Поэзия народов СССР IV-XVIII веков
Шрифт:
Осанки царственной твоей не в силах описать язык.
Я славословьем утомлен, — признаюсь в этом напрямик:
Сто сорок пятистиший сплел и все еще тебя пою!
Луне подобная, зачем в зеркальную глядишься гладь?
Зачем за ножницы взялась, как бы подравнивая прядь?
А шея стройная — кувшин из хрусталя, ни дать ни взять!
Казнив беднягу без вины, ты славу думаешь снискать?
Иль достоянием своим считаешь голову мою?
Нигде
Весь мир сложи к моим ногам,— и я скажу: не надо мне!
Смущенных глаз не отвести от пышного наряда мне,
Любимая, в парче, в шелках прекрасной кажешься вдвойне.
Я ладанки твоей не крал,— нашел и на груди таю.
Я лживых слов не говорил. Кто на меня поклеп возвел?
Кто очернил меня? Поверь, он сам коварен был и зол.
Прелестница, тебя воспеть бессилен бедный мой глагол.
К чему стремлюсь? Не про меня Моголов золотой престол.
Зачем же я, Саят-Нова, в напрасной скорби слезы лью?
* * *
Пусть попугай поет — а я услышать соловья хочу.
Дай, роза, мне росы твоей! Целебного питья хочу.
С нагорья дальнего пришел и поискать жилья хочу.
Заплакал соловей: узнать, где роза спит моя, хочу!
От поисков я ослабел. Кровавый пот лился с меня.
Над розой срезанной застыл, как соловей, судьбу кляня.
Ты — златокованых! ларец, а в нем лежит хрусталь, звеня. —
Ковчега не хочу... Ларец,— твержу я, в грудь бия,— хочу!
О редкостный зверек, бежишь, таясь от зверолова ты.
Скажи мне, мраморная ты иль нз кости слоновой ты?
Счастливцу, видно, суждеиа заморская обнова — ты!
Диковинный атлас! Как раз такого для шитья хочу.
Я получил твое письмо. Тебе мое прочесть пора б!
Нуждаюсь в добром слове я, как нищий, узник или раб.
Зачем отринула того, кто жалок, немощен и слаб?
Под одеялом у тебя, недужный, забытья хочу.
Не обжигай меня, я сам горю на медленном огне.
Не двоедушен я, поверь, коварство не по сердцу мне.
Я — соловей, Саят-Нова! Открой же, роза, дверцу мне
В златую клетку: миндаля очищенного я хочу!
* * *
Питомица розы, поверь мне, — родного сосца прекраснее ты.
Насущного хлеба, добытого в поте лица, прекраснее ты.
Блестящего слитка в руках златодела-творца прекраснее ты.
Кувшина, что мог бы служить украшеньем дворца,
прекраснее
Чье войско стоит у ворот? Я султана ищу.
Нарцисса — в садах и на склонах — тюльпана ищу,
Жемчужные четки, продернутые сквозь парчу!
Подземной царицы, подвесок ее и венца
прекраснее ты.
Вселенная делится надвое: ты — и не ты!
Мой ангел приснился. Его неземные черты
Казались чудесным подобьем твоей красоты.
Насущного хлеба — готов я твердить без конца —
прекраснее ты.
Ты — пряность заморская, что ли? Корица, мускат?
Иль камень целебный? Иль золототканый наряд?
Ларец драгоценный, в котором скрывается клад?
Сандалового с перламутровой крышкой ларца
прекраснее ты.
Зачем же далекой ладьей ты маячишь всегда?
Спросила бы Саят-Нову, что, мол, плачешь всегда?
Днем солнцу подобна, ты светишь в ночи, как звезда.
Пятнадцатидневной созревшей луны для певца
прекраснее ты.
* * *
Полуночная звезда в небосклоне — ты.
Розы в скошенной траве благовонней — ты.
Ты — фиалка, первоцвет в вешнем лоне — ты.
Кто ты? Сказочный олень, конь в погоне — ты?
Ты — сантури, ты — смычок, плеск ладоней — ты!
Где наставник твой? Ушел, видно, на покой.
Убиваешь ты меня собственной рукой.
Дай лекарства, помоги совладать с тоской!
Кисть не может передать красоты такой:
Дивной вязи на шелку изощренней ты.
Без тебя судьба моя слишком тяжела.
И за что меня казнишь? Я не сделал зла.
Кандалы — моя любовь, цепи, кабала.
Ты глядишь, а мне глаза застилает мгла...
Ты — в ларце из хрусталя, в светлой броне ты.
Горный тур,— со снеговой кручи прянешь ты,
Иль дождем из грозовой тучи станешь ты.
Серной на скале мелькнешь и не взглянешь ты.
Тысячью огней сверкнешь и обманешь ты.
В каждом вздохе у меня, в каждом стоне — ты!
Заручилась ты не зря дружбою царей:
Грамоту индийский царь шлет из-за морей,
Страж с кинжалом золотым замер у дверей,
Блюдо жемчуга тебе в дар несут скорей.
Прочь ступай, Саят-Нова! Посторонний ты.
* * *
Разве голоден был и едой подкрепиться пришел я?