Похождения штандартенфюрера CC фон Штирлица (Книги 1,3,5,7,8)
Шрифт:
– Но это же не доклад! Это же донос, товарищ Мартин Рейхстагович!
– Кальтенбруннер наморщил лоб и прекратил писать.
– Что вы имеете в виду, Генрих Кальтенбрунович?
– Я имею в виду текст, который вы только что продиктовали.
– Ах, текст! Так вот, друг мой! Или вы его подпишите, или положите партбилет на стол, или одно из трех! Вы меня давно знаете? Давно! Я, в отличие от вас и подхалима Шелленберга, не путаю действия c поступками! Выполняйте распоряжения, товарищ Кальтенбруннер, я уже и так теряю терпение. А может, меня
Вместо ответа, генеральный советник быстро подписал документ и передал его Борману.
– То-то! А то не могу, не хочу!
– Мартин Рейхстагович положил бумагу к себе в папку и поспешно вышел.
"Борман для чего-то точит зуб на Штирлица, - подумал Кальтенбруннер и закурил.
– А впрочем, мне на это глубоко наплевать! Это их проблемы! У этих русских вечно что-то не так. Стоп! Причем здесь русские? Ведь Борман... значит Штирлиц все знает... А может это была проверка? Тогда я погиб".
Генеральный советник быстро затушил сигарету и тяжело откинулся в кресло. За окном шел дождь, не сулящий ничего хорошего. Старый партиец был подавлен и неожиданно понял, что его провели.
– Конечно провели!
– громовым голосом сказал Хуан Антонио, сидевший все это время под столом.
– А-а, дорогой мой Хуян! Это вы?! Вечно вы неожиданно появляетесь!
– Кальтенбруннер чихнул и c гордостью посмотрел на своего агента, специально подготовленного для работы в Мексике.
– Так вы думаете, что все кончено?
– Ну, это не совсем так...
– Говорите яснее.
– Дело в том, что можно все устроить так, что Борман сам будет скомпрометирован этим донесением Хонекеру...
– Неужели это возможно?
– Я вам отвечу положительно, но нам придется подключить к этому делу двух человек.
– Кто эти люди?
– Кальтенбруннер резко встал и подошел к окну, голос его был резок, выражал злобу и нетерпение.
– Генрих Кальтенбрунович, их имена вам ни о чем не скажут, но только c помощью этих двух мы сможем обвинить мелкого пакостника в неверности его супруге и в предательстве коммунистических идеалов.
– Что вы все вечно тянете, дорогой товарищ Хуян Антонио, итак - их имена?
– Это товарищ Даниэла Лоренте и Мария Сорте...
– Но позвольте, - вскричал Кальтенбруннер.
– Эту Сорте я прекрасно знаю и, если мне не изменяет память, она является второй дочерью Мюллера от третьего брака c этой, ну как ее...
– Долорес...
– Точно! C этой милой старушенцией.
– У вас хорошая память, дружище. Но я хочу вам, товарищ генеральный советник, напомнить еще один любопытнейший факт. Эта самая Долорес еще при существовании Четвертого Рейха была завербована ЦРУ для работы в Бразилии...
– В Мексике...
– Да, да, вы правы. Впрочем, какая разница, в Аргентине или в Мексике, хоть в Уругвае, ну пусть будет в Мексике. Хотя мне милее Венесуэлла. Впрочем, "ближе к телу", как говорил Мопассан, так вот, ее дочь пошла по стопам своей матушки.
– Как?! Сорте - агент ЦРУ?!
– Вот именно.
– Значит... Ага! У этой же Сорте дружеские связи c Джиной - женой Бормана. Но это же прекрасный шанс - шанс опорочить Бормана, - озарило Кальтенбруннера.
– Конечно, камрад генеральный советник! Две женщины, у одной из которых партбилет, а у другой - шпионские инструкции вражеского государства не могут не интересовать наше ведомство, а тем более, наших коллег из Совдепа.
– Да, но тогда зачем нам эта... вторая, как ее там?
– Лоренте?
– Да.
– Даниэла Лоренте - наш тайный агент в Южной Америке, вступивший в контакт c Марианной, Ракель, сорок восьмой мамой и что самое важное, c этой Марфушей Сорте.
– А Борман ее знает?
– Кого?
– Ну не Марфушу же?!
– Нет, товарищ Кальтенбруннер, и даже не догадывается о ее существовании.
– Значит, в случае необходимости, она может дать показания против Бормана?
– Да, мой учитель!
– Хуан Антонио вытянулся так, что товарищ Кальтенбруннер еле увидел его чудную головку, маячившую между потолком и люстрой ручной работы семнадцатого века.
– Немедленно вызовите ее в Берлин!
– строго приказал Кальтенбруннер.
– Она уже здесь!
– Хуан Антонио подошел к старинному комоду, в одном из ящиков которого лежала свернутая калачиком Даниэла, нажал тайную кнопку, девушка вывалилась наружу и, вытянувшись по стойке "смирно", отрапортовала:
– Товарищ генеральный советник! Агент серии СГП4274784321 под номером 468053 по вашему приказанию прибыл!
– Вольно!
– приказал Кальтенбруннер.
– Итак, вы все знаете. Ваша задача - опорочить товарища Бормана в глазах товарища Хонекера, товарища Штирлица - в глазах товарища Черненко. Вы все поняли?
– Так точно!
– Вы свободны. Ханс проводит вас. Ханс! Где этот развратник?! Товарищ Хуян, немедленно найдите его. А я пока свяжусь c Борманом.
Не знал Генрих Кальтенбрунович, что мелкий пакостник был не так глуп, чтобы уйти сразу после того, как он получил мерзкий донос; товарищ Борман подло подслушивал под дверью и все записывал на диктофон, адъютант Кальтенбруннера Ханс был рядом, но в бессознательном состоянии - Мартин Рейхстагович постарался на славу.
– А не надо со мной связываться!
– дверь открылась и невозмутимый Борман резким ударом в нос дал понять Кальтенбруннеру, что тот окончательно проиграл.
– Я, пожалуй, пойду, - поспешно сказал Хуан Антонио, я вспомнил, что у меня дома утюг остался включенным в розетку.
– Я прошу вас остаться!
– сказал Кальтенбруннер. Из-за окровавленного носа его голос сделался более мягким.
Но товарища Хуана уже не было.
– Значит, вот как?! Значит - так?!
– мелкий пакостник всем своим телом наступал на Кальтенбруннера.
– Значит, опорочить меня?! Не думал, Генрих, не предполагал даже, что вы способны на предательство!
– Я... Я...