Поход
Шрифт:
Я показал старейшине с двумя безымянными помощниками на калитку с воротами, указав себе на глаза - мол, смотри, - а затем жестом позвал за собой Орри, который с перекинутым через плечо патронташем выглядел еще грозней, чем раньше. Тот понял меня без слов, кивнул, взяв свой обрез на изготовку.
Тихо подкрался к крыльцу, поднялся на него и замер, с изумлением уставившись на бронзовую табличку с именем домовладельца: «Ст. унт. – оф. Н. Полухин». Вот те и здрасте! А ведь нет ничего логичней - военных всегда обязывали селиться ближе к расположению. Я поднял руку и сильно постучал в дверь ладонью. Сначала ничего не произошло, но затем дверь распахнулась, и передо мной появился мой давний приятель в полевой камуфляжной куртке поверх повседневной формы. В правой, уцелевшей руке у него был длинный армейский «кольт» сорок пятого калибра. За Полухиным стояла темноволосая женщина лет тридцати пяти, с резкими чертами смуглого лица и серыми глазами, с СВТ-П с оптикой в руках. Маранийка! Вот на ком, значит, Полухин-то женился! Ничего себе. Зато имеет в составе семьи полноценного бойца, а не заполошно бегающую бабу.
– Полухин, а мы к тебе. Мимо вот проходили и подумали: дай к Полухину зайдем, раз в гости приглашал, - проникновенным тоном сказал я.
– Хорошо, что не забыли, - как ни в чем не бывало сказал он.
– Сейчас еще о нас те ребята, что за забором стреляют, вспомнят и тоже на огонек заглянут.
– Не заглянут, Полухин. У тебя чердак доской обшит, никакой защиты, а стрелять по форту получится только оттуда. Зачем им к тебе в гости? Чтобы их с чердака как кур с насеста посшибали?
– А проверить, как мы тут живем. Слышишь, что в городе творится?
Действительно, если стрельба шла все больше в этой части города, то дым от горящих домов поднимался в небо отовсюду. Если бросить это дело на самотек, то к вечеру ни единого дома не останется от городка. Надеюсь, что не допустят, многие из напавших сами здесь живут.
– Полухин, а у тебя граната есть?
– спросил я.
– Зачем тебе граната?
– Кину в тех, кто из-за забора стреляет, - сказал я.
– Здорово получится, я знаю. Надо в «Улар-реку» прорываться. У меня там Маша и, возможно, Лари. И оружие.
– Нет у меня гранаты, - вздохнул Полухин.
– Я же домой пообедать зашел - откуда у меня с собой граната?
– А у тебя машина есть?
– Машина есть. Быстрая такая, «полевик» называется. С кузовом.
Я вздохнул горестно:
– Полухин, у тебя хоть что-то подходящее для нынешней ситуации есть? «Полевика» пешком догнать можно.
– Можно, - кивнул унтер.
– Зато он тащит много. Соображаешь?
– Что соображаю?
– не понял я.
– Откуда они стреляют? Из телег и прицепа баррикаду сделали. Понял?
На мое плечо обрушился тяжкий удар. Это длань Орри Кулака дружески ускорила мой мыслительный процесс.
– Эй, сообразил?
– прогудел гном.
– Я за баранку сяду. Давай думай, как по ним ударим.
Пальба за забором становилась все интенсивней. Патронов у ребят, видать, было с избытком - мы только и слышали выстрелы, ругань да щелканье передергиваемых затворов. Ну и прекрасно.
– Орри, за баранку, - начал я раздавать приказы, будто так и надо.
– Отдай пока свое ружье кому-нибудь. Как услышишь мой свист - сразу заводи и выезжай за ворота. Вы, уважаемая, не знаю, как вас зовут…
– Саломи, - чуть не присела в книксене жена Полухина, вежливо улыбнувшись.
– Саломи, открывайте ему ворота, затем выбегайте на улицу и держите под прицелом подходы с тыла. Все понятно?
– Понятно, - улыбнулась она.
Если бы она не была маранийкой, я бы в жизни не догадался поставить ее в тыловое охранение, но маранийку можно. Я о них уже рассказывал, когда Лари покинула Ваську-некроманта. Маранийки с рождения воюют.
– Вперед, не спать, - скомандовал я, взяв в руку длинноствольный «чекан».
– Давай командуй, - прорычал в полной готовности к драке гном с салфеткой на шее, сжав свой могучий «маузер».
Мы тихо, насколько это возможно с гномами, подкрались к самому углу высокого забора. Я достал из поясной сумки стальное зеркальце на раздвижной ручке, с которым никогда не расставался, и над самой землей выдвинул его за поворот, всматриваясь в маленькую картинку в выпуклой поверхности. Не меньше десятка врагов, но в нашу сторону никто и не смотрит. Пристроились за перевернутым набок прицепом, обложенным со всех сторон чем-то вроде мешков с песком. Дергая затворы, часто стреляют из винтовок в сторону форта.
За спиной у стрелков, стоя на одном колене, расположился некто в кольчуге и полукруглом шлеме. Еще чей-то дружинник наверняка. За главного у них, военспец, типа. Ох отольется же Вирацу такое безобразие…
– Ну помоги нам Сила гор! Вперед!
– неожиданно выступил гном без салфетки и выскочил из-за угла, замахиваясь секирой.
Нам ничего не оставалось, как последовать за ним, при этом я мысленно проклинал его нетерпеливость и был готов разорвать на куски, если бы сумел. Он взмахнул могучей рукой, секира выпущенным из катапульты снарядом полетела вперед, с хряском прорубив кольчугу вместе с позвоночником дружиннику, сметя того с ног, будто он попал под груженый грузовик. А я плюнул на эмоции и открыл огонь из револьвера, целясь в затылки и в основном попадая. Рядом загрохотали ружья и пистолеты спутников. Пять стволов выкосили не успевшего ничего сообразить противника мгновенно, причем на свой счет я мог записать как минимум четверых.
– Собирай патроны со стволами, нам еще все пригодится!
– крикнул я.
– Прицеп поставить на колеса, мешки вали в него. И все трофеи тоже! Нам еще в гостинице держаться придется!
А затем я сунул два пальца в рот и свистнул что было сил. За забором затарахтел мотор, и я услышал, как открываются, заскрипев, ворота. Пока все по плану. А не по плану было то, что нас обстреляли со стороны гостиницы и комендатуры, едва мы сунулись к баррикаде. Демоны, об этом-то я как забыл?
Я огляделся, поднял с земли чей-то «энфилд» с расщепленным пулей прикладом, а затем одним движением сорвал с шеи гнома с «маузером» белую салфетку. Побегал - и хватит.
– Ты что делаешь?
– возмутился было тот, но сразу успокоился, увидев, как я привязываю импровизированный белый флаг к стволу.
– Ослеп, что ли?
– огрызнулся я.
– Контакт нужен, а то постреляют нас как кроликов.
Выставив винтовку над прицепом, я взялся размахивать ею, и примерно через минуту стрельба в нашем направлении затихла, пули перестали колотить в доски дна прицепа с противоположной стороны. Тогда я аккуратно приподнялся над верхом, после чего уже показался по пояс, размахивая руками и надеясь, что среди тех, кто меня сейчас видит, будут Маша или Лари.