Похищение неправильной собаки
Шрифт:
– Перед этим?.. – задумалась Галка. – По-моему, перед этим все было как обычно. Мы гуляли, люди вокруг гуляли. Ничего подозрительного я не замечала. Птицеобразный этот первый у меня вызвал опасения.
– Дальше, дальше отматываем воспоминания, – бормотал Емеля. – Что же было, что же было дальше?.. – И вдруг он хлопнул себя ладонью по лбу. – Водитель!
– Какой еще водитель? – не поняла Галка.
– Тот, который привозил к вам художника. Чучельника этого.
Галка охнула и застыла с открытым ртом. По ее лицу можно было подумать, что она потеряла сознание. Даже глаза остекленели.
– Ты чего? – осторожно спросил Емеля. – Тебе
– А вдруг… – прошептала Галка. – И из Тяпы такое же чучело сделают?!
Емеля вздрогнул, но, испугавшись за Галку, поспешил ее успокоить.
– Ты что, с ума сошла? Какое из нее чучело? Тебе же сто раз говорили, что она не представляет никакой ценности. Это же не волк, не рысь – обычная дворняжка, пусть даже метиска. А вот тот, кто это слово первый сказал… Помнишь, мы ему лапши на уши навешали насчет того, что Тяпа чипохвост, что она редкая? Он еще предположил, что она должна быть дорогущая, раз в таком доме живет. Мне кажется, водитель и есть главный подозреваемый! Но… – Емеля замялся. – По всем законам следствия подозреваемых должно быть несколько. – Он все-таки боялся сказать Галке то, что думал. А думал он о том, что чучельника тоже нельзя сбрасывать со счетов. – Вот у чучельника, например, есть сын, вредный мальчишка. Может, он уговорил отца украсть для него Тяпу. На время. Наиграется и выбросит. Видела же, какой он расфокусированный. Что в голову придет, то и вытворяет.
– Значит, Тяпа скоро к нам вернется? – обрадовалась Галка.
– Какая ты нетерпеливая! Я тебе только предположения высказываю, а ты сразу хватаешься за них как за утверждения. Не умеешь ты логически мыслить.
– Не умею, – грустно согласилась Галка. – Я сейчас никак не умею мыслить.
Она сказала это таким печальным голосом, что Емеля поспешил ее успокоить:
– Ну и не надо, не думай ни о чем. Просто вспоминай подробности прошедших дней.
– А может, еще поищем? – с надеждой в голосе предложила Галка. – Вдруг Тяпа где-нибудь зацепилась ошейником…
Но тут она наткнулась взглядом на ошейник, который Емеля держал в руках, и всхлипнула.
– Ну, если мы сейчас плакать будем, то делу не поможем, – нарочито грубым тоном сказал Емеля. – Я тоже сейчас разрыдаюсь – и что толку? Может, Тяпа ждет от нас помощи, а мы здесь растаяли, как шоколадки на солнышке. Вспоминай, Галка, а я, так и быть, думать буду!
– Я уже говорила, что вчера и позавчера заметила этого Птицеобразного. – Галкин голос немного подрагивал. – И он как-то странно вертелся вокруг нас. Несколько раз встречался на тропинке, потом догонял и опять встречался. И все команды какие-то отдавал своим собакам.
– Которые были разными, – напомнил Емеля. – Доберман, бульдог, а сегодня ризеншнауцер. Молодец, что это заметила. Между прочим, я только ризена сегодня и запомнил, потому что…
Емеля не стал договаривать, почему он запомнил ризеншнауцера. И так понятно. А вот Галке с ее внимательностью он в очередной раз позавидовал. Ведь это кажется, что совсем просто заметить, как один и тот же человек выгуливает каждый день очередную, совсем другую собаку. Но Емеля же не заметил! Играл себе с Тяпой, не обращая внимания на окружающий мир. Какое дело ему было до того, каких собак водят люди на поводках?
– А как ты думаешь, почему он с разными собаками гулял? – спросила Галка. – Да еще по очереди. Взял бы да и прогуливался сразу с тремя!
– Откуда я знаю? – пожал плечами Емеля. – Эта странность может быть самой обыкновенной глупостью. Знаешь, иногда ломаешь
– Какой человек? – спросила Галка.
– Да я так, вообще, – отмахнулся Емеля. – Но если тебе пример нужен, пожалуйста: мне одноклассник на переменке сделал подножку. Ух и летел же я по лестнице через ступеньки! Ну, поначалу я подумал, что это он случайно. А потом он второй раз меня подкараулил и отправил по тому же маршруту, то есть вперед руками и головой вниз. Я еле сдержался, чтобы сразу не подраться, но задумался. Сижу на уроке и думаю – с чего это он? За что? Должна же быть какая-то причина! А потом, когда я поделился своими мыслями с соседом по парте, с Пашкой, то он мне и сказал: да какие там причины! Этот парень просто получает удовольствие от таких вот дурацких подножек.
– Ну и в чем же мораль? – спросила Галка.
– Какая мораль? – не понял Емеля. – Ты просила пример, я тебе рассказал. Какая тут мораль? Это же не басня. Я к тому, что и наш Птицеголовый тоже вполне может просто гулять с разными собаками. И никакого отношения к исчезновению Тяпы не иметь.
– У нас и так мало подозреваемых, а ты и тех хочешь выгородить, – вдруг обиженно сказала Галка. – Ты же просто не помнишь, как этот тип к нам приглядывался. И собак своих к Тяпе все подталкивал – наверное, хотел, чтобы они бросились на нее.
– Ничего не понимаю! – воскликнул Емеля. – Прямо какие-то таинственности вокруг нашей Тяпы. И чего все к ней липнут? Хозяйка Лаймы к ней приставала, затем водитель обратил внимание, потом Кирилл, сын чучельника…
– Стоп-стоп-стоп! – остановила его Галка. – Ты же предлагал по времени в обратную сторону идти. А сам всех в одну кучу свалил.
– Действительно, запутался совсем, – проворчал Емеля. – Вообще-то, какая разница, как вспоминать? Из прошлого в будущее или обратно. Главное, чтобы ничего не упустить. А мы, сколько ни повторяли свои воспоминания, вспоминали одних и тех же людей. Давай-ка их пересчитаем.
– В обратную сторону? – осторожно спросила Галка.
– Да в какую хочешь! – в нетерпении воскликнул Емеля.
Ему уже надоели собственные рассуждения, и злился он, конечно же, не на Галку, а на самого себя. Так люди злятся в минуты собственной беспомощности.
– Мальчишка с котом, Птицеподобный, водитель, Кирилл, ну и… – Видно было, что Галка сомневается, говорить или нет. – И его папа, художник-чучельник… Ну и, возможно, хозяйка овчарки Лаймы.
Емеля заметил:
– Все-таки расположила их в обратную сторону по времени. В таком порядке мы их встречали, начиная с этого дня и заканчивая неделей назад. Но я думаю, что Лайму и ее хозяйку вполне можно не принимать во внимание. Во всяком случае, они не самые главные фигуры в нашей истории.
– А что же дальше делать? – спросила Галка.
– Как что? – удивился Емеля. – Действовать! Заболтались…
– Ничего себе! – даже обиделась Галка. – То предлагаешь рассуждать, вспоминать, а потом вдруг раз – оказывается, действовать надо! Уже несколько раз так говоришь. Получается, что я, дура, об этом не догадываюсь.
– Догадываешься, догадываешься, – успокоил ее Емеля. – Просто у меня в голове все вертится, с трудом соображаю. А ты меня еще в чем-то винишь!
– Ничего я не виню, – отмахнулась Галка. – Просто не понимаю, при чем тут обратное время, прямое… Усложняешь ты все!