Похищенное сердце
Шрифт:
– Честно говоря, не думаю, что это стоит отмечать, – ответила девушка.
– Вы по-прежнему не помните, как вас зовут? – спросил он, снимая проволоку с пробки шампанского.
– Я все время стараюсь вспомнить, – жалобно проговорила Аманда и подумала, что, пожалуй, пора «вспомнить» хотя бы часть своего имени. Майор Джексон предупредил ее: «Память должна возвращаться к вам постепенно, вспоминайте всякие мелочи – места, машину, обстановку – или то, чем вы раньше занимались».
Пробка, хлопнув, вылетела из бутылки, и Аманда воскликнула:
– О, кажется, я вспомнила, как меня зовут!
Макс Мэнтон замер с бутылкой в руках.
– Мое имя начинается и заканчивается на А. Я вижу его, как будто написанное… Ама… Аман… Я почти уверена, что меня зовут Аманда.
– Аманда, – повторил он, – и как дальше?
– Больше ничего не могу вспомнить.
– Ну что ж. Предлагаю выпить за ваше здоровье, Аманда.
– Да, да! Я – Аманда. – Она посмотрела на него невидящим взглядом, выражение лица у нее было грустное. – Все исчезло. Аманда, а моя фамилия? Кто я?
– Ничего, ничего, – ободряюще сказал Мэнтон. – Воспоминания вернутся к вам.
Он налил шампанское в бокалы и сел рядом с ней.
– Я помню, однажды, после сотрясения мозга, я несколько недель не мог вспомнить, что произошло. Это была автомобильная авария.
– Но память вернулась к вам?
– Конечно! Между прочим, не всякий выдержал бы то, что проделали с вами, Аманда.
– Вы так добры! Я не могу себе представить, кто и зачем решил выбросить меня из вертолета именно здесь?
– Весь вечер я опасался, что зазвонит телефон и пресса поспешит подхватить новость, но ничего не произошло. Возможно, кто-то рассчитывал, что я сразу кинусь звонить в полицию или в больницу, но так как ничего подобного не произошло, план провалился, чей бы он ни был. Думаю, мы и дальше посидим тихо и подождем, что предпримет противоположная сторона.
– А я постараюсь все-таки вспомнить, что произошло, – произнесла Аманда. – Думаю, что у меня должны были быть какие-то украшения. Когда я сегодня надевала платье, мне показалось, что у меня чего-то не хватает.
– Вероятно, их украли у вас!
– Как страшно! – проговорила девушка. – Я всегда боялась, что меня ограбят.
Макс Мэнтон ничего не ответил, но Аманда почувствовала, что он легко поверил, что у нее были драгоценности.
Она не выразила восхищения изысканностью ужина, словно черная икра на льду и жареные перепела на севрском фарфоре были привычны для нее.
Вино подавалось тоже изысканное, но у девушки возникло подозрение, что Макс Мэнтон нарочно снова и снова наполнял ее бокал.
На десерт были персики из собственной оранжереи Мэнтона и земляника.
– Теперь вы должны почувствовать себя лучше, – сказал Макс Мэнтон. – Знаю по себе, что после еды самые ужасные обстоятельства уже не кажутся такими страшными и относишься к ним с большей мудростью.
– Я начинаю думать, что для меня сегодняшние обстоятельства даже очень счастливы, – галантно продолжил он. – Вместо того чтобы ужинать в одиночестве, я наслаждаюсь компанией прелестной девушки.
– Вы всегда живете так уединенно?
– Только когда работаю. Мой секретарь вернется в среду, он поехал в Париж за материалами, необходимыми мне для работы. Это очень интеллигентный молодой человек, и я уверен, что, если к тому времени память к вам не вернется, он сможет найти решение вашей проблемы.
– Наверное, у вас тут бывают вечеринки с друзьями, – попыталась прощупать почву Аманда.
– Это место я использую в основном для работы и когда хочу удалиться от общества. Развлекаться с друзьями я предпочитаю в моем доме на Ямайке.
– На Ямайке всегда весело, – задумчиво произнесла Аманда.
– Вы там бывали? – Мэнтон снова пытался что-то разузнать.
– Думаю… что да. Когда вы упомянули Ямайку, я, кажется, вспомнила теплое море, пляж, цветы и много солнца. Может, я это все себе вообразила? Но скорее я была там: все представляется так живо.
– Пойдемте посидим на веранде, – предложил Мэнтон. – Я люблю смотреть на лунную дорожку. Мы можем выпить там ликера.
На веранде стоял глубокий диван с множеством подушек, напротив него располагался маленький столик, на который слуга поставил бокалы для ликера на длинных ножках и наполнил их густым золотистым шартрезом.
– Я больше не буду пить, – запротестовала Аманда.
– После ликера вам станет лучше, и вы будете хорошо спать!
Слуга вернулся в дом и задернул занавески.
Они оказались почти в полной темноте. Только мерцали звезды, и над морем медленно всходила луна.
«Мне нужно быть осторожной, – говорила себе Аманда. – Я выпила гораздо больше, чем обычно. Ужасно будет, если я проболтаюсь».
– Расскажите мне, что вы помните о себе? – прозвучал в темноте низкий голос Макса Мэнтона.
– Вряд ли мне есть что рассказать вам. Сегодня днем я пыталась представить себе, сколько мне может быть лет, но я не знаю даже этого.
– Можно я расскажу кое-что о вас? – спросил Мэнтон.
– Что же вы можете рассказать?
Он придвинулся поближе и взял ее маленькую ладонь в свои руки.
– Я думаю, что вы очень красивы. Сначала я даже испугался, лишь очень опасные из моих врагов могли привлечь на свою сторону такую красавицу.
– Вы мне льстите, – сказала Аманда.
– Что бы я ни сказал, этого будет недостаточно. – Макс Мэнтон пододвинулся еще ближе.