Похвала
Шрифт:
Чего я боюсь?
Я закрываю лицо руками. Я не могу поверить, что собираюсь сказать это… вслух… своему боссу… Отцу Бо.
— Шарлотта…
— Я хочу наблюдать за тобой, — выпаливаю я, мой голос приглушен руками.
— Смотреть, как я делаю что?
— Уф… — Стону я.
Это унизительно. Но он буквально велел мне сказать ему, чего я хочу, так что это то, что я делаю. Прежде чем я успеваю продолжить, он наклоняется и убирает мои руки от лица. Взяв оба моих запястья одной рукой,
— Шарлотта, послушай меня. Ты умная, красивая, уверенная в себе женщина. Тебе не нужно, чтобы я говорил тебе, чего ты хочешь. Я хочу услышать это от тебя. Ты заслуживаешь удовольствия так же сильно, как и я, и поверь мне, я ничего так не хочу, как услышать, как ты произносишь самые грязные слова, а потом я хочу сделать все, что ты скажешь. Так скажи это.
Я смотрю на него снизу вверх, мои глаза до краев наполнены похотью.
Черт возьми, этот мужчина. Я облажалась. Разрушена навсегда, потому что у меня нет ни единого шанса, что я когда-нибудь найду мужчину своего возраста, который сможет так говорить со мной, заставлять меня чувствовать то, что он заставляет.
— Я хочу посмотреть, как ты трогаешь себе.
— Попробуй еще раз, — говорит он, глядя на меня сверху вниз, изогнув бровь.
Я должна сделать это еще грязнее.
Боже, почему это так сложно?
— Погладь свой член для меня.
— Неплохо, но я думаю, ты можешь сделать что-то получше.
Его голос придает мне уверенности, поэтому я двигаю бедрами вверх, говоря:
— Я хочу смотреть, как ты трахаешь себя кулаком, пока не кончишь мне на грудь.
Его лицо всего в нескольких дюймах от моего, и его глаза расширяются, когда я произношу эти слова.
Господи, я не могу поверить, что только что сказала это.
— Черт, это было горячо.
Отпуская мои запястья, он снова садится. Встав на колени между моих ног, он не сводит с меня глаз, расстегивая свои джинсы.
— Сними и свои тоже, — приказывает он.
Я быстро расстегиваю шорты и стягиваю их с ног. После того, как его джинсы расстегнуты, он тянет вниз молнию. Но прежде чем вытащить свой член, он щелкает резинкой на моих стрингах.
— И это тоже. Дай мне посмотреть на тебя.
После всего, что мы сделали вместе, почему я так нервничаю из-за того, что стою перед ним голая? Я все равно снимаю их, затем расстегиваю лифчик, и вот я лежу перед ним, растянувшись на своей кровати, обнаженная в тусклом свете прикроватной лампы.
Он двигается, чтобы вытащить свой член, но останавливается. Его руки пробегают от моих бедер до самой груди, и есть что-то такое в том, как он смотрит на мое тело. Его взгляд полон благоговения, когда он пожирает меня глазами.
— О чем ты думаешь? — игриво спрашиваю я, но он не отвечает.
Вместо этого он целует каждую мою грудь, заставляя мою спину выгибаться дугой, а мозг
— Итак, ты хочешь посмотреть, да? — Спрашивает он, поднимаясь.
Стягивая джинсы, он, наконец, вытаскивает свой член, и я не могу оторвать глаз. Я имею в виду, я никогда раньше по-настоящему не восхищалась членом, но что-то в члене Эмерсона просто идеально.
Становится только совершеннее от того, как его большая рука обхватывает ее, скользя от основания к головке и сжимая кончик.
Не сводя с меня голодных глаз, он облизывает свою ладонь, делая ее приятной и влажной, прежде чем снова погладить себя. Я извиваюсь на своих простынях от желания, наблюдая за ним.
Я двигаю бедрами и прикусываю губу.
— Сделай это еще раз, — шепчу я.
Я чувствую себя такой грязной. Я не могу поверить, что попросила об этом, и я не могу поверить, что он это делает, но с того момента в коридоре я почувствовала вкус освобождения, и это так хорошо. Это чувство свободы быть сексуальной и чувствовать себя хорошо, а не плохо из-за этого так увлекательно. Я не знаю, буду ли я когда-нибудь чувствовать то же самое с кем-то, кроме Эмерсона, поэтому я собираюсь наслаждаться этим так долго, как только смогу.
Его грудь вздымается, когда он двигает рукой, удерживая ее на мне, пока медленно приподнимается. Жидкое тепло разливается у меня в животе, и я изо всех сил стараюсь не тереться бедрами друг о друга, как бы сильно мне этого ни хотелось.
— Быстрее, — шепчу я с придыханием, умоляя.
Он ускоряет темп, и я наблюдаю, как при этом приоткрывается его рот, а глаза затуманиваются от вожделения.
— Потрогай себя, — рявкает он, беря мою руку и направляя ее к моим раздвинутым ногам.
Когда мои пальцы касаются моего клитора, желание становится сильнее. Он наблюдает за моими пальцами, когда я провожу ими по своим влажным складочкам и возвращаюсь к клитору. Он практически загипнотизирован этим движением.
— Трахни себя, — говорит он, и его кулак дергается быстрее.
Когда я погружаю два пальца глубоко в себя, мы стонем в унисон. Затем я начинаю качаться синхронно с ним.
— Я хочу кончить на тебя, Шарлотта.
— Сделай это, — отвечаю я.
Я растягиваю свое удовольствие, и я знаю, что как только я буду готова, я легко смогу кончить вместе с ним.
Его свободная рука скользит вниз по моему бедру, чтобы крепко сжать его в своей хватке, и я могу сказать, что он заставляет себя не кончать. И больше всего на свете я хочу посмотреть на его лицо, когда он все-таки отпустит себя и выплеснет все это удовольствие на меня.
— Сделай это, Эмерсон, — кричу я. — Кончи на меня.
Как по команде, он издает тяжелый стон, проводя кончиком своего члена по моему животу, пока теплые струи спермы окрашивают мою кожу. Выражение его лица идеальное, наполовину агония, наполовину эйфория.