Похищение лунного камня
Шрифт:
Так что на этот раз, как это ни странно звучит, повезло. Все относительно. И это понимаешь только на собственном опыте. Ларик вызвал диспетчера, сказал адрес и спокойно присел на корточки. В такой ситуации надо уметь ждать.
Они оставили колокольный осколок в гараже, посидели на своем любимом месте у детской площадки, помолчали. Потому что об этом попросил Петич:
– Давайте помолчим, ладно? Подумаем каждый о своем. Хотя, если честно, я сейчас ни о чем не думаю. Только жалею, что не поехал с отцом в Африку. Думал, изжарюсь там на жаре. Следующий раз обязательно поеду. Брошу все дела, и уеду.
Ларик с Вилькой подумали, что Петич, конечно, немного заливает. Кто же откажется от поездки в Африку, тем более под таким смешным предлогом из-за жары! Наверное, причина была в другом. Школа на носу - какая поездка? Тем более Петич сам рассказывал, что в КЛАССе - Клубе любителей африканского спортивного сафари - всего несколько членов. И новых не принимают. И вовсе не потому, что спортивная охота в Африке - страшно дорогое удовольствие. Просто не принимают, и все. Правило у них такое. Так что и речи быть не могло о том, чтобы член этого клуба прихватил с собой в поездку сына.
Позабыл Петич об этом. Но пусть говорит, что хочет, сегодня ни Ларик, ни Вилька не будут ловить его на слове. Расстроился человек.
Минут через пять Петич вздохнул и произнес:
– Что это я раскомандовался... Расскажи, Ларион, если хочешь, как там на природе дела.
– Настроения нет, - в тон ему ответил Ларик.
– Грустно получится. Лучше я потом расскажу.
Он понимал: когда человек расстроен, нельзя его веселыми историями тормошить, заставлять улыбаться через силу. Плохое настроение должно само пройти. Время лечит. Конечно, речь идет не о месяцах и неделях. Один денек - и будет Петич как огурчик. Ничего страшного, если разобраться, не произошло. Просто огромная радость сменилась разочарованием. Маленький удар судьбы. Поэтому и Ларик за компанию с Петичем притворялся жутко расстроенным, чтобы тому не одиноко было в своем горе.
– Ладно, расскажешь потом, - сказала Вилька.
Она всегда хвасталась своей женской интуицией, и не зря. Вот и сейчас почувствовала, почему Ларик не хочет ничего рассказывать, и поддержала его.
Петич молча кивнул, покорно соглашаясь.
– Ну ладно, - сказал он, поднимаясь первым.
– Вас там предки заждались. Созвонимся.
Глядя вслед его понурой фигуре, Ларик не удержался и крикнул:
– Ты сегодня какой-нибудь боевик покруче посмотри, ладно? Отвлекись от мрачных мыслей!
– Ладно, - отмахнулся, не оборачиваясь, Петич.
– Есть у меня такой. "Ежик в тумане" называется.
– Все нормально, - шепнул Ларик Вильке.
– Жить будет. Раз чувство юмора осталось.
Вилька наконец-то хихикнула.
– А ты молодец. Не стал над ним смеяться, - сказала она.
– Я-то ладно, - ответил Ларик.
– Вы без меня это дело начали. Тебе, наверное, труднее было сдержаться, чтобы не наброситься на него с упреками.
– А может, - встрепенулась Вилька, - спугнул Петич этого отца Николая? И тот понял, что его подозревают в краже метеорита?
– Вряд ли, - успокоил её Ларик.
– Мало ли какие мальчишки шляются во время каникул без дела, заглядывают в открытые двери и хватают, что плохо лежит? У нас на даче, пока мы купались, пацаны через форточку забрались. Мой плейер утащили. Так что решит священник, что это просто воришка был. Схватил, что под руку попалось, и бежать. Но сейчас, конечно, в этой церкви стражу на воротах поставят. Труднее будет нам туда попасть.
– А надо ли?
– удивилась Вилька.
– Может, церковь и ни при чем?
– Не знаю. Церковь, может, и ни при чем, а отец Николай входит в узкий круг общения художника, так? Значит, пока находится под подозрением. Хоть в этом Петич прав. Чисто теоретически, по всем законам расследования.
При слове "расследование" Вилька, как всегда, азартно сверкнула разноцветными глазами:
– А я ещё узнала адрес ученого, с которым надо встретиться. И с Ганнибалом Абрамовичем тебе тоже поговорить надо. Можно без Петича - он художника в прошлый раз разозлил. Для начала я их заочно помирить должна.
– Твой художник, наверное, уже совсем не злится на Петича, - махнул рукой Ларик.
– Может, и виноватым даже себя считает. После того как Петич вытащил его из окна...
– Ну так давай завтра и сходим первым делом к Ганнибалу! обрадовалась Вилька.
– Я позвоню ему, и сходим.
– Может быть, может быть...
– как казалось, рассеянно бормотал Ларик. Но это у него была такая манера: когда он крепко задумывался, то казался рассеянным.
– Пока надо... Поменьше бегать зря, а побольше думать. Конечно, встреча с художником необходима. Надо же узнать, кто у него бывал. Случайных воришек в этом деле нет. Вы же сказали, что из дома, кроме камня, ничего не пропало? Надо очертить круг всех подозреваемых, а потом заняться вычислением. Пока у нас только двое - священник и ученый?
– Ученый?
– удивилась Вилька.
– Странно. Зачем ему воровать? Он же мог этот камень сразу себе забрать. Сказал бы, что в свой институт сдаст Ганнибал бы с радостью отдал.
– Да, странно, - кивнул Ларик.
– Но повторяю, сейчас рано делать выводы. Дело только в количестве людей, знающих о камне.
– Да что ты математику какую-то разводишь!
– недовольно проворчала Вилька.
– Круг, количество... Как будто считать надо, а не думать.
– Думать, конечно, тоже не помешает, - улыбнулся Ларик.
– Вот дома и подумаем. Мне уже из окна рукой машут. Созвонимся, как Петич сказал.
Вот и думает Ларик, сидя в лифте на корточках. Времени у него для размышлений хоть отбавляй. Только в голову никакие мысли о пропаже камня не лезут. Как там родители? Только что видели его из окна, видели, что к подъезду направился... Папа может и не сообразить, в чем дело. Забеспокоится, что его нет, побежит встречать, нажмет кнопку лифта... Или на пассажирском, если он работает, вниз проедет, или пешком побежит. Знает он папу! Он и так слишком эмоциональный, потому что режиссер, творческий человек. А в минуты тревоги ему логическое мышление напрочь отказывает.