Пограничник
Шрифт:
Юноша подошёл к разведчику, когда тот, сидя на корточках, чистил автомат, части которого были разложены на плащ-палатке.
– Здравствуй, тебя, кажется, Чиж зовут, так?
Разведчик поднял голову, расплылся своей паскудной улыбочкой, но вблизи показался вовсе не сверхтренированным суперсолдатом, а обычным человеком.
– Василий, Вася меня зовут. А тебя Алексей, да? Ты что-то хотел?
– Я, ну нет, вернее, да. В общем, не совсем, не очень важное.
– Да говори ты напрямик. Чем смогу, помогу.
– В общем,
– Ревнуешь?
– Кто? Я? – воскликнул Лёша. – Ну да, ревную. Гаврик о чём-то уже с Таней разговаривал. О чём, не знаю. И ещё этот Виктор, он, кажется, на что-то намекал. Как думаешь, Гаврик этот может к Тане начать клинья подбивать?
– Вот честно скажу, тут я тебе не помощник.
– Почему?
– Да ты садись, – разведчик собрал автомат, подвинулся, освободив место на плащ-палатке. – В ногах правды нет.
Лёша послушался.
– Так почему помочь не можешь?
– Потому что я не состою в разведгруппе Ахромеева.
– Как это?
– Я из отряда «Ермак», а здесь, можно сказать, прохожу стажировку. Мы с тобой соотечественники, Алексей, и оба новички в Мире Колоний.
– Ага, только один боец спецназа, а второй программист-любитель с неоконченным средним.
– Главное, ты жив, Алексей, значит, чего-то да стоишь. Уж поверь мне, я знаю.
– А про Гаврика и Таню ничего не можешь сказать?
– Скажи, ты доверяешь своей девушке?
– Доверяю, но всё-таки…
– Нет, ты не понял. Ты её любишь, она тебя любит?
– Люблю. Мы любим друг друга.
– Вот и весь разговор. Доверяй своей девушке, раз она тебя любит. А Гаврик… Ну им в Профсоюзе магов виднее, что делать. Они во всей этой магии разбираются. Это вовсе не означает, что Таня тебе будет изменять. В конце концов, на спортбазе мои знакомые лыжницы и биатлонистки к манулу каждый день ходили и никому не изменяли. И перед врачом когда женщина раздевается, это не значит, что она с ним трахаться хочет.
– А думаешь, Таня перед Гавриком раздеваться будет?
– Этого я не знаю. Думаю, вряд ли, – Чиж засмеялся.
– Странные какие-то они все. По-моему, не совсем нормальные, – заметил Лёша после минуты молчания.
– Ты про бойцов Виктора?
– Да, какие-то грубые, жестокие, наглые. Интересно, все колонисты такие?
– Это не они такие. Это жизнь в Колониях такая. Вот Ахромеев и его команда, к примеру. Я далеко не из последних в спецназе, а меня в его группе почти любой сделает. И в рукопашке, и по выносливости, и даже по стрельбе, хотя вроде бы патроны в Колониях дефицитом должны быть. Думаю, сделать я их смогу только при зачистке помещения, и то если в хорошей тактической связке работать буду.
А почему так? Да потому, что их, разведчиков, готовить к службе начинают прямо с детства. И обучают сразу всему: и как стрелять, и как бегать, и как убивать. И ставка в этом обучении не как в спортивной секции – победа или поражение, а их собственная жизнь. Проиграл или ошибся – умер. Поэтому здесь выживают только сильнейшие и лучшие. Отсюда и взгляды на жизнь другие. Сам понимаешь, если смерть рядом ходит, по-другому на всё смотришь.
– Но у нас на Внешней Земле не так всё. Вернее, было когда-то так, но теперь по-другому.
– Теперь по-другому. И здесь когда-нибудь всё по-другому будет, но не в ближайшем будущем.
Лёша задумался, потом спросил:
– А у тебя остался кто-нибудь на Внешней Земле?
– Конечно, остался, – Вася глянул на подстилку, резко смахнул с неё землю. – Тоже девушка. Обещал ей вернуться скоро. Ну и мама, конечно. Нам очень большие деньги за рейд сулили и возвращение на Землю обещали. А сейчас не знаю, что дальше будет. Вернут или нет, а если даже и вернут, что там меня ждёт. Сам понимаешь, мы же приказ нарушили. Так что теперь я и не знаю, что делать.
– Ну и дела. Надеюсь, образуется всё как-нибудь.
– Да уж понятно, что образуется, – подмигнул Чиж и вдруг посерьёзнел лицом. – Тихо.
Лёша прислушался и тоже услышал странный рокот.
– Что это? – испуганно спросил он.
– Это, Лёшка, бэтээр! – крикнул Чиж и стиснул земляка. – Бэтээр!
Силы всегда прибавляются, когда ты узнаёшь, что к тебе идёт помощь. Даже если ты еле перебираешь ноги, а второе дыхание уже давно успело закрыться, когда тебе скажут, что вот-вот придёт подкрепление, силы найдутся. И это правило действовало в обоих Мирах.
Когда я сказал пришлым, что к нам уже едет бэтээр, и это его рокот слышен в лесу, они чуть не ломанулись навстречу броне. Пришлось Капитану их успокоить, и только после мы смогли организованно продолжить рейд.
Когда бронемашина, сломав хилую сосну, показалась из чащи, пришлые всё-таки не выдержали и рванулись к ней, как дети. Их можно было понять: провести столько дней в глуши, так можно и совсем одичать, отвыкнуть от техники и всех благ цивилизации. Правда, спустя недолгое время до многих из них дошло, что бэтээр прибыл как средство усиления огневой мощи, но не как транспорт, так что дальше придётся идти на своих двоих. Нельзя сказать, что этот факт пришлых расстроил, – бэтээр продолжал вселять в них силы и уверенность.
Мне самому, даже когда я уже стал разведчиком, бэтээры и БМП казались чем-то могучим, несокрушимым, пока я не увидел, как они горят на линии дотов Факторий.
Идти по просеке, проложенной бэтээром, было легко. Нападения нелюдей при такой огневой поддержке мы не опасались, но продолжали держать местность под наблюдением. Ближе к вечеру из лагеря пришли подводы. Пришлые усадили на них женщин и первыми отправили их в лагерь. Моя группа с оставшимися пришлыми и бэтээром подошла к лагерю уже ночью.