Поговори со мной

Флёри Юлия

— Марина…

— Мы ребёнка потеряли! У Марины был выкидыш! Что ты ещё хочешь услышать, что?!

Повисла гнетущая тишина, которая только моим воем и разрывалась. Не знаю, сколько вот так в обнимку сидели, но когда я в себя пришла, уже вдвоём остались. Перед глазами светло-голубая рубашка, родной запах, большие и тёплые ладони нежно придерживают меня с обеих сторон.

— Где Андрей? — Спросила первое и самое главное, что на ум пришло.

— С Татьяной Ивановной на улице. В парк собирались, я Диму с ними отправил.

— Я спала?

— Совсем чуть-чуть. Ты долго плакала, а потом я сделал укол, мне медсёстры едва ли не под

расписку выдали.

— Ты умеешь делать уколы?

— Если этим могу помочь тебе…

— Уколы это больно. — Всё так же, не отпуская, вжимаюсь в его тело.

— Иногда нужно сделать больно, чтобы потом было хорошо.

— А когда нам будет хорошо? Прости, но я помню только когда было больно. — Бормочу ему в шею, не уверена, что Марат всё может разобрать, но он отвечает.

— Поговори со мной.

— О чём?

— О нас.

— А если мне нечего сказать?

— Я должен сказать многое.

Я снова открыла глаза, осмотрелась: мы были в спальне, лежали на постели, обняв друг друга. На той постели, где он много раз унижал меня, насилуя, избивая. Наслаждаясь своей силой и моей беспомощностью.

— Мне просто слушать?

— Можешь дополнять, у меня всё же будет односторонняя правда.

— Я могу спросить?

— Валяй.

— То, что говорила Люда, это правда? Не про то, что отомстить, про кредит?

Марат повёл плечами, так, что я поняла, ему тесно в моих объятиях и руки отпустила. Он тут же поднялся, сел на кровати, спиной повернувшись.

— В какой-то степени правда.

— В какой-то?

— Согласись, она не может знать, что двигало мной всё это время.

— То есть в целом всё так и было? Это ты? Специально?

На эти вопросы он вздохнул и горько ухмыльнулся. В руках вертел мой халат, а потом отшвырнул его в сторону со злостью.

— Я увидел тебя случайно. В банке, я ведь им даже не руководил на тот момент, да и не планировал. На собрание акционеров приехал, и вдруг ты. Сначала не поверил, знаешь, как дурак посреди зала стал, зажмурился, глаза открыл, а ты никуда не исчезла. Меня конечно же, не заметила, мимо прошла. Такая вся идеальная, с прямой спиной, вздёрнутым подбородком… Гордая, независимая. Честное слово, подумал, что ты или жена большого человека или сама бизнес-вумен, так выглядела на тот момент. Отточенный шаг, равнодушная улыбка, для всех, без исключения. Меня даже взглядом не удостоила. Взбесился тогда, сам себе пообещал, что моей станешь. И не будешь ходить вот так, с гордо поднятой головой!

— Почему? — Единственный вопрос, который сам сорвался с губ.

— Да потому, Марина, потому! Всегда на меня смотрела как на пустое место, Не устраивал я тебя, не подходил по каким-то параметрам! — Злобно выкрикнул он, не глядя на меня, я так поняла: посмотрит — и не сдержится, за шею схватит, придушивая, чтобы не двигалась. — Я… я не урод, не ущербный, да и не дурак, чего уж там… а ты переступила и забыла. А я как мальчишка каждой нашей встречи ждал. Ухаживал, цветы, конфеты. Ни за кем не ухаживал, без надобности было, и так вешались, ноги сами раздвигали. А тебя увидел и понял, что иначе не смогу. Ты достойна всего лучшего и я смогу тебе это дать. В город твой припёрся, под домом пас, из подворотни выглядывал, чтобы лишний раз полюбоваться. Не знаю, чем зацепила. Внешность, да, с ума сходил, но было что-то большее. Голос, улыбка, глаза твои, когда смотришь на меня. И ведь было что-то, я не мог ошибаться, а потом раз и нет тебя. Скажи,

я тебя тогда напугал? Помнишь, когда ты встречаться отказалась, а я заставлял, напугал ведь, так?

— Наверно. — Дрожащими губами вымолвила я, потому что, как и видела минуту назад, он уже удерживал меня за тонкую шею, пальцы в захвате сжимая. Понял, что что-то не так и отпустил, сам же покрасневшую кожу погладил.

— И поэтому ты сбежала?

— Нет.

— Нет?! — Зыркнул он. — Мне мать твоя сказала… сказала, что ты уехала с кем-то.

— Она выгнала меня из дома в тот вечер. Сказала, что от меня пахнет мужчиной… тобой пахнет… и что я неблагодарная тварь. Не пустила на порог. Встретила с уже собранными чемоданами.

— Почему? Как так получилось?

— Мы целовались с тобой у подъезда, видел кто-то из соседей, сказали, что я шлюха и обслуживаю клиентов, пока матери дома нет. Она поверила.

— Бред. Нет, не может быть так просто…

— Так просто.

— То есть?

— То есть, я уехала не от тебя.

— Но ты не позвонила мне…

— У меня был сын.

— И что?

— Тебе нужен был в то время чужой ребёнок?

— Я не знаю… не в этом суть… — Попытался оправдаться он, но я перехватила эстафетную палочку обвинения.

— Как раз в этом, Марат. Тебе нужен был секс, приличная девочка, которая будет греть постель некоторое время, пока ты не встретишь другую, снова приличную, которая не брала в рот, и не отставляла свой зад, получая удовольствие.

Он нахмурился, но промолчал. Тут и подтверждать нечего, я права.

— У меня был ребёнок, а тебе была нужна только я. Я одна. Ты хотел меня, раз уж у нас такой разговор, давай будем откровенными друг с другом.

— Хотел. — Кивнул резко. — Но неужели ты считаешь, что я за десять лет не натрахался?! Я тебя хотел, чтобы ты моей женой была. Только моей. А ты отворачивалась, когда я целовал тебя. Тебе было неприятно.

— Да я просто не умела целоваться?! — Сорвалась на откровенный крик, а Марат посмотрел на меня неверящими глазами.

— У тебя был сын.

— А разве дети появляются от поцелуев? — Ухмыльнулась я, он уловил, что что-то здесь не то, но пытать меня в этом направлении не стал, а сама я не горела желанием душу излить.

— Мы бы что-нибудь придумали…

— Марат, да тебя даже сейчас мысль о моём ребёнке пугала. Сейчас, когда ты взрослый самостоятельный мужик. Тогда ты жить хотел, получать удовольствие, а не объяснять, почему небо голубое. Просто признай это.

— Не знаю, в любом случае, сейчас этого не изменить. Тогда мне казалось, что ты считаешь меня недостойным, бережёшь себя, — ухмыльнулся, — далеко не для большой любви. А ищешь выгоду, там, где теплее. Сейчас уже понимаю, что ошибался, но тогда, когда увидел тебя снова… Всё вернулось. И мысли мои о тебе, и здоровая злость, а самое главное — ревность. Я ревновал тебя к мужчине, который рядом, который прикасается, который смотрит на тебя. Указал на тебя начальнику службы безопасности банка и уже к вечеру досье лежало на столе. Твоя фотография. Чёрт, да я только что не дрочил на твою фотку за те полгода, что выжидал. Да, Люда права оказалась, я не хотел, чтобы у тебя был выход. К тому моменту уже узнал, что нет никого, что с ребёнком живёшь. Одна. Даже любовника постоянного отшила. Как маньяк высматривал тебя из толпы, слюни пускал. Не знал как, не знал зачем, но был уверен, что моя будешь, что подчиняться будешь и просить, чтобы не оставлял.