Похищение Софи
Шрифт:
Коннор смущенно отвел глаза. Его глубоко тронули слова Софи. В последние годы гонения на мятежников в горной Шотландии ужесточились. Одна расправа следовала за другой, и у Коннора почти не осталось родных. Одиночество стало постоянным спутником Макферсона, но в обществе Софи боль понемногу начинала отступать.
– Вы бы ей очень понравились, – тихо проговорил Коннор. – Мою матушку убило горе. Казнь отца разбила ей сердце. Она не отличалась крепким здоровьем, часто болела и угасла вскоре после смерти мужа.
– Ох, Коннор! – горестно выдохнула Софи. Макферсон поблагодарил
– Я был единственным наследником отца, но потерял все права на земли, когда наши владения отписали короне.
Софи нахмурилась:
– Теперь сэр Генри Кэмпбелл – хозяин Киннолл-Хауса.
– Он лишь арендует замок, – возразил Коннор. – Владения Киннолла принадлежат британской короне. Но Кэмпбелл не терял даром времени и прибрал к рукам все имущество.
– Значит, мебель, спинет, книги – все… – Софи бросила взгляд на башню.
– Ковры, посуда, собаки, кухонная утварь, – продолжил Коннор, – доставлены сюда из Киннолл-Хауса. Как видите, кое-что мне все же удалось вывезти из дома, прежде чем сэр Генри два года назад захватил замок. В Глендуне не хватило бы места для всех вещей, а подступы к этим развалинам слишком затруднены. Некоторые предметы просто невозможно было доставить. Но все, что вы видите здесь, принадлежит мне.
– Фиона тоже?
– А вас не проведешь! – восхищенно улыбнулся Коннор. – Фиона досталась моему отцу в подарок от вашего. Великолепная годовалая рыжая корова хайлендской породы с безупречной родословной. Отец надеялся получить от нее первоклассное потомство, лучший скот в Пертшире. – Макферсон горько усмехнулся. – Я увел ее однажды ночью прямо из-под носа у сэра Генри, пока он сидел в моем доме и накачивался вином из моих запасов.
Софи хмуро кивнула. Коннор повел Фиону на задний двор, к коровнику, и с радостью заметил, что девушка идет рядом, несмотря на раскисшую землю, лужи и мелкую изморось.
Платье и туфли Софи покрылись грязью, но она, казалось, не придавала этому значения. Эта женщина обладала удивительной стойкостью. Она готова была терпеть любые лишения, храбро встречала дурные вести, не жалуясь и не теряя присутствия духа Коннор украдкой бросил на нее восхищенный взгляд.
– Сэр Генри забрал Киннолл у вашего отца? – удивленно переспросила Софи.
– Местный мировой судья обязан выполнять приказы короны. Хотя я бы не особенно удивился, если бы выяснилось, что он приложил к этому руку. Отца изгнали по приказу короля.
– Ваш отец вместе с владениями потерял и титул лорда Киннолла?
– Этот титул переходит лишь от отца к сыну. Его носили наши предки последние двести лет. Мой отец был виконтом. А теперь я, его наследник, по праву называюсь лордом Кинноллом, хоть меня и лишили владений. Так что и вы, девочка моя, считаетесь теперь леди Киннолл. – Коннор насмешливо поклонился и с вызовом взглянул на Софи поверх костлявой спины Фионы, над которой вились назойливые мошки.
Софи задумчиво склонила голову набок.
– Лорд Киннолл.
«Эта женщина держится с достоинством королевы и обладает ангельским терпением, – подумал Коннор. – Она стоит в грязи вместе с нищим бродягой-мужем, украденной коровой, но, кажется, ее это нисколько не смущает».
– Мы
– Кое-что у нас с вами все-таки есть, Киннолл. – Софи обвела рукой развалины. – У замка Глендун древняя и славная история. Ничего, что стены кое-где разрушены. Их можно восстановить. Двор я садовые постройки легко будет отстроить заново. Если очистить сад от сорняков и посадить новые растения, он зацветет вновь. Комнаты в замке заполнены дорогими для вас вещами. У вас есть преданные арендаторы, здоровый скот, знатный титул и наследие ваших предков. И еще у вас есть… жена.
– Это правда? – прошептал он.
– Хотя еще неизвестно, кого вы выберете… и кто останется с вами. – Коннор смотрел на Софи, не отрывая глаз. Он уже знал, с кем хотел бы остаться, – Но несмотря ни на что, здесь у вас есть дом, Киннолл, – Софи.
Макферсон презрительно фыркнул.
– У вас очаровательная манера наводить глянец на самые мрачные вещи, мадам. Будьте осторожны! Можно так увлечься полировкой, что стереть всю правду.
– Тогда что, по-вашему, правда?
– У меня нет дома, – холодно отчеканил Коннор. – И вам ни к чему весело щебетать о том, какое это чудесное место, чтобы сделать мне приятное.
Софи пришлось прибавить шагу, чтобы успеть за горцем.
– Я просто пытаюсь быть вежливой, а в ответ встречаю одну лишь угрюмость. Если бы меня не похитили разбойники, возможно, я держалась бы любезнее. А Глендун действительно замечательное место. Я люблю развалины. Они величественны и живописны. Здесь все дышит древностью. Да, тут водятся привидения, – быстро добавила она.
Внезапно Коннору стало смешно. Ему отчаянно хотелось запрокинуть голову и от души расхохотаться. Это так редко случалось с ним, что Макферсон смутился и поспешил подавить в себе странный порыв. Подняв глаза к небу, он заметил, как сквозь серую изморось пробиваются лучи солнца.
– Солнце и буря, леди Киннолл, – прошептал он. – Вы переменчивы, как ветер. Да, девочка моя? А теперь идите в замок. В любую минуту может хлынуть ливень. Вы погубите свое платье.
– Оно уже погибло. А от дождя ткань потемнеет, и это только пойдет ей на пользу. Янтарный цвет слишком яркий для меня. О… мы с вашей коровой одного цвета! – в ужасе воскликнула Софи.
И тут Коннор не смог удержаться от смеха. Внезапно ему захотелось поцеловать Софи, оттолкнуть в сторону корову и заключить в объятия эту непостижимую женщину, монашку с непредсказуемым, необузданным нравом. Желание было таким сильным, что Коннору стоило огромных усилий сдержать себя.
Ему хотелось стоять рядом с ней и покрывать поцелуями ее лицо. Мысленно он сорвал с Софи атласное платье и накинул на ее плечи жемчуга и шелк. Он представил себе, как склоняется над ней, целуя ее плечи, шею, грудь… как ласкает ее тело, такое желанное и недоступное.
Губы Коннора дрогнули.
– Этот цвет вам идет, так же как и Фионе. Но вы, девочки, не слишком-то похожи, если не считать желания вырваться на свободу.
– Я не пыталась сбежать, хотя и могла бы. Мне просто пришлось выйти за ворота из-за собак.