Похититель душ
Шрифт:
– Ты имеешь право, работая в интересах налогоплательщиков, быть не слишком вежливой. Более того, именно на это они и рассчитывают. Позвони ей и задай те вопросы, которые обязательно задаст адвокат защиты.
– Если она принимает какие-то сильные лекарства, то у меня останется только куртка. И что мне тогда делать?
– Понятия не имею. Я всего лишь надзираю. Решать проблему должна ты, детектив.
– Ну так надзирайте. Скажите мне, что я должна делать.
Казалось, Фред только этого и ждал.
– Возможно, у меня есть кое-что, позволяющее тебе двинуться дальше. – Он повернулся в своем крутящемся кресле и вытащил из ящика стола картонную
На стенке коробки было написано: «ДОННОЛЛИ». Волынки с похорон вновь взвыли в моей голове.
– О Господи.
В последние недели своей жизни, перед тем как сердце Терри Доннолли не выдержало, он казался чем-то угнетенным и постоянно говорил о необходимости отставки.
– Я больше не могу это выносить, – повторял он, когда кто-то из нас начинал задавать ему вопросы.
– Здесь два его последних дела. В обоих случаях он зашел в тупик. Пока тебя не было, я еще раз их просмотрел. И вот почему я о них вспомнил – именно это так доставало Доннолли – исходным подозреваемым в обоих случаях был близкий человек. И всякий раз подозрения основывались на веских свидетельских показаниях. Как и в твоем случае. Однако улики противоречили тому, что утверждал свидетель, и Доннолли почти сразу же пришел к выводу, что близкие люди ни в чем не замешаны. А дальше – тупик. Один из родителей знает, что Доннолли умер, и настаивает на том, чтобы дело передали другому детективу.
Я положила руку на коробку. «Пандора, Пандора, Пандора, – кричала она, – открой меня, открой!» Но Фред явно ничего не слышал. Коробка вдруг показалась мне горячей, словно мое прикосновение запустило какую-то химическую реакцию. Я отдернула руку.
Фред заметил это и нахмурился.
– Я собрал эти бумаги, поскольку решил, что они могут тебе помочь. Так что потрудись их почитать.
Из чего следовало, что оба дела передаются мне.
У нас большой отдел. Мне вполне достаточно собственных дел, не хватает только чужих. Я знала, что Доннолли расследует два исчезновения, но подробности оставались для меня тайной. Дела были довольно толстыми – если судить по весу коробки. После удачного завершения двух расследований в моем столе остались две большущие папки, с хорошей кармой. Быть может, если я сложу в эти папки дела Доннолли, то обрету и по отношению к ним счастливый дар интуитивных прозрений.
Имена жертв были крупно написаны на корешках толстых скоросшивателей. Было уже слишком поздно, чтобы серьезно ими заняться, но я пролистала каждое, чтобы получить общее представление о том, что произошло. В первом речь шла об исчезновении Лоуренса Уайлдера, белого мальчика тринадцати лет, рост пять футов и три дюйма, телосложение хрупкое. Светлые волосы, голубые глаза, множество веснушек. В последний раз его видели около года назад – как утверждали три свидетеля, – когда он садился в стоявшую возле кафе машину брата своей матери. Предположительно, за рулем сидел именно дядя.
Проблема состояла в том, что у дяди было безупречное алиби – он работал пожарником и в это время находился на дежурстве, что подтвердили его многочисленные коллеги. Из улик имелись лишь следы в машине дяди, в которой удалось найти несколько волокон одежды, принадлежащей Ларри. Но это еще ничего не значило – мальчик не раз ездил в этой машине раньше. Семья верила, что дядя не виновен в похищении, и объявила о награде за любую информацию, которая поможет отыскать ребенка. Были приняты тысячи звонков – так бывает всегда, когда обещают денежную награду, – но никаких следов мальчика не обнаружили.
Большую часть дела составляли допросы свидетелей, беседы с членами семьи и друзьями, школьными приятелями, учителями, тренерами – Доннолли проделал огромную работу. С некоторыми из них он разговаривал по нескольку раз; возможно, ему требовалось что-то уточнить, но мне кажется, что Доннолли просто не хотел закрывать расследование. Периодически так поступают многие из нас, когда мы заходим в тупик – и тогда возвращаемся к уже опрошенным свидетелям. Иногда нам везет, но в большинстве случаев такая уловка лишь помогает чувствовать себя полезным – все-таки лучше что-то делать, чем просто сидеть и ждать. Трудно отказываться от дела, когда ты очень хочешь его раскрыть, а ничего нового не происходит.
Я ощущала разочарование Терри Доннолли даже сейчас, когда быстро просматривала его записи. Он умело писал отчеты; все выглядело ясным и четким, а в тех случаях, когда это представлялось возможным, подтверждалось документами. Однако все отчеты были окрашены горечью и ни к чему не вели.
Мальчика номер два из коробки Доннолли звали Джеред Маккензи. Он ушел из дома за полгода до исчезновения сына Уайлдеров. Когда я читала второе дело, у меня возникло ощущение, что все повторяется, – мне даже показалось, будто часть бумаг попала сюда из папки Уайлдера. Описание внешности почти совпадало, если не считать того, что у Джереда были рыжие волосы. В последний раз его видели на футбольном поле в компании с тренером, старым другом семьи Маккензи, который часто подвозил Джереда домой. Однако в день исчезновения тренер сказал, что после тренировки он вернулся в свой офис, чтобы взять кое-какие бумаги для встречи с клиентом. Мать другого ребенка утверждала, что видела, как тренер и Джеред уезжали в машине. Она даже смогла указать точное время, поскольку в этот момент звонила по сотовому телефону, зафиксировавшему время звонка. Но охранник с места работы тренера подтвердил, что тот вернулся в офис ровно через пять минут после того, как мать другого ребенка видела тренера в машине вместе с Джередом. Для того чтобы добраться от футбольного поля до офиса, требовалось никак не меньше десяти минут. Невозможно.
Ничего удивительного нет в том, что у Терри Доннолли случился сердечный приступ. Что ему было делать с подобными материалами?
И что мне с ними делать?
Во всех трех случаях были замешаны люди, близкие к похищенному ребенку, – да и сами дети оказались удивительно похожими, все трое белые мальчики хрупкого телосложения. И во всех трех случаях очень мало улик, из чего следовало, что похитители вели себя осторожно.
Получалось, что похититель мог быть одним и тем же лицом.
Я поделилась с Фредом своими предположениями и попросила выделить человека, который помог бы мне обработать собранную информацию.
– Ты считаешь, что мы имеем дело с серийным похитителем?
– Ну, все указывает именно на такую версию…
– Однако еще слишком рано делать окончательные выводы.
Поцелуй смерти, очень нежный поцелуй.
Мне предстояло встретиться с людьми, недавно пережившими страшную потерю, и бередить старые раны. Отчеты Доннолли были превосходны, но я хотела сама поговорить с родственниками мальчиков.
Нэнси Уайлдер была удивлена, узнав о смерти Терри Доннолли, что позволило мне не приставать к Фреду с вопросом, какая семья потребовала возобновления следствия – почему-то я не задала его сразу.