоветренной Трои безжалостно свергнут. А потом она видела, но уже тупо, без страха, Как высокий приамовский дом разорили дотла. Андромаха, сестра моя бедная, белых локтей Андромаха, Как могла пережить ты все это и — пережила?

115

Шлемоблещущий (др. — греч.).

«О, если б сон, о, если б сон без снов…»

О, если б сон, о, если б сон без снов! Забыть, забыть об этих днях и бедах… О, если б друг, но другу не поведать, Не передать тоски сквозь косность слов. О, если б смерть, но страшный прах; О, если б тот, кто говорит, что любит, О, если б он! Но между нами люди, Слов непрощенных боль и будущего страх. Грядущий день — лишь повесть новых бед, И утро — лишь исход для новых теней. О, если б ночь и сон без пробужденья, О, если б ночь, которой утра нет! 1939

«Только не о том, что сейчас…»

Только не о том, что сейчас, Только не о том, что сегодня, Только не о гневе Господнем, Что так страшно карает нас! А о марте, о снеге, что тает, О немом прорастании злаков, О безветренном море фаяков [116] , Где играла с мячом Навзикая. Но это ты можешь только сейчас, Но это ты смеешь еще сегодня, Но знай, что твой не минует час И ты не уйдешь от гнева Господня. Тоскуя, тоскуя безмерно и страшно скорбя, Все выплакав слезы, и боле утрат не считая, Душа моя, пленница, как ты уйдешь от себя К тем синим волнам, где увидел Улисс Навзикаю?

116

Совр. написание — феаки. В «Одиссее» это счастливые обитатели острова Схерия, чьи корабли сами находили правильный курс. На одном из них Одиссей вернулся на родную Итаку.

МОЛИТВА

Как древле, Господи, Тобой прощенный Ной Увидел выси, всплывшие, как мели, И первой ветви радостную зелень Над укрощенных вод голубизной, И нам увидеть дай прощенные поля И грады, спящие во тьме ночной беспечно, И все забыв, пусть вновь о мире вечном Молиться смеет страдная земля. 1940

«Говорят, что я еще молода…»

Говорят, что я еще молода И на девочку будто похожа… Во время войны и голода И я постарею тоже. И будут белые пряди, И будут морщины вдруг, И некому будет гладить Работой

сведенных рук. Накину на зябкие плечи, Когда стемнеет, платок. Но голос мой, голос певчий, Ужели и ты умолк? Мне Богом даровано с слова Снимать молчанья печать… За этот дар я готова, Но впрямь ли, впрямь ли готова Земные дары отдать? 1941

АНДРОМАХА II

Сколько вас, в наши страшные дни, Андромах безызвестных! Брат убит, муж убит, сын убит… А от дома, от белого дома в зеленом предместьи Только груда разрозненных плит. И уже не отчаянье, только тупая усталость; И уже нету слез, только пара потухших очей; И уже за плечами стоит одинокая старость, Смена дней без улыбок и страшных бессонных ночей. Сколько вас, белокурых и темных, веселых и нежных, Матерей и любовниц, утративших царство цариц… Андромаха, сестра моя бедная, ныне как прежде; И никто не закроет залитых слезами страниц.

III

Новая весна

«Был март. Ты, наверное, знаешь, читатель…»

Был март. Ты, наверное, знаешь, читатель, Что в марте впервые смеется весна, Впервые нам кажется зимнее платье Тяжелым, и хочется волосы снять. Так в марте, стуча каблуком о ступени, Бежала красавица, девушка лет Пятнадцати; дождик, впервые весенний, Веселыми каплями брызгал ей вслед. Она хоронилась от капель и крапин, Она на бегу подставляла ладони, А он то затихнет, то снова, внезапен, Тяжелую светлую каплю уронит. Так, глядя в лицо ей, в то утро я вдруг ощутила, Что это весна, что она уже тут, Что дождь — жизненосен, Что неба высоки стропила, Что месяц — и бурно сирени кусты зацветут. 1937

«Есть мгновенья, тихие, как зори…»

Есть мгновенья, тихие, как зори, Как небес торжественная высь; Мнится мне, что на суровом море В это время бури улеглись, Что никто не плачет и не ропщет, Словно все исполнены мечты, Что слетают звезды полунощи, Словно пчелы в спящие цветы.

НОВАЯ ВЕСНА

Опять весна воздушными перстами Туманит даль и золотит мосты; Опять омыла золотом кусты, А землю — неисполненными снами. Но в этот год по-новому приемлю Волшебницу-весну, иной ей шлю привет: Я обрела забытых детских лет И легкий сон и ласковую землю. Мой светел день, мне день иной не нужен: Моя судьба, моя любовь со мной. И солнце бескорыстное, и глубже Над нами небо с новою весной. 1941

СПЯЩАЯ КРАСАВИЦА

Любовь моя, вся плоть моя — твоя, Вся косная и скованная нежность… Тысячелетьем сомкнутые вежды И пробужденья трепетная явь. Любовь моя, вся грусть моя — твоя, Вся суть моя, движенье мысли каждой… Вот встрепенулись воины на страже, И вновь журчит фонтанная струя.

«Розовеет заря, зеленеет плетень…»