Поход
Шрифт:
В голове правителя стали всплывать отрывочные воспоминания о недавней схватке.
«Так кто же та девица, что возникла посреди леса, морочила нам голову, а потом расправилась, словно с двумя несмышленышами?»
Но более насущные проблемы отвлекли степняка. Когда мучительная боль, терзавшая избитое тело, стала отступать, он ужаснулся: бесконечный мир вокруг исчез, уступив место земляной кишке, со стен и сводов которой свисали длинные корни и какие-то мочала, а внутри пахло сыростью, тленом и еще чем-то — одним словом, могилой.
Травмированной
Будучи по натуре человеком деятельным, Баст не мог просто лежать и размышлять о том, что он, верно, попал в некий особый ад для жителей открытых пространств. Вместо этого он принялся раз за разом отрывать затылок и силиться натянуть нить на подбородке. Это оказалось довольно-таки болезненным занятием, но через некоторое время он почувствовал, что эластичная нить ослабла. Тогда Баст, невероятно вытянув верхнюю губу, коснулся ее, со вздохом омерзения подтянул к нижней губе, и принялся перетирать нить зубами.
«Видел бы меня сейчас Лару, — думал он, стараясь подбодрить себя неуклюжей шуткой. — Должно быть, для Пророка Великой Матери у меня странноватое выражение лица…»
Наконец нить лопнула, и Баст смог изогнуться, создав критическое напряжение в шейных позвонках, и принялся за тенета, опутавшие его грудь и плечи.
«Очень похоже на укус паука, — размышлял он. — Но в теле не чувствуется характерного одеревенения. Выходит, яд впрыскивать хищник не стал. Странно…» Над ним проплыло какое-то подземное крылатое чудовище, напоминающее стрекозу, которой обварили крутым кипятком ее фасеточные глаза. Алые буркала твари заставили Пророка вздрогнуть и приняться за тенета еще энергичнее.
Некоторые поросшие мочалами ветви, свисавшие со свода тоннеля, доставали до спины ползущего чудовища, и Баст уже успел пару раз почувствовать их на своем лице. С одного из таких пахнущих гнилью кореньев к нему спустилась любопытная белесая тварь с сотней ног, напрочь лишенная признаков глаз. Пророк заорал на нее и беспомощно задергался всем телом, словно самый настоящий червяк. На тварь, впрочем, это произвело достаточное впечатление: она обдала его едким соком из какого-то отверстия, расположенного без всякой логики и симметрии на левой щеке, и лихо взобралась наверх, исчезнув из вида.
Панический рывок ускорил дело освобождения. Несколько нитей съехали по одежде к ногам, кое-какие лопнули. Очень скоро Баст смог сесть и ощупать свое тело, покрытое липкой слизью.
Кинжал оказался на месте, на левом боку, и Пророк позволил себе несколько нелицеприятных эпитетов в адрес «нимфы».
«Выходит, эти твари, кем бы они ни были, вообще не считают нас опасными? Какова наглость — поднять из травы нож, да еще и вложить его в ножны на поясе оглушенной жертвы! Здесь не хватает только моей сабли».
Скосив глаза, Баст скользнул взглядом по вздрагивающей спине подземного червя и обнаружил оружие Лару и свое собственное, аккуратно приклеенное нитями к какому-то наросту на теле чудовища. Пожав плечами и перестав что-либо понимать, Пророк кинжалом вспорол нити и опоясался своей любимицей-саблей, после чего наконец взялся за Лару.
Его друг и соратник метался и стонал во сне, а горло его посинело и выглядело так, словно старого вояку недавно вытащили из веревочной петли, где он провел пару суток. Когда туго перетянувшие грудь нити оказались взрезанными, Лару сделал несколько свободных вздохов и очнулся.
— Тихо! — предупредил его Баст, прикладывая палец к губам.
Лару послушно замер, слушая тихий шорох, с которым подземное чудовище пожирало пространства мира, не знающего солнечного света. Вскоре приятели уже растирали затекшие руки и придирчиво осматривали оружие, побывавшее в чужих руках. Найдя его вполне пригодным для убийства, которого требовало нутро обоих оскорбленных воинов, они поползли по спине червя в сторону головы.
Относительно удобная для ползанья кольчатая спина вскоре перешла в какие-то хрящеподобные бугры и наросты, что сильно замедлило их продвижение, но Баст и Лару все же добрались до безобразной слепой морды титана, везущего их к хозяевам ведьм.
Здесь их встретил насмешливый взгляд Южир, сидевшей, привалясь к густой щетине на загривке червя в прежнем облике миловидной девицы. Очухались, чужестранцы? — развязно спросила она, потом потупила глаза и, откровенно издеваясь, принялась «застенчиво» ковырять пальцем бусы на шее, как бы случайно завалившиеся в широкий ворот рубахи.
Но новизна ее прелести испарилась после всего пережитого. Баст разразился витиеватой ругательной фразой, а Лару сразу же перешел к делу: с рычанием пошел вперед, намереваясь взрезать ведьме горло от уха до уха.
— А стоит ли? — лениво спросила «нимфа», хлопнув ладонью по спине червя. Тот слегка задрожал, что вылилось в колебание, сравнимое с землетрясением. Южир ухватилась за щетину и с хохотом наблюдала, как Баст и его воинственный спутник подлетают то вверх, то вниз, забыв о мести и прилагая всевозможные старания, чтобы не улететь в темноту тоннеля.
Натешившись вволю, Южир успокоила Подземного Коня и сказала, указывая пальцем на сабли:
— Отбирать не стану, но требую спрятать эти опасные железки в ножны!
— А если нет? — спросил Лару, пожирая пламенным взглядом шею девушки. Но сейчас в этом взгляде уже не было прежнего вожделения. Скорее он напоминал алчный взгляд хищника на уязвимое место на теле потенциальной жертвы.
— Тогда я велю скинуть вас, — безразличным тоном сказала «нимфа». — Конь проползет по вам, и вы окажетесь размазанными на пространстве, примерно равном расстоянию между местом нашей встречи и Городом пауков.
— Ладно, зарезать мы тебя всегда успеем, — проворчал Баст, убирая саблю. Немного погодя его примеру последовал и Лару.