Похитители пауков
Шрифт:
Больше других беспокоила Урма. Скрытная, всегда готовая на неожиданную проделку, она меньше всех общалась с людьми. Время предпочитала проводить возле Элоиз, но и на нежности с ее стороны рассчитывать не приходилось. Иногда девушка ловила на себе настороженный взгляд малышки. Может быть, она была привязана к первой матери?.. Или понимает больше брата и сестрички? Для того, чтобы в этом разобраться, потребуется время, а время у них будет только в Монастыре. Если только Эль не прав, и там все в порядке...
После завтрака Эль с Глуви опять затеяли игру, на этот раз новую. Паучок бегал по траве, ловко уворачиваясь от тени охотника, а тот громко кричал, топал, и бессовестно поддавался любимице. Не усидевшая на месте Урма присоединилась к ним, постепенно расшалившиеся девчонки начали крутиться у самых ног Эля, и игра изменилась: теперь он скакал, стараясь ни на кого не наступить, и жалобно просил остановиться.
Наконец Эль рухнул на землю, из-под него в самый последний момент выскочил Анза, собиравшийся присоединиться к игре, и Элоиз пришлось наводить порядок. Накричав на всех по очереди, она объявила короткий спокойный отдых перед полетом. Степняк, хоть и обруганный, обрадовался приказу и улегся на бок, позволив Глуви копошиться у себя в волосах.
Анза прибежал обратно к мамочке, виновато семеня боком, а вот про Урму все ненадолго забыли. Как оказалось, напрасно: плутовка забралась в мешок к Элю. Не найдя там ничего интересного, кроме других мешков, поменьше, она зачем-то решила вытащить один из них, и подтащить к костру. Лениво следящая за ней девушка вяло поинтересовалась у Эля:
– А что у тебя в мешке?
– Порох, - так же вяло ответил степняк и подпрыгнул от визга Элоиз.
Они едва успели, потому что совсем недавно научившаяся подкармливать огонь самочка решила засунуть туда и найденный мешочек. Элоиз топала ногами в ярости, обиженная Урма убежала в Степь, и даже Эль попросил девушку успокоиться.
– Ты уж слишком на нее раскричалась, - виновато сказал он.
– Все-таки ребенок, да еще и с характером... Это я виноват. И вообще... Вам с ней нужно подружиться.
– Если ты так хорошо знаешь, что нам с ней нужно, то вот и подружись сперва с ней сам, - отрезала Элоиз.
– А я пока не чувствую, чтобы Урма в этом нуждалась!
– Не сердись. Но ведь я действительно больше твоего общался с детьми, - не сдавался охотник.
– Ты ведь, вообще-то, совсем с ними не имела дела. Разве что со Стэфи, но он уже большой.
– Подружись с ней сам, - упрямо повторила девушка и Эль с Глуви побрели в Степь, разыскивать беглянку.
С этого момента Урма будто назло Элоиз стала держаться возле степняка. Она не допускала такой близости, как Глуви, но все же явно предпочитала мужское общество. Девушка почувствовала укол ревности и хотела устроить еще один серьезный разговор, но одернула сама себя и решила подождать с этим до Монастыря.
Червяк внутри шара опять добросовестно поднял их над землей, и сразу найденный попутный воздушный поток понес всю кампанию на юго-запад. Проболтавшись привязанными несколько часов, путешественники заметили людей. Это было совсем маленькое племя, десятка два человек, почти одни женщины. Элоиз выразительно посмотрела на спутника и тот кивнул: после Великого Похода Туу-Пси в Степи много таких племен. Оставшись незамеченным, шар проплыл дальше и вскоре воздухоплаватели увидели еще одну группу людей, на этот раз целиком состоящую из мужчин.
– Давай облетим их стороной!
– попросил охотник.
– Или поднимемся повыше...
– Я не очень уверенно управляю шаром, - пожаловалась девушка.
– Мы можем потерять этот поток, и тогда нас отнесет в сторону... Мне кажется, они нас не заметят.
– Заметят, - вздохнул охотник, и загнал поглубже под рубаху выглянувших Глуви и Урму.
– Это же воины, дезертиры. Они забыли, что в небо смотреть нельзя.
– Ну и что?
– не сдавалась Элоиз.
– Им нас не достать, ведь луки здесь не в ходу.
– Ну вот, уже заметили, - злорадно ответил Эль, показывая вниз на рассыпавшихся в стороны воинов.
– Между прочим, копьем тоже можно бросить так, что... Вот я как-то раз в поселке бомбардиров - я тебе ведь еще не рассказывал?
– так вот как-то раз...
– У него лук!
– крикнула девушка и закрыла глаза, стараясь заставить существо в шаре выпустить побольше газа.
Но время для принятия такого решения уже прошло. Охотнику показалось, что он слышал треньканье тетитвы, и все что он успел сделать - прикрыть сидящих на груди паучат руками. Тоненькая палочка стремительно понеслась к ним и просвистела в каких-то двух локтях.
– Попали!
– не раскрывая глаз произнесла девушка, но охотник и сам уже слышал над головой шипение.
Как ни старался червячок, выделяя летучий газ, пробоина оказалась слишком большой. Шар быстро терял высоту и снизу раздались радостные крики. К счастью, в трех десятках локтей от земли путешественники попали под сильный боковой ветер и теперь снижались достаточно плавно, при этом удаляясь от дезертиров. Эль видел, как воины побежали за ними, но очень быстро прекратили погоню и продолжили прерванный путь по Степи.
– Ну и зачем же было стрелять?!
– возмутился охотник.
– Как же портится народ в армии!
2
Девушка шла первой и порой, когда Анза переставал ворошить ей волосы, начинало казаться, что все только привиделось. Вот они с Элем, простившись с друзьями, отправились через Степь в Город Пауков... Но беспокойный паучок снова оживал и все становилось на свои места. Они возвращаются! Тогда Элоиз невольно убыстряла шаг и слышала сзади недовольное ворчание охотника. Конечно, трудно идти быстро, если все время ловишь у себя под рубашкой двух восьмилапых девчонок!
Приземление оказалось очень удачным, в значительной степени потому, что у них не было корзины. Когда шар опустился достаточно низко, они просто побежали под ним, а потом Элоиз ударом меча распорола плотную ткань и купол упал на них. На этом с воздушным путешествием было покончено, последнее, что сделала девушка - освободила червячка-труженика. Урма, конечно же, предложила его съесть, но Эль тут же рассказал ей степную сказку о благодарности, что-то про скорпиона и паука-верблюда. Правда, у Элоиз осталось такое впечатление, что не будь рядом ее, существо все же было бы съедено... Может быть, так и следовало поступить? Ведь его все равно кто-нибудь пожрет. Впрочем, паучата про это не знали.