Поглощение

Злотарёв Алиимир

Прошло полчаса. Над головой свистел ветер. Тело плавно остывало. Собак не было. Броднин, сморщив брови, тихо дышал. Он даже не решался высунуть язык, смочить губы. Малейшая оплошность могла спугнуть хищников. Удивляло, что мистер Перрилорд тоже до сих пор лежал без движения. Может, он уже сам помер?

По прошествии еще двадцати минут в воздухе запахло псиной. В горле пересохло. Мышцы напряглись до предела. Сердце забилось так, будто хотело пробить дыру в земле. Ярослав затаил дыхание.

Рядом прошуршало. Броднин, чуть приоткрыв глаза, увидел над собой оскалившуюся пасть вожака. По телу пробежала волна страха, и Ярослав откатился в сторону.

— Огонь!

Не глядя, он выпалил очередью вперед.

Выстрелы, визг, рычание и щелчки пастей смешались в единую симфонию. Броднина окружили десять изголодавшихся собак, брызжущих слюной. Грудь вздернулась от гнева. Хрустнув шеей, Броднин закричал и начал стрелять по кругу.

Псы ринулись ему за спину. Ярослав крутился за ними, пытаясь прицелиться, но не мог. Мистер Перрилорд и Кольцов находились в таком же положении. Стая уверенно разделяла их по одному, отдаляя друг от друга.

Броднин в очередной раз повернулся и выстрелил. Мимо. Повернулся снова и вожак толкнул его в грудь мощным ударом передних лап. Ярослав, завалившись на спину, кувырнулся назад и встал на ноги. Подняв перед собой автомат, он выстрелил. Снова мимо.

Вожак свалился откуда-то сверху. Мощная туша снесла Броднина с ног, и автомат отлетел в сторону. Ярослав, тряхнув головой, кинулся за ним.

Альфа мигом перегородил дорогу. Истекая слюной, он наклонил морду и посмотрел исподлобья. Его глаза выражали одно — намерение убить. Сердце отчаянно долбило в грудную клетку. По спине пробежал озноб. Ярослав осмотрелся.

Рыча и источая слюну с пеной, его окружили дворняги. Одна из них — самая мелкая — подбежала к автомату и, прикусив за ремешок, утащила его за круг. Броднин выдохнул. Глаза залила красная пелена. Растопырив пальцы, Ярослав раскинул руки в стороны и с ревом бросился вперед. Альфа, дико зарычав, сорвался с места и прыгнул, метя клыками Ярославу в горло.

Броднин схватил его за шею, отбросил в сторону и сразу же побежал следом. Вожак поднялся на лапы. С рыком оторвавшись от земли, он всей массой грохнулся Ярославу на грудь. Броднин, упав на спину, ударился затылком об асфальт. В глазах помутнело. Ярослав поднял руки и схватил вожака за горло.

Альфа бешено рычал, давил лапами на грудь и, вонючей слюной заливая глаза, у самого лица клацал зубами. Отчаянно заорав, Броднин сделал мостик, перекинул его через себя и, завалившись сверху, начал душить.

Один из рыжих заместителей, схватив левый берец, потащил Ярослава на себя. В груди разлилась ярость. Хрипло закричав, Броднин пнул рыжего в морду.

— Пошел на хер, сука! Пошел на хер!

Заместитель сильнее впился в ногу и прокусил ботинок. Вожак начал вырываться из рук. Броднин, трясясь от злости, пытался его удержать. Если вырвется — конец.

Над Ярославом возвысился Дима и выстрелил заместителю в голову. По асфальту разлетелись мозги. Выдохнув, Броднин завалился на вожака и свернул ему шею. Хлипко скульнув, альфа обмяк. Обессиленный, Ярослав откатился на спину и, тяжело дыша, посмотрел в черное небо.

— Спасибо, — сказал он.

Мистер Перрилорд, матерясь, два раза выстрелил из ружья.

— Шалавины дети, чуть не загрызли! Когда спасем людей, распоряжусь, чтобы всех этих сволочей посадили на цепи. А то распоясались.

Второй рыжий заместитель уводил остатки стаи на запад. Когда они отошли на пятьсот метров, он обернулся и долго смотрел на Броднина. Потом, оскалившись, убежал за собратьями.

Студенец — гласил черно-белый дорожный знак, спрятавшийся справа в кустах под деревьями. Впереди метрах в ста виднелись деревянные домики. За время пути по ощущениям Ярослава именно в населенных пунктах в большей степени концентрировались тени. Задерживаться в них было опасно. Здесь он ничего не ощущал. Броднин остановился и достал из рюкзака карту. В сумеречном свете было сложно что-либо разглядеть.

— Дима, зажги факел, — попросил он.

Кольцов, достав из сумки бутылку с бензином, слитым с машин, пропитал им тряпку. Потом подобрал крепкую палку, обмотал ее тряпкой и чиркнул зажигалкой. Вспыхнув, яркое пламя разогнало тьму.

Согласно карте за Студенцом располагалась только деревня Малая Слуда. После нее в пятидесяти километрах находилась столица республики Коми — Сыктывкар.

Броднин, сложив карту, направился в Студенец. До этой Слуды километров двадцать. Переночуем здесь, а завтра туда. Потом в Сыктывкар идти дня два. И останется еще треть пути. Ярослав обернулся и посмотрел на отстающего колдуна.

— Мистер Перрилорд, соберись. Маленько осталось.

Колдун вымученно улыбнулся и показал большой палец.

Дома по бокам от трассы, проходящей через поселок, взирали на путников черными окнами. Чуть дальше поднимались серые коробки пятиэтажек. Вдоль трассы на покосившихся столбах тянулись линии электропередач. Кладбищенская тишина навевала скуку и страх. Больше в поселке не было ничего.

Компания остановилась возле деревянного домика не обнесенного, как все остальные, маленьким клыкастым забором. При взгляде на его покосившуюся кровлю сердце пришло в ровный спокойный ритм. В груди стало тепло. Ярослав, облегченно вздохнув, посмотрел на товарищей.

— Добро пожаловать, — сказал он, улыбаясь.

В доме оказалось три комнаты. В двух из них стояли кровати, в одной диван. Наскоро поужинав, гости разбрелись по койкам. Ярослав занял диван. Через десять минут домик сотрясался от храпа мистера Перрилорда. Броднин, сев на краю дивана, перезарядил автомат. Все-таки надо подежурить. Этот молодец сейчас вызовет всех окрестных теней и прочих любителей свежего мяса. Проходя мимо комнаты, где спал Кольцов, Ярослав бросил:

— Ты следующий.