Поход
Шрифт:
Это все средства оборонительные. Теперь средства усмирения. Иногда появляется возможность взять вампира живым. Редко, но бывает. На моей памяти такое было дважды, и подчас это очень полезно. Второй мною взятый - в прошлом коммивояжер одного нижегородского торгового дома - рассказал о гнезде в Твери, да еще и со связями. Всплыли имена, был скандал, занималась сама контрразведка. А я тогда забесплатно работал. Городской заказ был, и была моя очередь послужить обществу.
Я стащил со шкафа брезентовую сумку, заглянул в нее. Железная глухая маска, ошейник, пояс и кандалы на все конечности, соединенные цепью. Конструкция хитрая - рванешь за свободный конец цепи - и руки-ноги стянутся вместе, «ласточкой». Возьму на всякий случай. А вдруг удастся этому самому вампиру вопросики позадавать? Мертвый-то он мертвый, но у меня в руках ему все равно небо с овчинку покажется - лучше, чем живому. Проверено. Ну и в довершение - оружие.
– Ты что, из ружья в вампиров стреляешь?
– удивилась Маша, когда я достал из пирамиды укороченное ружье-вертикалку могучего десятого калибра.
– Стреляю. А что, нельзя?
– спросил я, откладывая ружье на стол.
– А они разве от пуль мрут?
– А кто сказал, что я пулями?
Пулями я из этого ружья не стрелял. Точнее, стрелял, но это было «побочным явлением». А изначально предназначено оно было для стрельбы совсем другими снарядами - моей собственной конструкции и изготовления. Осиновыми кольями, если уж быть до конца точным. О чем я Маше и сказал, после чего раскрыл специальную сумку из твердой кожи и показал их.
Каждый колышек был великолепен. Идеального круглого сечения, сделанный на токарном станке и тщательно, до блеска ошкуренный, толщиной семь миллиметров. Этого достаточно: вампир мрет от отравления организма, а не от толщины кола. [54] Колышек внутри был полым, как карандаш, а вместо грифеля сквозь него проходил стальной пруток из легированной стали, расширяющийся на конце. Незачем полагаться на деревянное острие - такой кол со стальным носом, острым как игла, пропорет любой доспех.
54
Вампир умирает вовсе не от отравления, как говорит рассказчик, а от сильнейшей аллергии. Попадание в сердце не обязательно, но приводит к почти мгновенной смерти. Попадания в другие части тела убивают не сразу. Если вампиру не дать сразу же удалить осиновую стрелу даже из руки или ноги - он обречен.
На колышке были стабилизаторы. Один спереди, второй - сзади, в том месте, где торец колышка входит в гильзу десятого калибра. Крылья переднего стабилизатора направлены остриями назад, а заднего - вперед. С такими штуками стрела застревает в теле наглухо: ни назад выдернуть, ни вперед протолкнуть. Ну и затем поддон и пыж с пороховым зарядом. Стрела воткнута задней частью прямо в патрон. Затем этот патрон со стрелой вставляется в патронник и выпаливается в неприятеля. Лучше и надежней любого арбалета. И перезаряжать относительно быстро. А в случае чего можно и обычным патроном пальнуть, ружье ведь самое стандартное, тверской работы, разве что блок стволов гномий, от Дарри, без дульного сужения, пятьдесят три сантиметра в длину.
Затем револьвер. Серебро вампиру безвредно, но огня он боится. Значит, пули с фосфором. Затолкал шесть штук в барабан, еще шесть - в скорозарядник. И три штучки осталось. Мало. Надо опять фосфор покупать, а он не простой, с заклятием, стоит - ой-ой-ой.
Ну и на закуску, так сказать, как оружие последнего шанса, кол осиновый на ручке резиновой, тоже со стальным сердечником. Если ткнуть с силой, можно и кольчугу пробить, кольца раздвинуть. Вот, собственно говоря, и все.
– И это все? Больше ничего не нужно?
– спросила Маша.
– На обычного вампира - достаточно.
– А какие еще есть?
– Разные, - пожал я плечами.
– В принципе достаточно на любого. Есть вампиры, которых убить невозможно. Та же брукса, например.
– Это которая в виде птицы?
– Обращается в большую летучую мышь. Ее нельзя убить. Зато можно разрушить или сжечь.
– А сжечь - это не убить разве?
– Нет. Убить - это убить. Изъять жизнь из тела. А сжечь - разрушить тело, даже если жизнь в нем еще есть. Брукса, правда, горит плохо, с ней вообще возни много.
– Охотился на бруксу?
– Давно еще, в чужой команде, - кивнул я.
– На подхвате. Пришлось сначала изловить, потом взорвать, а то, что осталось, - сжечь.
– А еще какие есть?
– залюбопытствовала Маша.
– Много есть. Видов десять.
– У тебя в книге целая глава им посвящена, - удивилась она.
– Куда больше десятка там было!
Я пояснил:
– Там много повторений. На разных языках по-разному одну и ту же тварь называют. К тому же много отличий, что там записаны, построены на суевериях. Вроде таких: чтобы стать носферату, надо обязательно быть зачатым и родиться вне брака, и каждый из родителей тоже зачат должен быть вне брака же. Болтовни много.
– А как на самом деле?
– спросила Маша.
– Носферату - обычный вампир, просто очень старый, - объяснил я.
– Он начинает терять человеческий облик, демон, что внутри, окончательно берет верх. Он уже приближается к личу.
– Личу?
– Вампир из колдуна, который намеренно стал таким, чтобы обрести силу и стать вечным. Зовется лич. Или враколак у некоторых аборигенов. Или паку-пат на восточных языках. Или нелапси на языках западных баронств.
– А здесь на лича нельзя напороться?
– Нет, - покачал я головой.
– Их мало, да и обычно они в людские дрязги не лезут. Они уже частично в демонических планах живут. Их за всю историю по пальцам пересчитать можно.
– А кого еще можно встретить в обычной жизни?
– продолжила допрос Маша.
– Упыря, например. Кстати, упырь света не боится, охотится днем.
– Так же, как и вампир?
– удивилась колдунья.
– Тоже кровосос?
– Нет, не совсем. Упырь загрызает жертву, как зверь. Кровь пьет, но может и мясом закусить. Он скорее хищник. А настоящий вампир - наркоман. К тому же упыри туповаты, в городе его вычислят почти сразу. Жрать он будет жертву долго и громко, заканчивается это чаще всего облавой и смертью.
– Мм… я вроде помню, что возле Царицына два хутора такой выел. Верно?
– Насчет Царицына не знаю, но для хуторян упыри опасней всего, - подтвердил я.
– Убить его сложно: нужен огонь или серебро. На хуторе людей мало, если такой ворвется, то может таких дел натворить - ой-ой-ой. Я видел один хутор после упыря. Так крови - что в мясницком ряду было, даже на потолке. Всех на куски порвал.
– Брр, - зябко передернула Маша плечами.
– А еще кого можно встретить?
– Более специализированные разновидности, обычно не людского и не магического происхождения. Баоба-сит на двергском языке, например. Это такое существо, таким и рожденное. Всегда женщина, клыки прятать не может, а вот когти втягиваются. Убивается железом. У меня, например, есть стальные пули специально для таких. Они в принципе нередко попадаются.