Поэзия народов СССР IV-XVIII веков
Шрифт:
Лишь на судьбу мне жаловаться надо.
Кто сам страдал, тому довольно взгляда,
Чтобы понять меня. Прощай, отрада!
Как быть, Бесики? Высока ограда,
Ворота чудятся вратами ада...
Виновен я и умереть готов.
МНЕ ТВОИ ПРЕГРЕШЕНЬЯ ИЗВЕСТНЫ
I
Мне твои прегрешенья известны,
И хочу я спросить откровенно:
Почему
Чем тебя заманила измена?
Как ты мог не отпрянуть от бездны?
Ты от розы отрекся мгновенно!
О тебе сожалеть неуместно.
Жаждал розу ты нощно и денно.
Как посмел ты от милой уйти?
II
Ты отвергнут по собственной воле.
Что ж мятешься в тоскливом испуге?
Иль зачем ты рыдаешь от боли,
Изнываешь в жестоком недуге?
Откажись от сладчайшей неволи
И мечись от подруги к подруге.
Растерялся ты! Не оттого ли
Молишь смерть о последней услуге.
Поищи-ка другие пути!
III
В темноте соловья попроси ты,
Чтобы ирис молил он всечасно,
Для тебя добиваясь защиты
Светлой песней своей сладкогласной.
Пусть фиалки из рознпой свиты
Заклинают ее не напрасно,
Говоря, что, тоскою убитый,
Ты достоин прощенья, несчастный...
Но себя самого не прости!
IV
Если роза стоит возле двери
И тебе шлет фиалки навстречу,
Ты, нарциссу разумному веря,
Подойди к нему с искренней речью.
Ты скажи: «Потерпел я потерю
И дивлюсь моему бессердечью,
К милой розе любви не измерю.
За предательство жизнью отвечу.
Гнет раскаянья тяжко нести!»
V
Если взор просветлеет у розы,—
Не жалей заклинаний, молений.
Проливай безутешные слезы,
Опустись перед ней на колени.
Расскажи ей, что в сердце занозы
Ты таишь как следы прегрешений,
И, что кров твой разрушили грозы,
Ты поведай царице весенней,
Заклиная: «Грехи отпусти!»
С ПЛАЧЕМ ЛЕТИТ СОЛОВЕЙ
С плачем летнт соловей из полночного сада.
Видно, садовника разгорячила досада,
Гонит он прочь соловья,— тот летит и рыдает,
Осы вдогонку спешат из колючей засады.
Ты, соловей, промолчи, и утихнут угрозы,
В грудь не вопьются осиные злые занозы.
Поговори с гиацинтом — пускай он научит,
Как подольститься к садовнику голосом розы.
С шелестом розы к нему в темноте
Не распознает обмана садовник сердитый.
В темном саду поскорей повидайся с нарциссом,—
Пусть перед розой он будет твоею защитой.
Ранен я, ранен! Кончается век соловьиный.
Проклял садовник меня. Погибаю, безвинный.
Сжальтесь! Вдохните в скорбящего душу живую
Или смягчите слезами мученья кончины!
СТРОЙНЫЙ СТАН
I
Ты на свете всех красивей, всех стройнее.
Черных кос твоих коснуться я не смею.
Мрамор шеи обвивают косы-змеи,
Жгучий взор твой завладел душой моею.
Губы жаркие меня воспламенили.
II
Ты красою несравненною богата.
Вижу я твои глаза, темней агата.
Вижу родинки твои, огнем объятый.
Вижу я, теряя разум, два граната,
Извели меня желанья, истомили.
III
Тополь стройный, ты красуешься пред нами.
Отстраняющими манишь ты руками.
Близ тебя я жив, и в жилах льется пламя.
Без тебя томлюсь я днями и ночами.
Если гибну без тебя,— виной не ты ли?
IV
Как мне вытерпеть сердечную остуду?
Жадным взором я ищу тебя повсюду.
С чем сравнить тебя, коль ты подобна чуду?
Без тебя — куда пойду, как жить я буду?
Все, как есть, мне опротивели, постылы.
V
Я изжаждался тебя, неутоленный.
Умереть хочу, страданьями спаленный.
Схорони меня, оплачь меня, влюбленный,
Сокрушайся о душе испепеленной.
С горьким стоном припади к моей могиле.
НЕОДОЛИМЫЕ ДУМЫ
I
Неодолимые думы становятся горем,
Сердце не верит, что лютый недуг переборем.
Щеки твои розовеют, подобные зорям.
Мы же, безумцы, друг другу стенаньями вторим.
Жду, погибгч, когда исцелепье подашь ты?
II
Поступью плавной ты схожа с плывущей луною.
Вот я в луну и влюбился порою ночною.
Я обезумел, мне тягостно бремя земное.
Как уживаешься ты со смертельной виною?
Веришь ли в бога? Ведь верит во что-нибудь каждый!
III
Знаешь ты, знаешь: меня поджидает могила.
Сердце, что крепче скалы, ты во прах сокрушила.
Сладкой была, стала горькой, обеты забыла.
Стала неправедной — дверь предо мною закрыла.
Кто пожалеет меня,— я сгораю от жажды!