Похождения ксенопсихолога на космической станции
Шрифт:
Она ни слова не поняла из того, что он говорил. Да и не хотела понимать. Мозги упорно отказывались работать. Женя развернулась и уткнулась лбом в грудь шакрена, ещё влажную… Сирил накинул ей на плечи халат и отступил.
— Ева, ты устала, а я очень устал. Посплю в пультовой. И помни, если приду к тебе: что бы я ни делал, не поддавайся. Что бы ни говорил, не слушай. Ты не чарим-вей. Просто оттолкни меня…
"Да какого чёрта!"
Женька вскипела от досады. Зачем так издеваться над собой!? Долой эти правила, нормы, границы! Чего он так беспокоится? Заладил! "Ты не то, я не сё"…
"Не верю", — решила она. Потому что весь его облик излучал борьбу и страсть. Словно она стояла рядом с огнём, бушующим в печи за тонкой заслонкой.
— И не подумаю!
Шагнула к Сирилу, сбросила халат и обняла его. Он был высок для неё, но Женя почти дотянулась до его губ, и шакрен уже не сопротивлялся. Более того, обнял её в ответ, прижал к груди, зарывшись лицом в волосы, и проговорил:
— Ты права, это сильнее меня. Если противиться, будет только хуже… Я не смогу вести катер в таком состоянии.
Сирил вдруг отстранился, испытующе глядя на неё:
— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.
Женька знала. Ещё как знала! Хоть и пребывала вне себя от счастья. Наконец-то!
Она кивнула.
— Даже не сомневайся.
Сирил улыбнулся, эффектно блистая узорами на скулах.
— Да, я и забыл, кто ты. Честно признаюсь, последнее время видел в тебе только чарим-вей. Потому избегал. Думал, что справлюсь. Дурак! Я и забыл каково это… Прости меня.
— За что? — удивилась Женька.
— За… неудобства. Я не думал, что это наступит так скоро. Наверное, что-то ускорило процесс.
Он снова обнял её.
— Всё будет хорошо. Безвредно, и даже приятно…
"О чём это он? Вероятно, у шакренов длительный период ухаживания. У них не принято заниматься любовью так скоро, — размышляла Женька. — Не то что у сорванцов джамрану — раз и в койку… А как тут устоять?". Она хотела поцеловать Сирила. Он тихо рассмеялся, уклонился и развязал пояс.
— Не торопи события. Я должен.
Сирил отшвырнул халат, подхватил Женьку на руки и перенёс на кровать. Устроил на подушках и прилёг рядом, просунув ладонь ей под голову.
— Всё как у меня на родине. Сначала танец, затем поцелуй…
— А что дальше? — глупо спросила Женька.
Он не ответил, но глаза его сияли.
— Шшш…
Придерживая Евин затылок, Сирил провёл ей по губам указательным пальцем.
— Ты ослабла. Я помогу тебе…
На Женю разом нахлынуло возбуждение. Она нетерпеливо потянулась к Сирилу. Он рванулся навстречу, накрыв её своим телом. Чуть запрокинул ей голову, сжав подбородок, и поцеловал. Едва касаясь губ, томно, нежно… Напористо проник языком, заставляя поддаться и раскрыться. Ошеломив Женьку вкусом мятного мороженного и ещё чего-то восхитительного. Она словно вкушала по очереди изысканные десерты.
В голове вспыхнуло. Тело охватила приятная слабость, блаженная истома. Он не отрывал губ, продолжая целовать её до головокружения, и не проникая слишком глубоко. Ощущения были настолько неземными, что не удавалось сравнить их с чем-либо. Сирил пленил Женю, нахлынув чувственным наваждением. Она закрыла глаза и полностью отдалась вкусам и эмоциям.
Восторг захватывал её, сменяясь покоем и настигая вновь. Женя погружалась в удовольствие как в шальной сон, впитывая дыхание Сирила каждой клеточкой своего тела, каждым нейроном сознания. Она сама стала дыханием и окунулась в него, а он вливался в неё. Ласковый холодок щекотал нёбо, контрастно согревая внутри и вызывая пульсацию в теле. Постепенно усиливаясь, ускоряясь и захватывая обоих. Сирил чувствовал то же самое.
Они теперь были связаны, и не могли оторваться. Они пульсировали вместе, пока их тела не растворились в небытие и остались только губы, дыхание и вкус прохлады… А потом всё вернулось, так стремительно, что взорвалось изнутри ослепительными жаркими волнами, накрыв сразу двоих…
Сирил вскрикнул, а Женя не могла издать ни звука от потрясения… Это было восхитительней всего, что она испытывала раньше… Даже с Рокеном было совершенно иначе, как-то больше по-человечески.
Шакрен оторвался от её губ, с некоторым сожалением, как ей показалось, насколько она могла ещё о чём-то думать и понимать. Он опустил голову на подушку, по-прежнему не разжимая объятий, и погладил Женю по щеке.
— Ева…
Женька перехватила его руку, коснулась губами и невольно глянула на циферблат настенных часов. Когда она пришла в себя, дисплей показывал три часа ночи. Сейчас там высвечивалось двенадцать. Не может быть! Ну ладно, час на разговоры и помывку…
Они целовались восемь часов?! Только целовались! А такое чувство, что бурно занимались любовью всю ночь напролёт. Галлюцинации?
— Сирил, — позвала она, пытаясь отогнать блаженный дурман.
— Да, — слабо откликнулся он.
— Часы идут правильно?
— Да, вчера я установил относительное время.
— Не может быть, — прошептала Женька.
— Что?
— Мы целовались восемь часов?!
Он засмеялся и крепче обнял её. На них опять накатило, заставив забыться от наслаждения снова и снова… В конце концов Сирил окинул Женю заботливым взглядом, и сказал:
— Согласен, это перебор. Обычно поцелуй длится пять-шесть часов… А теперь спи. Нужно хорошенько выспаться, чтобы лететь…
"Ничего себе! И это всего лишь поцелуй. Какое же тогда всё остальное?" — грезила Женька, проваливаясь в сон.
Проснулись они ближе к ночи по условному времени и обнаружили, что буря утихла. Женя прильнула к любимому. Сирил мягко отстранил её. Ласково, но решительно, будто говоря: "Не сейчас". Но поймав Женькин несчастный взгляд, ободряюще улыбнулся и потянулся за рубашкой.
Она насупилась.
— Ева?.. Я предупреждал. Сейчас нельзя, не получится.
Сирил выглядел спокойным, но Женьку всё ещё тянуло к нему, до слёз…
— Я не землянин, — он вздохнул. — Мы очень разные. Ты не понимаешь, и не будешь рада, когда через несколько дней вернётся самрай-шак.