Похождения штандартенфюрера CC фон Штирлица (Книги 1,3,5,7,8)
Шрифт:
– Вы все сказали? Ну, так вот послушайте меня! Завтра все газеты мира узнают, что Майоров Вихрь - плод твоей пошлой любви c товарищем Штирлицем.
Пустая рюмка выпала из рук Донны Розы и c шумом разбилась вдребезги. Роза была не готова к такому удару. Она встала на колени и дергая ляжками, подошла к сорок восьмой:
– Умоляю вас, как может умолять женщина женщину, не губите меня! Не дайте утонуть моей любви в чане c дерьмом. Если б вы знали, как я люблю Максима!
– Я тоже его люблю!
– воскликнула сорок восьмая.
– И я!
– почти
В это время какой-то мелкий пакостник, очень похожий на товарища Бормана, сидел в женском клозете виллы Альберто и записывал на диктофон весь этот разговор. "Получится неплохое донесение товарищу Черненко!" - подумал мелкий пакостник и насторожился.
В дверь постучали, Марианна спешно открыла, вошла Ракелия.
– Что тут происходит?
– спросила она, увидев коленопреклоненную Донну Розу.
– Да, ничего! Так, разговариваем!
– ответила ей Марианна.
– Ну, ну!
– Ракелия тихо прошмыгнула в комнату и со вздохом села в кресло.
– Послушайте, а никто не знает, где сейчас может быть товарищ Штирлиц?
Три женщины одновременно вскрикнули, Роза деловито встала c колен, мелкий пакостник проглотил жвачку.
– Что c вами?
– удивленно спросила Ракелия.
Донна Роза ответила за всех:
– А что тут удивительного! У нас в Бразилии, где водятся дикие обезьяны, вот эту дуру, которая называет себя Ракелией, знают все как распутную шлюху...
Ракелия была сильной женщиной и мощным ударом в грудь заставила замолчать Розу. Грудь упала и Ракелия неожиданно поняла, что перед ней мужчина:
– Так ты - "мужецко пола"! Ах ты развратник! Девки, бей его!
Товарищ Дмитрий Розов понял, что пора сматываться, и, подобрав выбитые груди, выбежал вон.
ГЛАВА 5. ДОНОС ПОД ДИКТОВКУ
Господин Кальтенбруннер, будучи главным советником товарища Хонекера, писал доклад. Рука дрожала и текст получался неровным. Что-то сильно раздражало Генриха. Тема доклада ему была спущена сверху, главный советник долго вдумывался в ее смысл, мозг усиленно работал и не мог понять главного. А главное было в названии: <M>"Враги социалистического Рейха и их связь со штандартенфюрером CC фон Штирлицем".
Генрих работал c таким напряжением, что даже не заметил, как к нему вошел его бывший шеф Мартин Борман. Рейхсляйтер вежливо чихнул, Кальтенбруннер поднял глаза, лицо его окаменело, голос поник и выплюнул древнее восклицание:
– Хайль, Гитлер!
– Какой еще Гитлер?
– спросил Борман.
– Тот что сидит в Бутырке? Чем вы тут занимаетесь? Антисоциалистической пропагандой?
– Нет... Но вы... Здесь... Я подумал...
– Что вы подумали?
– Я...
– Что нацизм опять пришел к власти?
– мелкий пакостник был неумолим и старался задавать вопросы покаверзнее.
– Нет, просто, что-то нашло... Вот я и выпалил невесть знает что.
– В вашем возрасте, товарищ главный советник, пора бы уже научиться давать отчет своим словам.
Кальтенбрунер вовремя пришел в себя и холодно произнес:
– Я считаю, господин рейхсляйтер, что мои действия и поступки служат делу мирового пролетариата!
– Действия и поступки - это одно и то же!
– глухо произнес Борман и вдруг вспомнил, что он уже где-то слышал эту фразу, она ему напомнила весну и какое-то из ее мгновений, скорее всего седьмое, но точно он не помнил.
– И никакой я вам не рейхсляйтер. Зовите меня просто - Мартин Рейхстагович. Впрочем, я к вам не за этим пришел... Я сверху... Вы меня понимаете?!
– Борман показал пальцем на потолок.
– Я к вам спустился сверху для того, чтобы помочь сделать донесение товарищу Хонекеру.
И тут Борман включил диктофон. Генеральный советник прослушал запись разговора, сделанного мелким пакостником на вилле у товарища Альберто.
– Так что же это получается, - воскликнул Кальтенбруннер.
– Марианна - агент Штирлица, а Донна Роза это вовсе не Роза, а товарищ "мужецко пола"? А на кого работает Ракелия и сорок восьмая, как ее там... мама?
– Вы коммунист?
– неожиданно для себя спросил Борман.
– Я?
– Ну конечно вы.
– Вы меня обижаете! Конечно же коммунист.
– Тогда вы все должны понять сразу и без лишних объяснений.
– Но, простите...
– Мартин Рейхстагович...
– Но, простите, Мартин Рейхстагович, я хотел бы напомнить вам, что Штирлиц тоже коммунист и в партии он более нас c вами. Не нам судить о его действиях и поступках.
– Я вам сказал, - воскликнул Борман.
– Это одно и то же. А опорочить его перед глазами мировой общественности мы должны. Директива спущена и не мне вас учить, что ее надо выполнять, и все тут! А, может, Генрих Кальтенбрунович, вы против партии?!
– Вы меня оскорбляете!
– Я? Да что вы! Уж не мне соваться в ваши дела. Но то что вы защищаете Штирлица наводит на всякие мысли... Впрочем, предателем вы никогда не были.
– Предателем?
– оборвал его Кальтенбруннер.
– Да я за свой партийный билет готов жизнь отдать! Я - коммунист до мозга костей!
– Ну, ну, друг мой, я погорячился. Впрочем, хватит дискуссий, посмотрим, какой вы коммунист. Итак, к делу, пишите.
Кальтенбрунер взял ручку и принялся записывать слова мелкого пакостника:
Полковник Максим Максимович Исаев находясь на ответственном задании в Мексике (или в Бразилии, точно пока не установлено) грубо нарушив партийную дисциплину и потеряв облик человека коммунистического труда, вел распутную жизнь c тамошними плохо одевающимися девицами подозрительной наружности. Снюхавшись c некой Марианной, означенный Исаев опорочил ее и по принуждению заставил вступить в партию. Этого ему показалось мало, и он завел связь c барышней легкого поведения, некой Ракелией, которая разоблачила нашего агента по кличке Голубая Розочка. Кроме этого, тот же Штирлиц позволил скрыться классовому врагу мирового пролетариата - сорок восьмой маме. Все эти факты имеют под собой документальную основу и в лишних аргументах и фактах, а также доказательствах, не нуждаются...