Поговори со мной
Шрифт:
— Марина Максимовна, на укольчик.
Разбудила меня улыбчивая медсестра со шприцем в руках, что-то говорила, пыталась шутить, но ответа не требовала. После неё был врач, он, в основном, расспрашивал, отвечать не хотелось, но я хотя бы попыталась. Потом несколько часов в вакууме. Кто-то принёс пакеты с продуктами и со словами: — Вам передали, растусовал их по палатному холодильнику. Даже телевизор включили на канале о животных. Странное состояние: и не спишь, и не живёшь, в общепринятом смысле этого слова, находишься в каком-то
— Привет. — Он улыбнулся и попытался мой взгляд поймать, только я этого не хотела, уткнулась носом в подушку, но Марат не ушёл, как мне бы сейчас хотелось, подсел ближе.
— Ты как?
— Отлично. — Ответила без эмоций. Действительно, глупый вопрос.
— Ела что-нибудь? Бледная совсем.
Дотронулся до ледяной руки и обхватил её сильнее, согревая.
— Не хочу.
— А я хочу, чтобы ты поела. Ну? Малыш…
Он немного потормошил меня, но неудачно.
— Это ты продукты передал?
— Да. Не смог зайти, да и не пускали мня. Врач приходил?
— Утром ещё.
— Понятно. Что сказал?
Я тяжело вздохнула. Игра слов, не более того. Мне не хочется его участия, я чувствую себя ущербной. И не сентиментальная вроде, и не наивная, а всё, что касается детей, воспринимаю слишком остро и болезненно.
— Сказал, что матка сокращается хорошо. Сгустков нет. Завтра можно на выписку. Ты забери, то, что принёс, я всё равно ничего не хочу.
— Никакой выписки, Мариш. До пятницы ещё полежишь.
— Сегодня пятница.
— Я знаю. И не унывай, я прошу тебя. Завтра мы с Андреем вместе к тебе придём, хочешь?
— Я домой хочу.
— Марина… Лучше пока, чтобы нас врач понаблюдал, согласись. Думаю, можно пригласить психолога.
— Мне не нужен психолог, я переживу. Ты как?
— Что? — Он не ожидал такого вопроса.
— Перенервничал вчера из-за меня. Прости.
Я не выдержала и расплакалась. Мне было больно, и боль эту не унять анальгетиком. Я держалась за Марата, цеплялась за него изо всех сил, только бы не отпускал. Мне укололи успокоительное, но я всё равно не могла уснуть и только когда он согласился остаться ненадолго, как вчера, успокоилась, чувствуя тепло его тела, прижимаясь к нему, ощущая защиту и надёжность.
— Ты не уйдёшь от меня? — Услышала сквозь сон, да, наверно мне это приснилось, но я сказала, что не уйду, я обещала остаться. Не хочу, чтобы его не было рядом. Впервые в жизни, поняла, что могу быть не одна.
Проснулась от движения рядом, не сразу поняла, кто это, только когда родную улыбку увидела, успокоилась.
— Прости, разбудил. — Виновато признался Марат, коснулся губ, секунду задержался, ловя дыхание.
— Уходишь?
— Да. Не могу остаться, важные переговоры.
— Конечно.
— Ты не расстраивайся. — Придержал
Я плечами пожала неопределённо. Почему-то казалось, что меня по-хитрому спихнут или, что ещё хуже, без ребёнка я ему не нужна и наши отношения вернуться в прежнее русло. Мысли скрывать я не умею. Всё на лице написано и поэтому Марат хмуриться.
— У нас ведь всё как прежде?
— Да.
Только в голосе уверенности ноль и он хмурится сильнее. За обе руки меня взял, к себе прижимает, заставляя себя обнять.
— Не знаю, что ты там себе напридумывала, но я тебя никуда не отпускаю. Уже нанял новую домработницу и предупредил, что у меня очень строгая жена. Она ждёт тебя с нетерпение, чтобы угостить пирогами. Любишь пироги?
— Люблю.
— А я люблю тебя. Всё, убегаю.
— Ты заберёшь меня сегодня?
Вижу, что он задумался и держу кулачки за то, чтобы согласился.
— Я поговорю с врачом, что можно сделать. Но с уговором: ты больше не плачешь.
Он ушёл, оставив после себя приятное послевкусие. Мужчина. Сильный, серьёзный, взрослый. Бесспорно красив, уверен в себе. Мечта любой женщины и моя, в частности. Только он мне всё ещё не верит. И как это исправить я не знаю.
Вечером уже была дома. Уколы заменили на сильный антибиотик, врачебная консультация в понедельник и я свободна как птица в полёте. Уже на пороге нас с Маратом встретила женщина средних лет, поставила перед собой Андрея, а тот просто светился от счастья.
— Мамочка! — Бросился мне на шею, только Марат посмотрел строго и бурные объятия переросли в спокойный поцелуй в щёку. — А мы тебе с тётей Таней булочку пекли.
— Да, он у вас молодец, так старался. — Подтвердила женщина и я улыбнулась.
— Марина. — Протянула ей руку.
— Татьяна Ивановна, можно тётя Таня. Я у вас в комнате прибрала, постелила. Вы сейчас отдыхать будете?
— Да нет… наверно не буду. Спасибо.
— Тогда давайте за стол, я такого борщеца вам наготовила. Пальчики оближешь! — Рассмеялась от неловкости она и ушла на кухню.
— Она хорошая. — Протестовал против моего смутно различимого взгляда Марат.
— Я не сомневаюсь. Так поняла, она ещё и за няньку?
— Андрею нравится. — Возразил.
— Мам, тётя Таня хорошая. Можно она у нас останется?
— Эй, ребята, — я помахала рукой перед их лицами, — кажется, вы и сами поверили в рассказ о том, что я строгая и вредная, и окончательно остервенела.
— Нет, ты хорошая, просто мы хотим, чтобы тётя Таня осталась.
— Да я не против. Чего вы завелись? Пусть остаётся. Сделали из меня монстра, можно подумать… — Продолжала я бубнить, пока по лестнице поднималась наверх, чтобы смыть с себя больничный запах.